– Боюсь, что я уже настолько промокла, что мокрее не буду, – сказала она.
– Забирайся, – снова скомандовал он. – Мокрее не будешь, но можешь простудиться. Давай быстрее.
Ей ничего не оставалось, как повиноваться. Она быстро забралась в джип.
– Я испачкаю тебе машину, – сказала она, подергивая от озноба плечами.
Как будто не расслышав ее замечания, он нажал кнопку кондиционера, потом откинулся на спинку сиденья и посмотрел на нее.
– Сейчас согреешься и просохнешь.
Не глядя на него, она кивнула.
– Спасибо.
О Господи, она, небось, похожа теперь на мокрую курицу. А все же странно, почему он снова появился в ее жизни и именно в тот момент, когда ей… Черт, когда ей просто невыносимо одиноко. Это очередная случайность? Или судьба? Кристина осторожно покосилась на него и увидела, что он снимает с себя джинсовую куртку.
– Надень, – сказал он, протягивая ей куртку.
Она в нерешительности замялась. Заметив ее смущение, он встряхнул куртку и набросил ей на плечи.
Куртка, хранившая в себе тепло его тела, окутала ее плечи, словно объятия.
– Спасибо, – сказала она и с благодарностью вздохнула.
– Не за что, – усмехнулся он. Потом перевел взгляд на дорогу впереди. – Гуляла? И опять одна?
– Опять одна, – ответила она, ладонями потирая под курткой плечи.
– А где же тот, к которому ты в ту ночь так торопилась?
Кристина пожала плечами и усмехнулась.
– Не знаю.
– Не знаешь? – удивился он. – Вы что, ходите на прогулки врозь? И он позволяет тебе забывать зонтик?
Она невольно посмотрела на него. В зеленых колдовских глазах блеснуло возмущение. Сказать ему, что того, к которому она спешила в ту ночь, не существует даже в ее мечтах? А поэтому ему наплевать и на то, что она гуляет одна, и на то, что у нее нет зонтика, и на то, что она может схватить насморк.
Она опустила глаза и промолчала.
– Извини, можешь не отвечать, – продолжал он.
Его голос показался ей подавленным. Почему этот мужчина так беспокоится о ней? Это просто человеческая симпатия или что-то большее? Что будет, если она скажет ему правду?
– Я соврала тебе, Риши, – решила признаться она.
На его красивом лице появилось выражение недоумения.
– Соврала? В чем?
– Видишь ли, мужчины, к которому я так торопилась в ту ночь, просто не существует.
– Не существует… – задумчиво повторил он. – Это интересно… – И, словно продолжая размышлять, спросил: – Уже не существует или никогда не существовало?
Кристина приложила ладони к щекам, которые почему-то неожиданно загорелись.
– Никогда не существовало, – ответила она. – И не будет существовать.
Он щелкнул языком и покачал головой.
– Так нельзя, Кристина. Такое отчаяние до добра не доведет.
– Это не отчаяние, – возразила она. – Это разумное умозаключение.
– Ничего разумного в этом не нахожу, – с нетерпением отрезал он. Потом помолчал и, повернув голову, с каким-то трогательным сочувствием заглянул ей в глаза. – Ты кого-то очень любила, и у вас ничего не вышло?
– Ничего не осталось, – поправила она, горько усмехнувшись.
– Но из-за этого нельзя на всю жизнь отказываться от любви! – горячо возразил он.
– О какой любви ты говоришь? – спросила она, пытаясь придать своему голосу как можно больше легкомыслия. – Я не знаю, что такое любовь.
В салоне джипа стало жарко. Он переключил кондиционер, потом довольно смело оглядел ее.
– Не верю.
В его глазах появилась теплая, манящая глубина, и Кристина с ужасом осознала, что начинает тонуть в ней.
– Не стану переубеждать, – по возможности сухо сказала она и, через силу оживившись, добавила: – Между прочим, я уже просохла. Можешь отвезти меня домой.
Неожиданно он протянул руку, приложил ладонь к ее макушке и нежно погладил по голове. Потом собрал слипшиеся волосы в охапку, легонько пожал и отпустил.
– Неправда. У тебя еще не просохли волосы, – сказал он низким убедительным тоном.
Кристина замерла. У нее не только дыхание застыло в груди, но и сердце на миг замерло. По телу прокатилась теплая волна дрожи. Он погладил ее по голове, как гладят ребенка, нежно и бережно. И зачем только он сделал это? Он ведь и на расстоянии мог увидеть, что у нее не просохли волосы.
Пытаясь рассеять чары, она энергично замотала головой. Мокрые пряди, как плети, отрезвляюще хлестнули по лицу.
– Ерунда, – сказала она, подавляя смущение. – Дома просохнут.
Он несколько секунд молчал, глядя перед собой в затуманенную даль, пронизанную иглами дождя. Потом привычным движением руки повернул ключ зажигания. Джип тихонько заурчал, и Кристина вдруг осознала, что ей совсем не хочется ехать домой. А чего ей хочется, так это ехать куда-нибудь, все равно куда, только бы быть рядом с этим мужчиной. А еще ей хочется, чтобы он снова прикоснулся к ней, снова погладил по волосам… Ей вдруг показалось, что если он сейчас отвезет ее домой и оставит там одну, она от тоски сойдет с ума. Или уже сошла, если ей в голову приходят такие мысли?
Наконец, трогая джип с места и продолжая смотреть на дорогу, он деловито спросил:
– Ты обедала сегодня?
– Нет, – быстро ответила она.
– Тогда, может, поедем обедать?
– Замечательная идея.
Она изо всех сил попыталась сдержать радость. Выходит, и ему не хочется расставаться с ней.
– Тогда как насчет риса с далом и овощами? – спросил он.
– Что может быть лучше простой еды? – едва не воскликнула она.
Заметив ее оживление, он усмехнулся.
– А ты не боишься специй?
– Я люблю специи. И не могу представить себе индийской еды без них.
Они проехали по дороге с полкилометра, потом свернули влево и углубились в утопающую в зелени деревеньку. Наконец остановились перед типичным для этой местности маленьким каменным домом с крытой верандой у входа. На веранде стояло несколько деревянных столиков со скамьями. Дверь в дом была широко распахнута, внутри горел тусклый оранжевый свет.
– Это здесь, – сказал Риши, остановив джип у обочины.
– Выглядит очень романтично. – Кристина с улыбкой покосилась на него. – Признаться, я впервые буду обедать в таком заведении.
– Что ж, мне остается надеяться, что тебе понравится здесь.
Набросив на голову куртку, Кристина выскочила из джипа и, шлепая по лужам, бросилась к веранде. Дождь продолжал поливать. Усадив ее на веранде, Риши вошел в дом, и она услышала, как из дома донеслись шумные приветствия.
– Махарадж! Кья хале?
– Тик хэ, махарадж, тик хэ!
Через несколько минут, когда, судя по голосам, доносившимся из дома, ритуал приветствий и дружеских вопросов был исчерпан, Риши вернулся и сел напротив нее.
