последний момент.
Стоило представить, что сейчас окажусь в бушующей, точно ведьмин котел, зыби, и меня обуял первобытный ужас.
– Я вытащу нас! Верь мне! – крикнул Итан и снова потащил меня за собой.
Все случилось так быстро, что я даже не успела как следует вдохнуть. Взвизгнула от ужаса, но против ожиданий не оказалась в обжигающе-ледяной воде, а очутилась в передней лапе дракона, окруженная воздушным пузырем. В правой руке я по-прежнему сжимала Средоточие ониксовых драконов. Каким-то чудом умудрилась не выронить его.
Поспешно сунув артефакт в карман куртки, чтобы не потерять, я осмотрелась. Во взбаламученной воде не было видно ничего дальше вытянутой руки. Я даже не смогла разглядеть всего дракона, который стремительно поднимался, загребая свободными лапами и помогая крыльями. Вдруг я почувствовала себя нехорошо. В голове билась мысль, что нельзя так быстро всплывать – опасно для здоровья.
Итан ощутил мою панику и остановился.
«Прости, забыл, что людям нельзя резко подниматься… Я придурок».
Ситуация сложилась идиотская. Нам надо было торопиться, на одной магии долго мы здесь не просидим. Итан спасется, если поднимется прямо сейчас, а вот у меня вряд ли получится преодолеть такую глубину без последствий…
«Сколько мы еще так продержимся?» – подумала обреченно.
«Я без тебя не уйду!» – заявил Итан, словно подслушав мои мысли.
Драконья морда вдруг оказалась прямо передо мной. Я протянула руку и прикоснулась к его бронированному носу. Даже сейчас, находясь в смертельной опасности, я не могла не удивляться тому, что это невероятное существо – и есть мой парень! Как такое может быть?
Улыбнулась собственным мыслям, и Итан тут же отреагировал на мои эмоции:
«Ты самая необычная девушка в мире, этали!»
К сожалению, эмоции – это все, что я могла ему транслировать. Чтобы поддерживать полноценный мысленный разговор потребуются годы. Но будут ли у нас эти годы? Драконы созданы для полетов, а не для ныряния. В мои планы входило раздобыть Средоточие, а не угробить правителя Ониксовых Скал. И тут меня осенила идея, которая маячила на границе сознания. Она меня пугала, потому я отгоняла ее до последнего, но, кажется, пришло время умирать… Только бы драконья защита сработала!
– Итан, отпусти меня! Отпусти, пожалуйста! – взмолилась я и вдруг кое-что поняла.
Моему дракону было плохо. Даже хуже, чем мне! И все потому, что он тратил всю магию, чтобы спасти меня!
– Итан! Дурак! Нет! Пусти! – Я забилась в драконьей лапе, пытаясь ее разжать, но куда там!
И тогда я сделала то, чего мой дракон совсем не ожидал: завладев всем воздухом в пузыре, я разжала ослабевшую драконью лапу, точно рычагом. Выскользнув из нее, тут же пошла камнем ко дну, и, теряя сознание, на остатках магических сил подтолкнула дракона к поверхности.
Получилось, или нет, я уже не увидела, потому что мир померк, а в следующий момент я оказалась на полу в нашей башне.
Я снова оказалась на грани гибели, но Итан действительно спас меня. Спас, наложив печать родовой защиты!
Но… Где же сам Итан?
Бросилась к стене, в которой по одному моему желанию соткалось окно. Я не придала особого значения тому, как легко у меня это получилось. Просто распахнула его и выглянула наружу. По берегу метались мои помощники, пытаясь сделать хоть что-то, но без меня у них попросту не получалось раздвинуть воду. Да и резерв они давно исчерпали.
Вот рядом с ними спикировал ректор в образе дракона. Все тут же застыли, а Симка прижался к ногам Адальбьёрг. Он был единственным, кто что-то почувствовал и, навострив уши, уставился в мою сторону.
Ректор, превратившись в человека, принялся выяснять, что случилось. Судя по виду Кригер и Кора, и по жестикуляции Фелсена Шварца, они рассказали все как есть, и тот был готов отправить их в море. Перепуганные девочки старались слиться со скалой, лишь бы не попасть под горячую руку. Симка спрятался за Аду и старался сделаться незаметным.
Все верно. Вот поэтому мы и не захотели афишировать нашу затею. Вряд ли бы эшшер Шварц ее одобрил, но ведь и лезть в пучину никто из нас не планировал. Мы должны были остаться на берегу и попытаться поднять Средоточие при помощи магии. Если бы ее не хватило, я бы использовала кольцо, которое подарил мне властитель. На него и была основная ставка.
Ректор, закончив ругаться, обернулся драконом и взмыл над водой. Остальные растерянно наблюдали за ним, а меня больше беспокоило другое. Где же Итан?
Мой дракон так и не поднялся на поверхность?
Но что, если… Что если… Что если…
Я даже мысленно не смогла произнести страшные слова. Ледяная рука ужаса стиснула мое сердце. Голова закружилась, и я схватилась за подоконник, едва не вывалившись наружу. Прикрыла веки и зашептала:
– Итан… Итан, пожалуйста. Вернись ко мне, любимый! Я не смогу без тебя, мой дракон! Только вернись…
И снова слезы заструились по щекам, а пальцы до боли стиснули каменный подоконник, и вдруг меня осторожно обняли сзади.
– Я здесь, этали. Здесь, любимая. Все хорошо. Мы спасены. Все закончилось, не переживай так.
Я обернулась и бросилась Итану на шею. Обняла крепко-крепко изо всех сил. Прижалась всем телом
– Я так испугалась… Так испугалась, когда не увидела тебя на берегу! Я думала… Думала ты…
Судорожный всхлип не дал мне договорить.
Я разревелась, как маленькая девочка в голос. С этими рыданиями из меня выходило все накопленное за последнее время напряжение. Я держалась, как могла. Не сорвалась даже после казни, но сейчас, когда думала, что потеряла любимого, ничего не могла с собой поделать. Я проживала это снова и снова и оплакивала то, что, к счастью, не случилось.
Итан подхватил меня на руки и, сев на край постели, принялся убаюкивать, точно ребенка. Он шептал что-то успокаивающее. Целовал, собирая соленые слезинки с моих щек. Когда меня наконец немного отпустило, я спросила:
– Почему ты сразу не показался мне, Итан? Или… Или ты продержался чуть дольше?
– Ненамного.
– Так значит… – Я замолчала, не в силах закончить.
Только вцепилась крепче в его одежду.
– Да, я не успел доплыть, – подтвердил мою догадку Итан. – К счастью, на мне тоже защита рода. Я добрался до поверхности, но там такие волны. Первой же меня приложило так сильно, что сработала моя защита, и я перенесся в башню. Только не в эту, а в ту, что в столице. Хорошо, что Мика на допросе рассказал, как именно он перемещался между башнями, иначе
