Не успела девушка расслабиться и задремать, как в комнату вернула Софа. Подруга разулась, стянула мантию, ворча намагичила неяркий светильник, а потом присела на кровать к Инте:
— Под одеялом? — спросила она, прекрасно зная, что означает такое «закукливание» подруги.
Обычно магомедичка так куталась перед экзаменом, или провалив эксперимент. Поэтому то, что впервые за три года Инталия спряталась под одеяло после общения с парнем, говорило о многом. Например, о том, что, наконец, нашелся кто-то, сумевший растопить броню, в которую она укуталась после отказа от помолвки жениха, найденного для нее тетушкой.
Как многие счастливые, Софа желала счастья всем вокруг и, в первую очередь, подруге, с которой они уже три года грызли гранит науки, не жалея ни зубов, ни гранита.
— Расстроилась?
— Угу, — невнятно пробормотала Инта в ответ, все еще надеясь уснуть и забыть свое фиаско, как страшный сон. Нет, ну надо же было просидеть на коленях у парня почти десять минут! А он сильный, не дрогнул. И сидеть было удобно, уютно, пахло травами, как в лекарском покое гарнизона…
— Ты так рванула, что бедный парень и понять ничего не успел, — с легким упреком в голосе сказала София и легонько похлопала по «крыше» кокона.
Инталия поерзала, стараясь намекнуть подруге, что кровать тесная, а для двоих еще теснее.
— Я с ним поговорила, — как ни в чем не бывало продолжила зельеварщица. — Он сказал, что зашел к знакомому травнику за успокоительным сбором. Очень волновался, не обидел ли он тебя чем-нибудь. У него был тяжелый день, вот и выплеснулся на того торопыгу. Но знаешь…
— Что? — Инта вынырнула из своего убежища и недоверчиво уставилась в лицо подруге.
Та постаралась не захохотать в голос, разглядывая растрепанное краснощекое нечто явившееся на свет магического огонька.
— Никто не догадался, чьих рук это дело! — лукаво проговорила соседка.
— Совсем? — изумилась девушка.
— А что тебя удивляет? — прищурилась Софа, — он явно хорош не только в музыке. Играть на артефакте без виртуозного владения магией невозможно, — напомнила она. — Кстати, ты так хорошо сидела у парня на коленях, а потом сорвалась и убежала. Он расстроился. Спросил меня, не больна ли ты, и чем он мог тебя обидеть?
Магомедичка застонала и спряталась обратно.
— Не стони! — ткнула ее кулачком в бок зельеварщица, — завтра ты идешь на свидание!
— Я? С кем? — от изумления Инталия даже высунулась из под одеяла до самой шеи.
— С Шером, конечно! Да, мы познакомились, и он пообещал заглянуть в лавку к Разику, если ты придешь на свидание. А ты придешь. — с нажимом произнесла Софа.
— Побойся, Матерь! — простонала Инталия, — какое свидание? Да я теперь на него и взглянуть боюсь!
— Инточка… — сиропом в голосе подруги можно было приправлять чай, а вот медичка поежилась.
Она-то знала, что когда зельеварщица прибегает к такой преувеличено ласковой интонации пощады не жди.
— Послезавтра Сиразион ведет меня знакомить со своей мамой. Если ты помнишь, у артефакторов решение о браке должна одобрить матриарх семьи. Устроить визит Шера в мастерскую, Разика будет моим вкладом в будущее семейное дело… Но, если он не придет… — бровь Софы многозначительно поползла вверх.
Инта сдалась:
— Ладно-ладно, — пробурчала она, выбираясь из-под одеяла, — когда, где и в чем мне идти?
— Вот это другой разговор! — расцвела Софа.
***
Утром все, что случилось вечером, показалось Инте страшным сном. Она вскочила, как обычно до общего подъема, умылась, вычистила одежду, напевая, занялась завтраком и остановилась, наткнувшись взглядом на висящее на двери гардероба платье. Именно его Софа посоветовала вчера надеть на свидание. И не просто посоветовала, а достала из шкафа, отгладила с помощью своей магии, подшила свежий кружевной воротничок и побрызгала крахмальным зельем на нижние юбки, чтобы верхняя задорно покачивалась, приоткрывая тонкую полоску кружева.
