– Быть по сему, – отозвалась Элоана, опуская корону на мою голову.
Факелы в руках богов по обе стороны прохода стали вспыхивать один за другим, пока огонь не взметнулся в факеле Никтоса. Потрескивающее неровное пламя было серебристо-белым.
– Поднимитесь, – тихо приказала Элоана. Ее глаза блестели от слез, и она улыбалась. – Поднимитесь как королева и король Атлантии.
Глава 37
Вес позолоченной короны оказался легче, чем я ожидала, но только в физическом смысле. Вместе с нею на меня легла неосязаемая тяжесть, напоминающая о тысячах лет решений, выборов, жертвований и достижений.
Но я буду носить этот вес, потому что поклялась, как будет носить и Кастил.
Я окинула его взглядом. Он потрясающе выглядел в короне.
Мы стояли в холле дворца перед знаменами, которые свешивались с потолка, всего на дюйм-два не доставая до пола. Элоана и Валин созвали дворцовый персонал и коротко представляли нам. Слуг были сотни – от кухарок до горничных, от конюхов до тех, кто отвечал за территорию. У меня кружилась голова от лиц и имен. Наконец они покинули вестибюль, и я перевела взгляд на Кастила.
Он носил корону так, словно для нее родился.
К нам подошла Элоана с пожилой женщиной в золотом платье с длинными рукавами – в этот цвет был одет весь персонал. Как я узнала, многие жили во дворце на верхних этажах, а некоторые – в городе, в своих домах с семьями. Я поразилась, узнав, что комнаты слуг расположены среди комнат лордов и леди. В Солисе дворцовый персонал считался слугами, и они жили в голых комнатах с рядами коек и скудными личными пожитками.
– Хочу представить вас Роуз, – сказала мать Кастила, касаясь руки женщины. – Она управляющая дворца – или волшебница дворца. Если вам что-нибудь понадобится, обращайтесь к ней.
Роуз поклонилась, излучая тепло и шипучую радость.
– Для меня честь служить вашим величествам.
– Для нас будет честью, если вы останетесь волшебницей дворца, – ровно ответил Кастил.
Роуз ослепительно улыбнулась.
– Ваше величество, королевские покои освобождаются, пока мы тут разговариваем, и я прослежу, чтобы туда перенесли ваши личные вещи.
Это было сказано Кастилу, и мне стало любопытно, что это за личные вещи.
– Я уже отправила напитки и закуски в Парадный зал на вашу встречу с Советом Старейших. Угодно ли вам что-нибудь еще?
Мне ничего не приходило в голову.
– Есть кое-что. – Кастил бросил на меня взгляд, и его глаза сверкнули. – Мне и моей жене хотелось бы внести изменения.
Я посмотрела на знамена и выпалила:
– Герб!
Роуз и мать Кастила тоже оглянулись на них.
– Мне бы хотелось изменить герб Атлантии. Мне сказали, что мы можем это сделать.
– Можете. – Элоана повернулась к нам.
– Да, – кивнула Роуз. – Что вы хотите изменить?
Я посмотрела на Кастила и улыбнулась, когда он подмигнул.
– Я бы хотела, чтобы скрещенные стрела и меч стали одинаковыми и ни один не был длиннее другого.
– Мы это можем, – рассудила Роуз, а от матери Кастила я уловила всплеск удивления. – Я тотчас распоряжусь снять знамена и разошлю вести о новой работе литейщикам, швеям и в кожевенные мастерские. Чему они будут рады, – быстро и горячо добавила она. – Придется изменить седла и печати, щиты и флаги. Знамена мы можем закончить через неделю, на щиты уйдет чуть больше времени. А на остальное…
– Не нужно спешить, – заверила я. – Будет хорошо, когда бы вы ни сделали.
Вид у нее стал растерянный.
– Все будет сделано немедленно. Что-нибудь еще?
– Я… думаю, нет?
Кастил покачал головой.
– Пока что это все.
– Превосходно.
