Взмахиваю рукой, и она принимает человеческий облик, неуклюже падая на пол.
— Ай!
Ухмыляюсь.
— Почему мои ноги так странно ощущаются?
— Уже привыкла к своей птичьей форме, а? — подмигиваю ей. — Пойдём.
Ещё не договорив, я уже направляюсь к двери. Она семенит следом.
— Куда мы? — шепчет она, не дыша. — Я могу выходить отсюда?
— Обычно нет. Но сейчас исключение: остальных чемпионов не будет здесь ещё минимум час. По-моему, это отличная возможность для нас рискнуть принять ванну.
— Ванну? — её глаза распахиваются, губы расплываются в довольной улыбке.
— Идём! — я захожу в нужную комнату, мгновенно стягиваю с себя всё одежду и ныряю в мыльную воду.
Рейвен останавливается, осматривая помещение. По сути, это пещера с огромной горячей ванной в сиренево-розовых пузырьках.
— Так вот как фейри купаются?
— Не все, но это древняя традиция.
— После тебя вода будет ужасной, — она морщит нос.
— Да ну тебя, — оглядываю свои руки в крови и грязи. — Вода очищается и нагревается с помощью магии. Всё по санитарным нормам.
Она поджимает губы.
Я откидываюсь на спину, разбрызгивая воду, и держусь на плаву. Пена едва прикрывает все самые интимные места. Рейвен тяжело сглатывает.
— Давай, не ломайся. Это может быть твой единственный шанс принять магическую ванну фейри.
Рейвен вздыхает, но робко раздевается до нижнего белья и залезает в ванну. Она дрожит, по плечи погружаясь в горячую воду.
— Что это за аромат? — она поднимает пену к носу и принюхивается. — Лаванда?
— Типа того. Наверное, какой-то аналог из нашего мира.
— Ладно, так ты расскажешь мне, — начинает она, подбираясь ближе, — что это вообще такое сегодня было?
— Ты про что?
— Да про всё! Сначала тебя связали и натравили ту кусающуюся мелочь. А затем эти крылатые ящерицы… Ты ЛЕТАЛА на одной из них! Никто другой даже не пытался.
Пожимаю плечами.
— Ну, у меня не было выбора. Тросы, с помощью которых можно было перейти пешком, оказались разорваны.
— И ты сразу такая: если нельзя победить чудовищ, надо с ними подружиться?
— Можно сказать и так, — усмехаюсь я.
— А что насчёт местной элиты, решившей замучить тебя до смерти?
Отмахиваюсь.
— Я уже рассказывала тебе об этом.
— Ага, конечно, — ворчит она. — Они серьёзно будут пытаться убить тебя любой ценой?
Медленно киваю.
— Я знала, что друзей здесь у меня не будет.
— А как же волосатик? Он же теперь твой друг, разве нет?
— Может быть. Мы ещё не разговаривали. Надеюсь, мы сможем стать союзниками на следующих испытаниях, потому что, как выяснилось, без этого я не справлюсь. Если остальные объединяют усилия, мне понадобится помощь.
Рейвен запрокидывает голову, намыливая волосы.
— Ага, — она прикусывает губу, наблюдая за моими попытками оттереть с рук засохшую кровь и грязь.
— Тебе помочь? — спрашивает она, не отрывая глаз от моего плеча. Я пристально разглядываю её, но она держит лицо, не выдавая эмоций.
Медленно киваю, отодвигаясь в сторону, и беру красную тряпку из корзинки у стены.
Рейвен окунает полотенце в воду и мягко проводит им по моей коже.
— Это стоит того? — тихо спрашивает она. — Вот это вот всё… оно реально стоит того?
Прикусываю губу.
— Не знаю.
Она ничего не отвечает, только набирает в ладони воду и выливает на то место, где только что проводила полотенцем.
— Первое испытание было крайне жёстким, но так оно и задумывалось, — говорю я.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Они пригласили к участию все дворы, даже тех, чьей победы они не хотят. И им нужно было отсеять самых слабых как можно скорее. Остальные испытания будут проще.
— Они не хотят чьей-то победы?
Пожимаю плечами.
— Королева, кажется, намеревается получить сильнейшего победителя, независимо от его происхождения, но такие обычно бывают только в правящих дворах. Самые могущественные, с сильными предками, мощной магией, большим влиянием. И они заинтересованы в том, чтобы победителем оказался хотя бы не представитель младшего двора.
