- Десять монет, - посчитала я, впиваясь глазами в стол. – Один подсвечник, три тарелки, ленточка, кусок кружев…
- Свеча, - подсказывал принц, а я посмотрела на стол и поняла, что нужно сосчитать еще россыпь пуговиц.
- Так, погоди, - прищурилась я. – А что это за бумажка?
Только я подошла и протянула руку к бумажке, как она исчезла. На столе, вроде бы ничего не поменялось.
- Десять монет, один подсвечник, - хором перечисляли мы с принцем, - семнадцать пуговиц, одна лента…
Мы повторяли это, словно мантру, но ничего подозрительного не видели.
- Не пять, а шесть! Я считала! – спорила я, пока принц доказывал, что ложек было шесть! Давай сначала!
Мы перетрогали все ложки, монеты, подсвечники, но пока безрезультатно.
- Кажется, я знаю, что нам может помочь, - рассмеялся принц. Он направился к двери, а я мысленно решила, что самоликвидироваться – это хорошее решение! Наверное, нужно записать все! Только вот чем?
Дверь распахнулась, а с улицы послышался изумленный крик. Я даже не успела понять, кто кричал, как в приют вошел принц, держа в руках … магическую камеру. Дверь захлопнулась перед самым носом усатого газетчика в коричневом пальто, а ветер унес его шляпу по обледенелой дорожке.
- Есть! – произнес принц улыбаясь все той же азартной улыбкой. Он направил штуку, похожую на книгу с драгоценным камнем прямо на стол. – Показать!
Прямо перед нами появилась фотография, а мы бегали глазами от фотографии к столу. Так мы выяснили, что малыш может еще перемещаться, правда, на маленькие расстояния!
Я снова начала перебирать вещи, как вдруг послышался приказ принца: «Замри!».
- Берешь вон тот шнурок и… - произнес принц, а я схватила неприметный шнурок.
- Аааа, - покачала я его на ладони, как вдруг шнурок стал таять, а на руках у меня появился младенец.
- Замечательно! – произнес принц, что-то просматривая в камере. Я держала малыша на руках, осторожно отгибая подобие трусиков. Но в этот же момент у меня на руках оказалось перо.
Понятно, мы не любим, когда нам туда заглядывают. Но имя нужно придумать!
- Поскольку на пеленках не было имени, а к тебе не прилагалась записка, то придется придумать тебе имя самим! Раз ты у нас благородных кровей, то и имя должно быть благородным! А вдруг мама и папа вернуться, а тебя зовут Бобби?
- Сомневаюсь, что за ним вернуться! – заметил принц, а я бросила на него взгляд.
- Не слушай принца, - прошептала я малышу, потершись носом об его щеку. Он пах молоком и чем-то сладким. – У тебя обязательно будут мама и папа! А его высочество пусть прекращает работать рассадником оптимизма, и предлагает красивое имя!
- Фредерик, - предложил принц, играя с младенцем, а малыш пытался ухватить принца за палец.
- Сам ты Фредерик! – фыркнула я. – Имя нужно такое, чтобы подошло и мальчику и девочке! А почему бы не назвать тебя Саша?
- Очень утонченно, изысканно и аристократично, - прыснул принц.
- Так, тебя будут звать Саша, - заметила я, расхаживая с малышом. – Это так на всякий случай. Все-все-все! Я в пеленки не лезу! Потом, когда буду менять, мы и узнаем, кто ты! Да?
Ох уж эти аристократы! Мама, видимо, обладала магическим даром и очень перенервничала из-за пола ребенка! Ну еще бы! Всем подавай наследника!
- А мы тебе повяжем ленточку, чтобы можно было тебя быстро найти! А потом уже сам определишься, кто ты, - улыбнулась я.
- Человек или подсвечник, - рассмеялся принц, расхаживая по комнате, пока я вязала ленточку на ручку ребенка и проверяла, не жмет ли ему.
- Ого! – послышался внезапно голос принца. – Я что? Просидел здесь четыре часа? Ладно, срок давно вышел. Мне пора во дворец!
Принц направился к двери, распахнул ее и исчез в сумерках, а я выглянула в окно, видя, как он идет к карете. Замерзшие газетчики пытались что-то у принца спросить, но принц отмахнулся, сел в карету и укатил.
Да, ну и денек! А у нас как раз ужин!
Я быстро накрыла на стол, достала молоко и стала кормить малыша. Дети сидели за столом и бросали любопытные взгляды на нашего нового жителя.
