— Я отведу ее к богини. Пусть решают Высшие силы. — сказал Илез.
— Хоть одна здравая мысль! Надеюсь, что богиня вправит тебе мозги на место!
И вот теперь Илез действительно был здесь, у ворот Архивайры. Еще несколько минут, и все то, что было сейчас важным для него, растворится, словно пыль. Вряд ли богиня разрешит каким-то образом оформить союз со светлой. А мучить и ее и себя пустыми надеждами Илез не хотел. Не любил такого.
— Заходи. — парень распахнул перед мнущейся девушкой тяжелую дверь древнего храма.
— Тут мрачно… — заметила она, а Илез только хмыкнул. Это она еще настоящей “мрачности” не видела. Когда темень, ночь, город, а на дорогах одни трупы, смрад и черные вороны.
Здесь же всего лишь пыль и тускло чадящие светильники над жертвенником, над которым тенью застыла высеченная в камне женщина. Его Плюшка долго смотрела на нее, а затем отвела взгляд, словно испугалась чего-то.
— Тшшш… Не бойся. — Илез успокаивающе коснулся ее спины. — Пойдем ближе.
Таня сделала шаг вперед, а темный видел все больше разгорающийся в ее взгляде страх. И, при всем этом, она не издала ни звука. Ни слова о том, что ей страшно и что хочется уйти.
— Она… злая? — вдруг спросила девчонка.
Илез чуть улыбнулся, ища подходящие слова.
— Богиня сурова… Но справедлива. — сказал, помедлив, парень. — Дай мне свою ладонь!
***
— Дай мне свою ладонь! — потребовал Агкхов, а его голос отразило многоголосое эхо древнего храма.
Что он собирается делать? Я заметила, как парень вытащил из-за пазухи острое, словно игла, лезвие на короткой костяной ручке. Кровь! Ну естественно! Куда же темные без их жутковатых ритуалов. И как бы мне не хотелось сейчас оказаться дома, в безопасности и покое, спасение тети Хлои было для меня сейчас важнее.
Илез легко перехватил мою руку, полоснув по ней острым краем своего странного оружия. Затем сделал тоже самое со своей рукой и, сцепив наши пальцы в замок прямо над жертвенником, дождался, пока на каменную плиту, покрытую темными разводами, упадет несколько капель.
— Это все? — шепнула я, но парень нахмурился, давая мне понять, чтобы я молчала.
Что ж. Если после этого все закончится, то я готова и потерпеть свое присутствие здесь. Тем более, что в никакую богиню темных я не верила. Как и в наших светлых богов. Однако, я ошибалась, потому что спустя какое-то время подул ветер, задув чадившие светильники. Сразу стало холодно и неуютно, повеяло каким-то могильным холодом. Я хотела было шагнуть назад, к выходу, но меня остановил чей-то смех. И я с ужасом осознавала, что знаю, кто смеется! Богиня! Каменное изваяние кривило рот в усмешке! Хоть я и плохо различала предметы в темноте, но ее лицо видела отчетливо, словно днем.
— Ужас какой! — не сдержалась я.
— Богиня! — среди тьмы я сумела увидеть и Агкхова, спешно опустившегося на колени.
Однако, сама повторять сей жест за ним я не спешила. Не любила раболепия. Во всех его проявлениях.
— Интерррресно… — промурлыкала статуя, переводя взгляд по очереди с меня на темного. — Смертоносный Сокол даже сам не знает, кого ко мне привел… Ведь я права?
Сердце в груди застучало сильнее. Что такого знает эта каменная статуя? Но богиня отчего-то медлила.
— Зайди в алтарь, Сокол. С тобой я хочу поговорить отдельно.
Илез поднялся с колен и, бросив на меня быстрый взгляд, прошел в небольшую комнатку, за арочным входом в дальнем углу.
Я думала, что богиня последует за ним, однако, она уходить не спешила, пристально глядя на меня.
— Твой отец был прекрасным человеком. — мне показалось, что женский голос смягчился. — Я хорошо знала его.
Это было удивительно, если учесть, что мой отец был светлым и о темных богах никогда не заговаривал.
— Мой отец вряд ли знал Вас… — все же решилась ответить я, но богиня засмеялась, и от ее смеха по телу разбегался маленькими колкими молниями страх.
— Твой НАСТОЯЩИЙ отец, малышка… Его звали Тадор… Совершенный убийца, изобретатель, романтик… — богиня чуть понизила голос. — Он очень любил твою мать, Таня.
