Только не Рио. Пожалуйста, только не Рио… Он, не отрываясь, смотрел на нее… и запустил ладони ей в волосы.
— Тебя. — Слово прозвучало ясно и четко. — Я хочу тебя, minha docura. Опять в моей постели. Обнаженной. И до тех пор, пока я не позволю тебе одеться и уйти.
Наступила гробовая тишина. От его чувственного взгляда Кимберли казалось, что ее тело начинает плавиться. Он не мог сказать такое! Она ослышалась. Он хочет… ее? Облегчение от того, что Рио ему не нужен, сменилось дрожью от непонятного возбуждения, и ей с трудом удалось произнести прерывающимся голосом:
— Ты ведь это не серьезно…
— Я никогда не шучу, когда дело касается секса.
— Но почему? — Кружилась голова, в ушах пульсировала кровь. Хоть бы он отодвинулся от нее! — Почему я нужна тебе в постели? У нас ведь все это уже было…
— А я снова этого хочу. — Его улыбка была похожа на оскал хищника. — Снова. И снова.
Она едва не задохнулась.
— Но ты можешь заполучить любую женщину…
— Понятно. — Он медленно убрал руку с ее волос. — Тогда все решено.
— Подожди. — Господи, почему она не в строгом костюме! Так трудно сохранять хладнокровие, когда на тебе полупрозрачный халат и при этом разговор идет о сексе. — Ты хочешь сказать, что дашь мне деньги, если я соглашусь… — язык поворачивался с трудом, — спать с тобой?
— Не спать. Нет. — Его губы насмешливо изогнулись. — Заверяю тебя — сна будет очень мало.
Во рту у нее пересохло, и она плотнее запахнула халат, словно хотела обезопасить себя от тех ощущений, которые прострелили ее тело.
— Это — нелепое предложение. Он нахмурился.
— Что же в этом нелепого? Я просто возобновляю наши отношения.
— Отношения? — громко воскликнула она. — У нас не было отношений, Люк. У нас был секс!
В стенку застучали, и Кимберли от неловкости прикрыла глаза. А Люк, как ни в чем не бывало, продолжал:
— Секс. Любовные отношения. — Он пожал плечами. — Это одно и то же.
— Нет! Это не одно и то же, Люк! — Она была так возмущена, что забыла о соседях за стеной. — Это не то же самое! Хотя трудно ожидать, что человек с первобытными повадками может это понять.
Он ни капельки не переменился! Люк пожал плечами, показывая, что ее мнение его не интересует.
— Женщинам нужно от мужчин совсем другое — это общеизвестно. Мне ни к чему романтические ухищрения, чтобы заниматься сексом и получать от этого удовольствие, а если тебе не хватает романтики, то это твое дело.
Он ничего не понял!
— Неужели тебе в голову не приходит, что я даже подумать не могу о таком предложении? За кого ты меня принимаешь?
— За ту, которой нужны пять миллионов долларов и которая готова сделать «абсолютно все», чтобы их получить, — с грубой откровенностью объяснил он. — У меня есть то, что хочешь ты. А у тебя есть то, чего хочу я. Деловая сделка.
Как характерно для Люка считать, что он может купить все, что пожелает!
— То, что ты предлагаешь, аморально.
— Но честно, чего не скажешь про тебя. — Его взгляд жег. — Скажи, разве ты не лежала в постели и не могла уснуть, потому что думала обо мне? Разве твое тело не горело от желания моих прикосновений? Разве ты не вспоминала все то, что было между нами?
Она прерывисто дышала. Ей не хотелось вспоминать то, о чем она пыталась в течение семи лет забыть. Кимберли облизала сухие губы и произнесла безразличным голосом:
— Люк, и это говоришь ты? Ты готов заплатить за ночь с женщиной? Ты теряешь форму.
— Ты так думаешь? — Он улыбнулся. — Я в порядке, meu amorzinho, и ты в этом убедишься, как только скажешь «да». А что касается оплаты, то я могу быть весьма щедрым любовником, когда пожелаю. Деньги — это ничто. Называй их подарком. Только на этот раз я заплачу тебе за услуги вперед, чтобы потом ты не стала выуживать из меня еще.
Она была в отчаянии. У нее ушли годы на то, чтобы прийти в себя после их разрыва. Годы, чтобы заново устроить свою жизнь. Возвращение к прошлому? Да она даже представить себе этого не может! Из своего горького опыта она знала, что Люк способен лишь на плотские отношения — больше ничего от женщины ему не нужно. Кроме вожделения, он ничего не чувствует.
Он снова разобьет ей сердце, если она сделает глупость и согласится на его предложение.
Правда, на этот раз ситуация иная: она уже не романтичная девчонка и сознает, с каким человеком имеет дело. И, что самое главное, она больше в него не влюбится. У нее хватит на это ума. Она взвешивала все «за» и «против», словно ей предстояло принять решение, но дело-то в том, что решение уже принято. Разве у нее есть выбор? Как она может сказать «нет»? Сын — вот кто главный для нее. Но какие причины у Люка? Почему она опять ему нужна? Ведь он порвал с ней так давно.
— Почему ты этого хочешь? Наши отношения закончились много лет назад. — Она не могла произнести слово «секс», хотя другого определения тому, что ему нужно, не было. — Я не понимаю.
— Неужели? — Его жадный взгляд переместился на ее губы. — Ты прекрасно знаешь, meu amorzinho, что мы с тобой кое-что не завершили.
У нее бешено заколотилось сердце.
— Мне надо подумать.
О чем подумать? Уговорить себя сделать то, от чего она приходит в ужас?
— У тебя есть десять секунд, — как ни в чем не бывало, заявил он и брезгливо оглядел обшарпанную комнату. — А потом мы уйдем отсюда.
Мысли у нее разбегались.
— Десять секунд? Это нелепо. Я не могу решить так быстро.
— Но ведь деньги тебе понадобились немедленно, — напомнил он. — Ты же сама сказала, что у тебя нет времени. Шантажист не ждет, не так ли?
В его голосе сквозила ирония. Она беспомощно уставилась на него, надеясь хоть на каплю сочувствия. Но тщетно. Лусиано Санторо непробиваем как броня, он жесток, безжалостен и берет то, что пожелает. И он хочет ее.
— Почему? — сорвалось с ее губ, и это был возглас мольбы. — Почему ты снова хочешь меня? Ты же сам сказал, что женщина появляется в твоей постели только один раз.
— Ты поймешь, когда, обнаженная, очутишься подо мной, — заверил ее он. — Время на размышления истекло. Да или нет?
Она с отвращением смотрела на него. Внутренний голос говорил: скажи ему «нет» и беги прочь. Но сын…
— У меня нет выбора.
— Как типично для тебя притвориться, что это не то, чего ты хочешь. И я снова в роли злого волка. — Он медленно провел пальцем по ее нижней губе. — Ты можешь отказаться.
Но как? Как она откажется, понимая, что это значит для ее ребенка? И как сказать «да», зная, что это будет означать для нее?
— К несчастью, я не могу отказаться. — Она не узнала своего голоса — он прозвучал как чужой. — В отличие от тебя я выполняю свой долг перед нашим сыном. И, чтобы он был в безопасности, деньги должны быть перечислены на мой счет к вечеру.
