— Что происходит? — просипела она, пытаясь сглотнуть, но не в силах этого сделать из-за поселившейся во рту сухости.
— Мне тоже это очень интересно, — снова хихикнул парень, и, осознавая нелепость своего поведения, попытался сосредоточиться, но смех так и рвался наружу.
Кэсси огляделась, облизала пересохшие губы и тоже захихикала, после чего подползла к лежащему Шурайшасу и попробовала привести его в чувство.
— Не трогай его. Наги плохо переносят люциферку. Ему, чтобы прийти в себя, понадобится гораздо больше времени, чем нам с тобой, — серьезно произнес Егор и, не выдержав, прыснул смехом.
— Люцеферку? Что это? — тоже рассмеялась эльфийка и погладила Шурайшаса по голове.
Егор объяснил.
— Святые параллельности! — впечатлилась девушка и снова хихикнула, уж очень это показалось ей смешным. Никогда раньше не пробовала наркотики, а тут сподобилась.
— Кстати, не советую прислоняться к прутьям клетки. Они вместе с магией высасывают и жизненные силы. У животных отток незначителен, а вот у людей заметен.
Некоторое время они просидели молча, оглядывая помещение и думая о случившемся. Вот только окрас этих мыслей был легкомысленно-веселым, а улыбка не сходила с их губ.
Подумаешь — в клетке сидят. Так удобно же! А главное, как весело наблюдать, как в зал входят какие-то незнакомые существа в балахонах и эльфеныш, которому он лично не так давно не раз зарядил в бубен. Вон и Кэсси рядом подхихикивает, явно вспоминая передрягу в таверне.
— Дядя, что с ними? — оглядев их нахмуренным взглядом, задал вопрос одному из балахонистых эльфеныш.
— Это побочный эффект сонного порошка. Скоро пройдет. — Балахонистый помолчал и добавил. — А ведь не будь ты с самого начала таким идиотом, все могло пройти гораздо проще.
Лексиндриэль поморщился и окинул Егора неприязненным взглядом.
— Кто ж знал, что этот… так быстро сориентируется.
— Нечего перекладывать на других свои промахи. Это может плохо отразиться на твоей карьере в будущем.
Внезапно мужчина резко повернул голову к двери, будто услышал чей-то окрик. Хотя, скорее всего, и услышал, только позвали его, используя магию.
— Боюсь, что нам придется потревожить юную Кэссиндриэль из дома Розы.
Балахонистый подошел к клетке вплотную и большим затейливым ключом открыл дверь.
— Леди Кэссиндриэль, прошу вас выйти, — вежливо обратился он к ней.
— А я не хочу, — рассмеялась девушка, шалея от приступа накатившей смелости.
Наркотик хоть и притуплял некоторые чувства и дурманил голову, но соображать не мешал.
— Вас ждет ваша подруга Варвара. И я на вашем месте все же поспешил бы на выход.
В его руке затрещали молнии, говоря о том, что они в любой момент могут сорваться с его пальцев — магические клетки хороши еще и тем, что в них сформировать заклинание невозможно, но созданное извне несколько мгновений хорошо работало внутри, хоть и с энергетическими потерями.
— Варя здесь? — тут же перестал улыбаться Егор.
Но его смерили презрительным взглядом и ничего не ответили.
Кэсси заколебалась. Выходить из своего узилища вдруг расхотелось, и она придвинулась поближе к так и не пришедшему в себя Шурайшасу.
Эльф, черты лица которого легко можно было рассмотреть под неглубоко надвинутым капюшоном, нервно дернул краешком губ и запустил молнии в Егора. Бежать, как и защититься, было невозможно, и парня скрутило от прошившего его тело электрического разряда.
Кэсси бросилась к нему, но услышала предупреждающее:
— Нет-нет, моя дорогая. Вам сюда. Или вы хотите, чтобы ваш друг снова испытал на себе разряд молнии? — Девушка этого не хотела, потому, бросив взгляд на начинавшего уже более ровно дышать Егора, вышла. — И еще. На вашем месте я бы предпочел не делать глупостей. Ваши друзья все еще в клетке, — холодно глядя ей в глаза, предупредил он и обратился к племяннику: — Лексиндриэль, проводи леди к малой гостиной. Там ее ожидает магистр Ли Шо.
