сдерживалось.
– Могу посоветовать хорошего проктолога и массажиста, – добила главный бухгалтер.
– Вы, Елизавета Андреевна, прямо с языка у меня слова сняли, – в голосе Константина Игоревича прослеживался откровенный смешок. – Кхм, давайте продолжим.
И совещание продолжилось. Мысленно поблагодарила чуткого генерального директора, что спас меня от необдуманных шагов. Истерику пришлось утрамбовывать почти асфальтоукладчиком, чтоб не вылезла и не показала меня морально нестабильной.
– Олеся, давай, – подтолкнул меня шеф. – Теперь твоя очередь доложить о показателях.
– Да, – обреченно ответила я и встала к стене с плазмой.
Что бы ни случилось, я хороший специалист и работу свою люблю. Сосредоточилась на цифрах и слайдах, точных расчетах и аналитике. Выдала все максимально подробно, чтоб даже вопросов не возникало.
– Умница, – улыбнулся Константин Игоревич, чем вызвал ответную запрограммированную (хочу так думать) реакцию. Он казался в этот момент родным что ли… Знаю, что скажете: с хера ли он мне стал близок за три дня? Не знаю. Правда. Но смотрела на него и таяла, как мороженное на пляже в летний зной. Рядом с ним тепло и уютно.
Хотела его немедленно.
Жар нарастал в моем теле, щеки алели маковым цветом, Ассоль точно жмурилась на неведомых берегах, а сумасшествие в глазах плескалось через край. Боже, ну что за непотребный вид?! Да еще и перед всеми! Сжала кулаки, чтоб отрезвить опьяневшее сознание, расширить свой горизонт до всех сидящих, а не только до моего сказочного принца.
– На сегодня закончим, – твердо сказал генеральный директор. – О повторной встрече сообщу позднее. Олеся Вячеславовна, а вы задержитесь.
Я застыла в дверях. Желание выбежать первой и глотнуть спасительный воздух успехом не увенчалось.
Все вышли, и мы остались одни. Он и я. Константин Игоревич сидел на своем месте, а я топталась у двери, умоляя всем своим видом отпустить жертву беспощадного воздержания.
– Подойди, – приказал генеральный директор, и я как кролик под гипнозом выполнила установку. – С ума сошла?
Вид у него был славный. Глаза горели, губы влажные, галстук чуть ослаблен, большие и красивые кисти лежат на столе.
– Орга́змова, думаешь, стояк прятать за стеклянной столешницей реально? – что я там думала про хочу-люблю? Забудьте. Ненавижу! Мою фамилию исковеркать… Сволочь!
Не успела я высказаться, как его ладони легли на мои бедра. Прошлись по ним ощутимо, собственнически, оценивающе.
– Какой совет ты мне дала? Потереть на удачу? – его смешок меня отрезвил.
Я резко отстранилась. Теперь я не таю, как воск от огня. Я тигрица! Порву. Растопчу. Сожру! Если пойду до конца, то все же трахну перед убийством.
– Ты левша или правша? —смелость меня окутала, грудь сделалась на пару размеров больше, а память показала свои лучшие качества.
– Левша, – он слегка наклонил голову и прищурился. Так смотрят, когда хотят прицениться. – Хочешь, чтоб я сосредоточил все внимание на левой руке, и тогда удача мне не понадобится?
– Ты… – вот тут я, грешным делом, решила, что он еще и телепат.
– Брат как-то рассказывал о дерзкой девочке в школе, что вселила в него кучу комплексов, – теперь он сверлил меня взглядом. С насмешкой, без злобы.
– Витек? Твой брат? – а говорят мир велик. Черта с два! Песочница какая-то.
– Не хочешь встретиться с одноклассником? – промурлыкала эта скотина нежно, а я губу прикусила до крови, чтоб перед ним не расстелиться. Он весь закодиророван на уничтожение моего внутреннего мира.
– Не горю желанием, – равнодушно бросила я, строя самое пренебрежительное выражение своего фейса, которым хотелось удариться о тейбл. – Передавайте «привет» брату, Константин Игоревич.
Я быстро направилась к выходу, чтоб, чего доброго, не попросить его встретиться со мной.
– Орга́змова, наша семья держит свои обещания. Готовься! – его смех очередной раз довлел над моим бренным организмом, растекаясь по венам и заполняя всю черепную коробку, где метались, собирая чемоданы, мои тараканы.
«Готовься» … Капец. Что мне там Кузнецов обещал? С особой жестокостью? Я, в общем-то, и не против, но… страшно мне. Кто он и кто я? Даже в эстетическом смысле я ему не пара, и как бы я ни шутила и ни язвила, легкий перетрах на пару раз от силы мне не подходит и претит. Не хочу. Ирония по отношению к себе меня устраивает. А потеряю уважение к себе, ирония перерастет в жалкое самобичевание. И это не моя история.
Костя мне нравится до безумия. Он воплотившаяся фантазия и мечта, способная растворить меня одним своим словом, взглядом, выдохом. Все, о чем хочется думать, это как быть с ним рядом каждую минуту. Но именно это и пугает до чертиков. Неосознанное желание подчиняться ему, видеть, трогать, обнимать, целовать, кусать, сосать… Я правда сейчас это сказала? Сосать? Пиздец. Клиника. Карма моей извращенной фамилии меня настигла. Вот расплата за мой высокий пост жреца в универе.
Пару недель с нашего разговора в переговорной я бегала от него всеми доступными мне способами. Я даже пару раз под свой стол залезала, благо они у нас не стеклянные и с глухой перегородкой на внешней стороне.
На моем рабочем месте постоянно материализовывались шоколадки, цветочки, коробки с конфетами. Но я кремень! И красотка… в своем безумии скрыться и в то же время броситься ему навстречу со скоростью реактивного самолета.
Очередной раз, просидев в туалете сорок минут, пока все покидали контору, я выдвинулась домой. А как иначе? Костя несколько раз ждал меня перед офисом – еле скрылась. Спасли девочки из отдела закупок, в разговор которых я вклинилась с самой чарующей улыбкой. При том, что сама с ними не знакома.
Семенила быстрым шагом. На ходу всем: «Пока» и «До встречи». Главное скорее выйти из здания. Двери спасительно приоткрылись, реагируя на мою дерганную тушку.
– Стоять! – услышала я за спиной его голос, едва створки распахнулись полностью. Запах привычного помещения смешался со свежестью городского вечера. – Оргазмова, тронешься с места, и клянусь, я тебя придушу!
Роман Игнатьевич даже в лице изменился. Бедняга. Не знал, то ли меня ловить, как преступника, то ли на выручку бежать и спасать от шефа всех шефов.
– Константин Игоревич, хорошего вечера! Не нервничайте, а то инфаркт трахнет, и рубец будет на сердце во-о-о-т такой, – не знаю, что мной двигало, но я показала ему не самый лицеприятный знак (потрясла рукой, перекрестно ограниченной у локтя другой, огромный фак в нелепой демонстрации) и тут же бросилась со всех ног, теряясь в потоке прохожих. Благо, метро рядом. В мою спину только врезались смех и смачное: «Сучка!»
Каждые выходные мне полоскали мозги Натаха и Штирлиц. Достали, чесслово! Друзья, называется! Нет, я, конечно,