Дверь распахнулась, а я подскочила, едва не уронив старенькую бутылочку.
- Ты это видела? – округлил глаза Патрик, вручая мне газету. Пока он скидывал сумку и шел к столу, за которым мистер Флетчер учил всех чокаться компотом, я развернула еще холодную газету и увидела фотографию на первой полосе.
- Мне кажется, что жить мне осталось всего ничего! – прокашлялась я, жадно впиваясь глазами в каждую строчку.
Глава 36. Принц
Я смотрел на то, как отдаляется ветхое здание приюта, теряясь во мгле заснеженных улиц.
- Не могли бы сказать пару слов…. – кричал газетчик, запрыгнув на ступеньку кареты. – По поводу…
Я осмотрелся, открыл дверь кареты, а потом резко закрыл ее, видя, как газетчик кубарем летит в сугроб.
Интересно, что она скажет, когда найдет в ячейке кольцо? Но эта мысль занимала меня недолго. Сквозь снежную пелену уже вырисовывался дворец.
- Завтра опять в этот приют! – скривился я, принюхиваясь к себе. От меня разило какой-то кашей и чем-то еще непонятным. Как только вернусь, я тут же поговорю с отцом, чтобы он убрал этот пункт из договора!
- Ваше высочество! – услышал я учтивые голоса, когда карета остановилась напротив входа. Я поднялся по ступеням, сминая в руках уже не нужную записку. Пока никто из слуг не видит, я полыхнул на нее огнем.
- Вас зовет ваш отец, - поклонились мне, когда я вознамерился вернуться в свои покои. Резко повернув в сторону кабинета отца, я бесцеремонно толкнул дверь.
Отец тут поднял на меня глаза и встряхнул газету. Понятно.
Ну, я слушаю!
- Знаешь, как называется вот эта вот статья? - начал отец, снова поднимая глаза на меня. Министр Кингкнайт стоял по правую руку возле отца и вздыхал. Его вздохи не предвещали ничего хорошего.
Отец молча встал и поднес мне газету.
- После посещения принцем ночлежки для бездомных, вставили новые окна, привезли одеяла, а местная кошка родила трех котят, - прочитал я. – Котята не мои! Сразу говорю!
- Выше посмотри, - заметил отец, постучав пальцем по бумаге.
Я поднял глаза не свежую фотографию, сделанную сквозь замерзшее окно. На ней был запечатлен тот момент, когда я держал эту дамочку за талию, а она шарила руками по полу.
- Даже представить боюсь, - мрачно усмехнулся я, глядя на наши лица.
Вид у меня был такой, словно я ору и дико вращаю глазами. Видимо, я собирался зевнуть, но газетчик поймал меня именно в тот момент, когда я чуть приоткрыл рот. У этой … хм… красотки был вид, словно она орет: «Помогите!» и округляет глаза.
Отец сдвинул палец с заголовка, а я прочитал: «И хочется, и колется! Сенсация про тайный роман принца!».
- А где мама? – спросил я, не слыша вздохов.
- Мама еще от котят не отошла! – произнес отец, бросая на меня странные взгляды.
- Сынок, - произнес отец внезапно мягко и осмотрелся по сторонам. – Я все понимаю, но ты юбку бы хоть приподнял бы девушке… А то мне за тебя стыдно!
- Это еще почему? – спросил я, а отец опустил глаза в газету и прочитал.
- Королевская династия скоро оборвется на принце! – зачитал отец, поглядывая на меня.
- Мы ребенка искали, - произнес я, а мистер Кингкнайт покашлял.
- Нет, ну я сразу понял, что вы там искали ребенка, - заметил отец, еще раз глядя в газету. – Тут есть еще продолжение! Или принц так боится бастардов?
Отец бросил газету на стол, а сам плюхнулся в роскошное кресло.
- В приют принесли ребенка, - начал я, а отец поднял на меня глаза и вздохнул.
- Ты принес в приют несколько тысяч детей! И очень надеюсь, что унес их обратно в полном составе! – прищурился отец.
- Еще газеты! – закричал слуга, влетая в кабинет. – Ваше величество!
Отец выхватил у него из рук стопку газет.
- Ссора между влюбленными! Неужели мы не погуляем на королевской свадьбе? – прочитал отец вслух, показывая сразу две фотографии. Одна фотография была до боли знакомой, зато вторая, где запечатлели эту дамочку с подсвечником в руке, выглядела свежо и оригинально.