Управляющая поклонилась и поспешила прочь, махнув нескольким слугам, поджидающим у стен.
– Она смертная. Знаю, что ты собираешься спросить, – сказал Кастил прежде, чем я открыла рот. – Не думаю, что в ней есть атлантианская кровь. Ведь так, мама?
Элоана покачала головой.
– Много поколений назад в ее семье были атлантианцы, но сейчас она из смертной линии. – Она повернулась ко мне. – Меня удивила ваша просьба. Меч представляет того, кто в союзе сильнее. Это должны быть вы, ваше величество.
Кастил сохранил полную невозмутимость после такого прямого заявления.
– Я считаю, что мы с Кастилом равны по силе, – возразила я, слегка удивившись, что она в этом сомневается. – Я хочу, чтобы народ Атлантии видел нас такими.
Несколько секунд Элоана удерживала мой взгляд, затем кивнула.
– Думаю, это мудрое решение.
– И, пожалуйста, называйте меня Пенеллаф.
Ее улыбка стала шире, и она снова кивнула.
– Я скоро присоединюсь к вам в Парадном зале.
Элоана собралась было уходить, но повернулась к Кастилу и посмотрела ему в лицо.
– Я так горжусь тобой сегодня.
Привстав на цыпочки, она поцеловала его в щеку.
Кастил прочистил горло.
– Спасибо.
Его мать улыбнулась и ушла по тому же коридору, в котором исчезла Роуз. Элоане предстояло позаботиться о том, чтобы разослали оповещения.
– Готова? – спросил Кастил.
Я кивнула.
Он взял меня за руку, и мы пошли под знаменами в коридор прямо перед нами. Эваемонский дворец удивил меня. Судя по его виду снаружи, я предполагала, что внутри будет холодно и неприветливо, но из блестящего черного тенекамня здесь были только полы. Стены покрывала кремовая штукатурка, а в окна и стеклянные потолки проникало много естественного света.
По коридору вдоль стен сновал персонал замка. Они останавливались, чтобы наскоро поклониться, и исчезали в широких проходах. Я увидела просторный атриум, полный ночных роз, а потом мы вошли в зал с множеством закрытых дверей.
– Здесь проводят встречи, – объяснил Кастил, крепко держа меня за руку.
С нами были Киеран, Делано, Эмиль и Нейлл. Некоторые вольвены остались в вестибюле, но Вонетта, Лира и еще с десяток сопровождали нас.
И не только они. С того момента, как на наших головах оказались короны, за нами следовали Хиса и несколько стражей короны. Интересно, каково им так быстро сменить тех, кого они защищают? И каково родителям Кастила внезапно лишиться этих семейных теней? Хотя когда Элоана рассталась с нами в вестибюле, с ней отправились по крайней мере два стража.
Из зала мы вышли в очередной вестибюль, из которого на второй этаж и выше вела грандиозная спиральная лестница.
– Наверху комнаты для гостей и персонала.
Я удержалась от порыва освободить руку из хватки Кастила и побежать к лестнице, чтобы проверить: черный камень перил такой же гладкий, каким выглядит?
– А где же… наши комнаты?
– Восточное крыло, – ответил Кастил, кивнув пожилому мужчине, который спускался по лестнице, держа поднос с пустыми бокалами.
– О, – пробормотала я и нахмурилась. – Погоди. Они в восточном крыле, да?
Киеран с ухмылкой произнес:
– Покои ее и его величества занимают восточное крыло.
Я…
Что ж, мне нечего было сказать. Мы вошли в холл за лестницей и миновали несколько картин. Я решила, что рассмотрю их позже, когда не буду думать только о том, что королевские покои занимают целое крыло дворца.
– А где будут жить твои родители? – выпалила я, как только это пришло мне в голову.
Кастил усмехнулся.
– Может, немного поживут здесь, пока передают полномочия, а потом либо останутся, либо переедут в какое-нибудь поместье.
– О, – повторила я.
Мы вошли в круглый зал, из которого тянулись крытые переходы в восточное и западное крылья