— Почему?
— Политика. Сильные дворы хотят сохранить свою власть. Если младший двор победит или каким-то образом покажет себя сильнее их, это ослабит позицию старших дворов.
— Фу. Ненавижу политику.
— Да никто её не любит.
— А ты? Ты же из младшего двора?
Киваю.
— Да, мой двор потерял статус правящего несколько веков назад.
— Так они поэтому не хотят твоей победы? Или из-за того, что… ты рассказала мне вчера?
Пауза.
— И то, и другое.
Она рассеянно водит пальцами по моим плечам. Я вздрагиваю и ухожу с головой под воду. Хватаю одной рукой полотенце и растираю им нижнюю часть спины и ноги.
— Если ты прошла это испытание… значит ли, что следующее будет проще?
Разворачиваюсь к ней лицом и замечаю пятно у неё на носу. Она заметно чище меня, но всё же… Пребывание в теле птицы не уберегло её от грязи. Тянусь вперёд и беру второе полотенце.
— Не одна я здесь запачкалась, — подмигиваю ей.
Она отворачивается, но я успеваю заметить румянец на её щеках.
— Следующее испытание не будет легче. Но… полагаю, у меня будет больше шансов не умереть.
Она снова разворачивается ко мне, слабо улыбаясь.
— Ну, звучит не так уж плохо. Когда оно состоится?
— Думаю, что через три дня. Завтра однозначно будет целый день отдыха. Затем бал, показушный и раздражающий, но да ладно. Возможно, там у меня будет шанс обрести союзника или двух.
— А разве не все они ненавидят тебя?
Ухмыляюсь.
— О, ещё как. Но у некоторых есть цели поважнее, чем избавиться от чемпионов младших дворов. Надеюсь, я смогу договориться о чём-нибудь с моим другом-гномом, но может, мне удастся поговорить ещё с кем-нибудь. Мой самый главный враг — Рев. Точнее, я его…
— Ты не ненавидишь его в ответ?
Ухожу глубже под воду, до уровня губ.
— Нет, — шепчу я.
Рейвен прищуривает глаза на этих словах, но я отказываюсь пояснять, а она не настаивает.
— Однако у Рева есть все шансы на победу в этих соревнованиях и на корону. Наверняка есть ещё кто-то, намеревающийся обойти его, и с учётом отношения Рева ко мне…
— Враг моего врага — мой друг.
Ухмыляюсь, мои глаза сияют. Рейвен наклоняет голову.
— Почему твои глаза время от времени становятся ярче?
Моргаю, возвращая эмоции под контроль. Рейвен наклоняется ближе, вглядываясь в мои радужки.
— Как ты это делаешь?
— Глаза — зеркало души. Их цвет показывают стихию фейри, принадлежность к определённому двору, а яркость свидетельствует о силе. У сильнейших фейри очень яркие глаза.
— Значит, ты довольно сильная, да? Потому что твои глаза только что прямо-таки сияли.
Делаю глубокий вдох и киваю.
— Да, но я не хочу, чтобы об этом узнали остальные. Особенно если я собираюсь найти союзников. Если они сочтут меня соперницей за первое место, то не станут помогать мне. Если же они будут считать меня просто инструментом, с помощью которого можно отвлечь Рева — их главного соперника, — и если будут уверены, что от меня можно легко избавиться потом… Это может выйти мне на руку.
— И как же ты это скрываешь?
— Боль, — шепчу я. — Глаза становятся тусклыми, блёклыми, когда фейри испытывает боль.
— Ты ранишь сама себя? — кривит личико.
— Нет. Боль не обязательно должна быть физической. Нужные эмоции тоже могут заставить глаза потускнеть, и я научилась этим управлять.
— Так ты сильнее их?
— Да, — шёпотом отвечаю я.
— Тогда, получается, ты победишь?
— Собираюсь.
Её добрые карие глаза блестят, пристально глядя меня.
— Этого я и боюсь.
Рев
После непростого испытания и ночи, полной алкоголя и сожалений, что теневая ведьма умудрилась выжить, моё тело выжато как лимон. Я сплю почти весь следующий день и просыпаюсь только к вечеру, чтобы принять ванну и пойти на ужин со всеми правящими дворами. Ну, точнее теми, которые остались.
