— Габриэль, — она коснулась его руки. Солнце уже близилось к закату, и Сэм не хотела расставаться с ним, словно он был пугалом для ее ночных кошмаров.
Он неожиданно схватил ее за протянутую руку и усадил себе на колени, сгребая ее в охапку. Сэм поначалу хотела вырваться, но потом ощутила себя очень комфортно и осталась сидеть у него на руках, прислушиваясь к себе.
— Хорошо? — ласково спросил он.
— Да. Не уходи. — Попросила она.
— Хорошо, я немного задержусь. Но ненадолго, Сэм.
Сэм радостно развернулась у него на руках и зарылась носом в его волосы.
— Детский сад. — Фыркнул он, но в его голосе тоже светилась радость.
Именно так их и застали Саранд, Дэниэл и Билли, по очереди появившиеся в комнате.
Сэм вспомнила об их визите, только когда увидела их прямо перед собой. То ли сон во тьме повлиял на ее память, то ли день заставил забыть обо всех делах ночи.
— Саранд, Дэниэл, Билли, — поприветствовала она вампиров, вскакивая с коленей Габриэля.
— Я вижу, вы не скучаете, — холодно заметил Саранд.
Она могла понять его реакцию. Та же реакция отразилась и на лице Дэниэла: она недопустимо себя вела не только по отношению к его непосредственному хозяину, Малькольму, но тем самым наносила оскорбление их создателю, Нагаре. И чем прекраснее выглядел ее гость, тем невероятнее было объяснить все происходящее дружбой. Габриэль также заметно напрягся, гости явно не радовали его. Сэм посмотрела в окно — солнце уже скрылось за горизонтом, и она знала, что Габриэлю пора уходить.
— Мы уже прощались, — улыбнулась она гостям, освобождая Габриэлю дорогу к дверям. Но путь ему неожиданно преградил Саранд.
— Он не уйдет, пока господин не скажет, что он может уйти.
— Который из? — Сэм начинала нервничать, и ей не нравилось, что Саранд позволяет себе командовать в ее доме.
— Дориан, — не дрогнув, ответил Саранд. Он не скрывал своего недружелюбия.
Сэм с надеждой посмотрела на Дэниэла, но тот отвел взгляд.
— И что теперь? Так и будем сидеть в этой комнате до утра? — Спросила Сэм, начиная злиться.
— Я извещу господина и сообщу о его решении. — Холодно отозвался Саранд и вышел из комнаты.
— Сэм, — Билли чувствовал себя неловко. Он смотрел на нее, не зная, как помочь ей исправить положение.
Она сделала ему знак глазами, что понимает, и чтобы он не совершал никаких подвигов. Если и Дэниэл считал ее виноватой, то с ними двумя одному Билли было не справиться.
Сэм посмотрела на Габриэля, удивляясь тому, что он не проронил ни слова, и в первый момент ей показалось, что он уснул. Глаза его были прикрыты, но кожа заметно побледнела, он тяжело дышал — ему было плохо.
Она сделала движение в сторону Габриэля, но перед ней вырос Дэниэл.
— Не надо. — Предостерегающе сказал он.
— Дэниэл, пожалуйста, ему плохо. — Прошептала Сэм. — Я клянусь тебе, он — мой друг. Как и Билли. Как и ты. — Добавила она.
Лицо Дэниэла смягчилось, и он отошел в сторону, позволяя ей пройти. Сэм приблизилась к Габриэлю и положила ладонь ему на лоб. Он был холоден, он словно замерзал. Сэм присела на подлокотник кресла, оставив ладонь у него на лбу, а другой рукой взяв его за руку.
— Что с ним? — кивнул Дэниэл в сторону Габриэля. — Испугался нашего появления? Хотя ты, готов поспорить, тоже.
— Я знала, что вы придете.
— Я сказал ей вчера. — Подтвердил Билли.
— Тогда разве так обязательно было встречать нас вместе с твоим другом? — С досадой спросил Дэниэл.
Билли в этом вопросе, судя по выражению его лица, был солидарен с Дэниэлом.
— Я забыла. — Призналась Сэм им обоим.
— Да, детка, это в твоем духе. — Вздохнул Билл.
— Но не в духе Саранда. — Сказал Дэниэл мрачно.
— Позвольте помочь ему. — Попросила Сэм. — Пусть со мной делают, что хотят, но отпустите его. — Сэм снова взглянула на Габриэля, состояние его вроде бы не ухудшалось, но и не становилось лучше.
— Куда его отпустить, если он без сознания. — Возразил Дэниэл.
— Кухарка еще не ушла. Я бы попросила отвезти его в больницу.
— Парень и правда загибается. — Заметил Билли.
— Ладно, — согласился Дэниэл. — Только быстро, пока не вернулся Саранд. Иначе мы здесь все повеселимся.
Он бесшумно подхватил Габриэля, и они вместе с Сэм спустились на кухню. Сэм жестами и тем ограниченным набором слов, что успела выучить, объяснила кухарке, чего от нее хотят. Но женщина и так все поняла, когда увидела бледного, как мел, Габриэля. Она сочувственно всплеснула руками и указала на дверь, недалеко от которой была припаркована ее машина. Когда Дэниэл уже уложил Габриэля на заднее сидение, Сэм задержалась у водительского окна, чтобы дать последние напутствия женщине. Она и сама не знала почему, но, отчаянно жестикулируя руками, стала произносить слово «солнце» и показывать, что его нужно доставить туда. Женщина смотрела на нее какое-то время непонимающе, а потом затараторила что-то, указывая рукой на горы. Сэм посмотрела туда, куда показывала кухарка, и увидела, что горы на материке и даже их подножие еще окрашены светом. «Да, да!», — энергично закивала она. И женщина, бросив ей на прощание что-то ободряющее, нажала на газ.
Когда Сэм вернулась в дом, в комнате ее ждали все трое и Малькольм. Сэм вся внутренне сжалась, увидев его. Она понимала, на какой ноте они расстались, и это не сулило ей ничего хорошего.
— Мак, — произнесла она перепугано.
— Не думал встретиться с тобой так скоро, — ответил Малькольм и сделал жест рукой остальным, чтобы их оставили наедине. Вампиры беззвучно покинули помещение.
Но в его голосе не было ненависти, и Сэм осмелилась перевести взгляд с пола на его лицо.
Оно было таким же мужественным, приятным, с немного грустными проницательными глазами, нереально светло-серыми, отчего его трудно было принять за человека.
— Что ты натворила на этот раз? — спокойно спросил он.
— Ты не сердишься? — Спросила Сэм, светлея.
— Это все, что тебя волнует? — Усмехнулся он.
— Ты не сердишься. — Она улыбнулась, едва не плача в то же время.
— Мак, — порывистым движением она сократила расстояние между ними и прижалась к нему, обхватывая его шею крепко-крепко.
— Сэм, что ты творишь, — прошептал он, обнимая ее в ответ.
— Я соскучилась. Прости меня. Я очень соскучилась. — Она шептала слова, как в бреду, боясь, что этот момент может исчезнуть, а объятия разорваться.
Она была настолько близко, что он ощущал все ее запахи, эмоции и желания, как если бы между ними была связь.