— Это чушь! Этого не может быть! Мой отец действительно был изобретателем, он делал чудесные вещи… Но он не был темным. Никогда! И звали его Майк! — возразила я, борясь с собственным гневом. Да что могла знать эта богиня? Темные только и делают, что лгут!
Я хорошо знала своего папу, и очень любила его. Светловолосый, вихрастый, улыбчивый… У него были очаровательные и смешные ямочки на щеках. А еще он любил в детстве брать меня на руки и катать на своей спине, воображая себя пони. Мой отец любил меня, как только может любить родной человек! И то, что говорила богиня. Это было невозможно. — Нет, Таня… Твой отец — Тадор Астарта. Хочешь ты этого или нет. Ты можешь не верить мне сейчас, но рано или поздно правда коснется твоего сердца…
— Мне не нужно никакой Вашей правды! — совершенно честно ответила я. — Я даже не знаю, настоящая ли Вы.
Богиня снова рассмеялась своим пугающим гулким смехом.
— Тадор Астарта, Таня. Запомни это имя. И никому его не раскрывай. Даже если на кону будет твоя жизнь. Это единственное, что я тебе скажу напоследок. Илезу я это имя не назову, как и не скажу, кто ты. Но ты САМА должна узнать истину.
— Мой отец — Майк… — прошептала я, понимая, что все же слова богини задели меня, ранили… Я знала так же, что как только вернусь, постараюсь найти все, что только возможно, про этого Тадора. Лишь бы доказать, что то, что сказала статуя — не правда.
— Твой отец был прекрасным мужчиной, Таня… Я любила его, но, к сожалению, не уберегла. Его дочь я не тоже не оставлю, сколько бы ты не щетинилась, подобно ежу. И еще… Не доверяй никому. Скоро рядом с тобой не останется никого, кто бы мог встать на твою защиту, кто бы был на твоей стороне. Но тебе нужно будет выжить, девочка… Необходимо. И дело даже не в НЕМ. Дело в ТЕБЕ.
— В ком, в нем? — переспросила я, но богиня мне не ответила, погружаясь снова в свой каменный безмятежный покой.
***
Илез стоял на коленях в алтаре старого здания Архивайры и слушал, как бешено стучит его сердце. Богиня сказала, что с Плюшкой что-то не так… Она никогда не ошибалась! Знает ли она, что-то о девчонке, чего не заметил и не выяснил он сам?
— Поднимись, Сокол! — парень подчинился величественному голосу.
Богиня предстала перед ним не в виде статуи, а в виде эфемерного облачка, с обликом темноволосой женщины.
— Скажи… Зачем ты привел эту девушку?
Илез вскинул полный холодной решимости взгляд на богиню.
— Она мне нравится! Я хочу, чтобы она была моей!
— Просто нравится, темный? — в голосе женщины появились лукавые нотки. — Ты бы мог просто забыть о ней, ведь так? Знаешь, что это против правил, общаться со светлыми?
— Это так… Но я не могу ее забыть. Сколько бы ни пытался! Именно поэтому я пришел сюда. Я захотел узнать твое мнение, Великая.
Богиня рассмеялась.
— Что ж… Это приятно! Весьма… И я даже могу благословить тебя… Но только в том случае, если ты мне дашь одно обещание…
— Какое?
— Ты заберешь ее с собой, в Темнодар, Илез. Сделаешь ее своей женой. Но никогда больше ни одну женщину в жены ты не возьмешь! Если же нарушишь этот завет, я обрушу на тебя и на твой род столько горя, сколько ни видывал ни один из смертных!
Глава восьмая. Такая разная дружба
Когда мы вышли из Архивайры, Илез был странно задумчив и молчалив. Мы неспешно шли обратно к нашей альма-матер, и за все это время темный не проронил ни слова.
— Кто твои родители? — вдруг выдал он, останавливаясь на одной из маленьких улочек города, и заглядывая мне в глаза.
— В смысле? — нахмурилась я, все еще вспоминая неприятный осадок, который остался после слов богини.
— В прямом. Род. Из какого ты рода?
Я фыркнула, развернувшись и идя дальше. Я что — собака? Чтобы спрашивать меня о таких вещах! Но Илез, видя, что я не стремлюсь отвечать на подобные вопросы, все равно продолжал свою пытку.
