укладываясь спать, завёл старое «я больше так не буду». Тронутый, я пошёл за Арием – ни
я, ни Никки тряпку снять не могли.
Целитель выслушал слёзную речь на бис, молитвенно сложил руки, кивнул – и битых
полночи читал Никки проповедь, после которой мальчишка так впечатлился, что до самой
столицы вёл себя вполне пристойно. Пара эскапад на лошадях – «я тоже верхом умею» –
наверное, не считаются.
Слепота ему, кстати, почти не мешала. «Пап, а можно я посмотрю твоими глазами?» было
для него обычным вопросом. И это меня он хотя бы спрашивал. Я не сомневаюсь, что
другим он лез в голову без спроса. А если вдруг «других» не было – волколак Элизы,
прячась, всегда следил за ним, как когда-то за мной. И его Никки эксплуатировал на всю
катушку. Так, он чуть не спустил демона на деревенских мальчишек неподалёку от
столицы – те посмели дразнить его слепым пнём. «Ну я же их не заколдовывал!» – вопил
он потом. А то, что я еле успел волколака отогнать… Успокаивал их, а заодно и всю
деревню, собравшуюся идти на демона с вилами, Арий. И остаток ночи увещевал Никки.
Это и угроза оставить его вместо Пчелиной Заводи в храме Девятки с целителем наедине, на Никики подействовало. Он теперь корчил из себя такого несчастного «сиротинушку», что ей-ей, если б не знал – сам бы повёлся.
Я волновался за Валерия. Да, нашему королю было всего восемь, но он панически боялся
чародеев и запросто мог выслать Никки из Мальтии, а то и приказать его убить – несмотря
на всю привязанность ко мне. В конце концов, он был нашим королём, а я всего лишь
командовал его гвардией. Наша «дружба» строилась на том, что я знал своё место – всегда.
Валерий встретил нас очень холодно. На меня не смотрел, зато оглядывал Никки как
опасную, но любопытную зверушку. А, насмотревшись, официальным тоном начал:
- Герцог де Креси, - он никогда так меня не называл, даже на церемониях. – Извольте
напомнить, зачем я посылал вас на Запад?
У меня ухнуло сердце – я чётко осознал, что сейчас слуги, двор и парочка послов,
присутствовавших при аудиенции, увидят весьма занимательную сцену – меня,
валяющегося перед троном на коленях и упрашивающего Его Величество позволить мне
оставить сына. И уже представлял ухмыляющиеся рожи наставников Валерия, которых я
должен был выслать из столицы после приезда… Когда Никки, вдруг отпустив мою руку,
спокойно пошёл к ступенькам трона. Конечно, гвардейцы тут же скрестили перед ним
копья и, конечно, по всему залу раздался тихий звон вынимаемых из ножен мечей. Никки
покосился на гвардейцев, хихикнул и замахал рукой. Тут же наступила звонкая, на ощупь
ощутимая тишина. Стража оцепенела, придворные, послы, слуги, - все. Кроме меня,
короля и, конечно, моего сына.
- Никки!
- Всё в порядке, пап, - безмятежно отозвался Никки, поднимаясь по ступенькам трона. – Я
потом извинюсь. Чес-слово! – и, повернувшись к вжавшемуся в спинку трона бледному
Валерию, выпалил: – А ты правда король?
- А ты – чародей, - выдохнул Валерий, и Никки подбоченился.
- Ага! – и тут же: - А что, у тебя и корона есть? И мантия? Мне мама рассказывала, что у
королей всегда есть корона с мантией. А твои можно пощупать? Можно? Ух ты, тяжёлые
какие, ты, что, всегда их носишь? – и, поворачиваясь ко мне: – Пап, я не хочу быть
королём! У них короны как булыжники!
- Никки, немедленно прекрати! И расколдуй…
- Оставь его, - тихо произнёс Арий, точно из воздуха возникая рядом.
- Но, па-ап, они мешают мне с королём знакомиться! – вставил Никки и, повернувшись к
Валерию, сообщил: - Меня зовут Николас. Но можно просто Никки. Слушай, а это, правда, что у тебя собаки есть? Много?
Валерий моргнул, глядя на Никки уже не испуганно, а изумлённо:
- Д-да…
- Покажешь? – тут же попросил сын. – А у меня есть Волк. Хочешь, я его тебе тоже
покажу? Только он сейчас где-то по саду бегает, так что, может, выйдем к нему? Его все
почему-то боятся, но это неправильно – Волк хороший и всегда даёт себя дёргать за уши.
Только ворчит иногда. А у тебя собаки где?
- На псарне…
- Псар-не, - повторил Никки. – Лошади в – «ко-нюш-не», а собаки на «псар-не». О, я
выучил. Видишь, какой я умный!
Валерий снова моргнул и вдруг захохотал. Долго не мог успокоиться – обалдевший Никки
хлопал его по руке.
- Ну пошли, покажу тебе собачек, чародей, - хихикая, произнёс, наконец король.
- Пошли, - согласился Никки. – А во что ты обычно играешь… ой! – поскользнувшись.
Валерий поймал его за руку, похлопал по макушке.
- Какой ты ещё маленький…
- А я вырасту и стану выше тебя, - надулся Никки.
- Правда? – недоверчиво усмехнулся Валерий.
- А я почём знаю? – буркнул Никки.
- Ну ты же чародей!
- И что, я теперь всё знать должен?
- Ну, не всё, но…
Честно говоря, я и раньше полагал, что Валерию не хватает общения со сверстниками, и
это не идёт ему на пользу. Никки раскрутил его за полчаса. Я оглянуться не успел, а
Валерий уже показывал ему псарню, а потом и учебный плац. И хохотал едва ли не
громче Никки. А на третий вечер – перед нашим отъездом, когда я заглянул в свою
спальню после нудного выгуливания восточного посла по столице, Валерий с Никки
сидели на кровати и дружно тягали бедного волколака за уши. Демон обречённо косился
на дверь, а, когда увидел меня, заскулил: «Спасай!».
В Заводь Никки уехал, забрав в подарок от Валерия щенка мастиффа. Но два дня спустя
после приезда, наигравшись, заскучал: «Пап, что ты вечно с этими свитками сидишь,
поиграй со мной». На третий день в Заводь совершенно неожиданно приехал Валерий, и я
вздохнул спокойно, скинув мальчишек на гвардейцев. Капитан королевской стражи тогда
во время ежедневного доклада особенно подчёркивал, что они нашли моего сына и короля
в подвалах в компании громадного волка и пяти призраков – и нельзя ли как-нибудь
сделать так, чтобы хотя бы волков и призраков в окружении короля не было?
«Призраки?» – поинтересовался я, укладывая мальчиков спать – в одной спальне и на
одной кровати, иначе они ложиться отказывались. «Страшные демоны-мстители
подземелий», - улыбнулся Валерий. «Ага», – отозвался Никки, и, щёлкнув пальцем, создал
такую страхолюдину, действительно прозрачную, что у меня волосы дыбом встали.
На следующий день в Заводь приехал Арий, и в доме стало поспокойнее. В Заводи, к