Деваться было некуда. Только вот утром у нее встреча с некромантом в лаборатории, а свидание вечером, значит, платью предстоит висеть здесь до ужина, не будет же она мять такую красоту под грубоватой студенческой мантией? С такими мыслями Инта натянула простую блузку-рубашку, штаны и мантию. Помня, что убирать за животными придется на открытом воздухе, прихватила косынку с крахмальной оборкой, чтобы закрыть лицо от солнца, и выскочила за дверь, прежде, чем Софа успела проснуться.
Инталии хотелось немного побыть одной. Как все маги жизни, она любила природу, поэтому, выйдя из общежития, двинулась в парк. Было еще прохладно, мелкая галька дорожки приятно похрустывала в такт шагам, где-то над головой пробовали голоса птицы, растения тянулись к солнцу, ловя его яркие утренние лучи. В такой час хотелось чего-то личного, сокровенного, и ноги сами привели девушку на берег небольшого пруда.
Высокие плакучие ивы окружали водоем, закрывая его от окружающего мира. Над поверхностью воды клубился туман, свиваясь в легкие вихри. Инта помнила, как няня говорила ей, что это русалки встряхивают свои рубашечки, высохшие в лунном свете. Девушка подошла к самой воде, пробралась по узкой илистой стежке, иссеченной корнями деревьев и вошла в дупло старой ивы. Дерево было живое, просто треснуло лет пятнадцать назад в одну особо суровую зиму. Со временем рана стала глубже, края, обтянутые молодой корой, разошлись, и получилась своеобразная пещера, повернутая к воде.
Инталия вошла в дупло, развернулась и села. Толстый слой сухих листьев, наметенных ветром, служил подушкой, длинные тонкие ветви с узкими блестящими листьями — завесой. Вода еще по-утреннему серая и неподвижная притягивала взгляд. Хотелось раствориться в этом покое, под которым явственно чувствовалось биение жизни.
Приняв удобную позу, девушка закрыла глаза, коснулась пальцами шершавой коры дерева, втянула носом влажный холодный воздух и мысленно распахнула солнечное сплетение, раздавая окружающему миру свои эмоции. Волнение, страх, смущение, интерес и желание сохранить тайну… В ответ что-то успокоительно зашелестели листья, плеснула вода, ветер обнял плечи, стало легче.
Когда солнечный луч прорвал завесу облаков и коснулся воды, Инта уже успокоилась, все обдумала и решила: она пойдет на свидание с Шером. Маг, под чьими руками рождается такая удивительная музыка, не может быть слабаком или пустышкой. В конце концов, одно свидание — это только знакомство. Она не будет спешить.
К лаборатории Инта пришла спокойная и очень голодная. Пропущенный завтрак было не жаль — давно девушка не ощущала такого умиротворения. А голод забьет печеньем с бодрящим зельем, пока ничего срочного и важного в лаборатории делать не нужно, так что сил до обеда хватит.
Строители уже собрались, и довольно бодро месили раствор, которым собирались обмазать стены изнутри. Тут тоже были свои секреты. Конечно, магомедичке было далеко до талантливого зельевара или опытной травницы, но основные правила она знала и, не скупясь, влила в раствор настойку полыни, пижмы, чертополоха и еще полудюжины трав, защищающих от зла, насекомых и грызунов.
Ее рука вытряхивала из пузырька последние капли, когда рядом появилась ладонь в черной перчатке с малюсеньким серебряным фиалом. Арикшавер тоже влил что-то в неопрятную бурую массу, размешал косточкой, потом выпрямился:
— Доброе утро, фройлян фон Майер.
— Доброе утро, герр Арикшавер, — спокойно улыбнулась девушка. — Можно узнать, что Вы добавили в раствор?
— Ароматическое масло, — спокойно ответил некромант, — там, где я родился, его добавляли при строительстве, чтобы уберечь каменные дома от плесени.
Инта понимающе кивнула и отправилась внутрь, выписывать руны на окнах, которые неспешно начал вставлять один из работников. Пока медичка царапала колечком по стеклу, некромант что-то закапывал у порога. После они отправились на полигон, чтобы накормить и прибрать у животных, выполнить необходимые замеры и внести в дневники новые данные.