Кэсси не верилось, что все происходящее — правда. Даже уходя и оглядываясь на все еще лежавшего и приходившего в себя Егора, ей казалось, что все это какая-то большая несмешная шутка. Не в последнюю очередь это происходило из-за наркотического эффекта, который она на себе испытывала, но краткие мгновения ясного осознания заставляли по-настоящему бояться.
Стоило им выйти из зала, как она снова хихикнула:
— Ты скотина, Лесс. — Он на это замечание не отреагировал и лишь сильнее сжал ее предплечье. — А твоего дядю я, кстати, узнала. Не думала, что советник императора опустится до кражи подростков.
— А вот это уже не твоего ума дело! — огрызнулся эльф.
Егор остался лежать в клетке. Внезапная шокотерапия окончательно вывела его из наркотического дурмана. Он обдумывал ситуацию и становился все мрачнее.
Интерлюдия четвертая
Лайла с Чихуаком просидели в лаборатории еще с полчаса, пока гоблин окончательно не достал вампиршу, и они не убедились, что теперь вне зоны доступа стали и коммуникаторы отправившихся в разведку Егора, Кэсси и Шурайшаса.
— Чихуак! — рявкнула на вконец обнаглевшего гоблина вампирша. — Отвали, а! Мне не хочется проверять на чувствительность твои волосатые ушки, не хочется осматривать твои подмышки, которые ты побрил специально для меня, и тем более я не горю желанием убедиться посредством поцелуя, что у тебя шикарный запах изо рта! Тем более что я и на расстоянии могу сказать, что на обед ты явно ел селедку!
От такой отповеди гоблин немного смутился, что было для него крайне редким состоянием.
— Ну-у-у, пошли, что ли, Мотю спросим, где его хозяйка. Фамильяр он или не фамильяр? — внезапно выдал обвиненный во всех прегрешениях гоблин.
Лайла замерла, останавливая свой монолог и осмысливая услышанное:
— Чихуак, ты — гений! И как я раньше не догадалась обратиться к этому радужному извращенцу?!
— Вот! Я же говорил, что во мне скрыто множество достоинств, которые просто нужно дать себе труд разглядеть! — тут же приосанился парень и добавил, ухмыльнувшись: — Не думал, что Мутант произвел на тебя такое неизгладимое впечатление. Мне уже нужно ревновать?
— Чихуак! — чуть ли не простонала Лайла, уже спеша по коридорам академии.
— Что, я лучше? Правда ведь?!
— Отвянь, а? Пошли лучше быстрее. Ребята куда-то пропали, и это уже совсем не смешно.
— Согласен, — внезапно очень серьезно согласился гоблин. — И, думаю, Мотя сможет нам помочь в поисках Вари. К тому же что-то мне подсказывает, что там же мы найдем и остальных.
— А может, стоит сходить в аудиторию медитаций и проверить там? — остановилась Лайла.
— Одни уже сходили проверили. Давай для разнообразия пойдем другим путем.
— Тогда, может, стоит сразу направиться в деканат и рассказать о случившемся?
— Лайла, ты на время смотрела?
— Ну-у-у, может, тогда сразу к ректору? Говорят, он на рабочем месте чуть ли не ночует.
— Обязательно! Только давай сначала убедимся, что все и правда так серьезно, чтобы беспокоить такого большого человека, — а потом ухватил ее за руку и потащил вперед, недовольный ее остановкой. — В общем, пошли уже к Моте, а там видно будет!
Мотя, как ни странно, обнаружился не в общаге, а на ступеньках альма-матер. Он нервно отстукивал своими лапками барабанную бровь и остервенело грыз кусок колбасы. Успокаивало это его мало, но немного отвлекало от тревожных мыслей.
Он тут ошивался уже довольно долго — прямой магический запрет ректора на посещение им главного корпуса после того, как фамильяр имел неосторожность своим присутствием сорвать урок или два, или три — неважно — не давал ему возможности проникнуть внутрь и связаться с кем-нибудь из знакомых ребят. В общежитии он уже проверил всех, кого можно, и никого не нашел. Даже к сумасшедшей троице сунулся, но его тут же прогнали. А остальные, вместо того чтобы выслушать честного несчастного фамильяра, совали ему в зубы еду и начинали гладить и почесывать. И это сильно сбивало с мыслей.
