меня видеть. Но грубить не стал, предпочитая переложить все на Таню.
Кажется, она растерялась, а я не дал ей возможности для отказа и, просто взяв за руку, вывел в центр танцующих пар. Вёл ее в танце и что-то говорил ей, тайком вдыхая запах ее волос. Они пахли мёдом и летними травами. Она была такой беззащитной в этот момент, что я невольно сравнил ее с шестнадцатилетней девчонкой и даже сказал ей об этом. Что-то влекло меня в ней, но я не понимал — что именно. А почувствовав дрожь её тела в моих руках — чуть не сошёл с ума от счастья. Мне не хотелось ее отпускать, но танец закончился, и мне пришлось это сделать. Она снова села за столик к Альберту и вскоре они ушли.
И свет, казалось, погас.
Как только Татьяна скрылась за дверьми ресторана, мне вдруг стало скучно. И возникло желание покинуть это место. Даже Жанна, что сидела рядом и всячески намекала на продолжение вечера, не вызывала совершенно никакого интереса. А ведь в моих планах на вечер была именно она. Но желание пропало. Поэтому, скинув ее руку с моего плеча, я попрощался со всеми и покинул веселую компанию.
— Максик, подожди! — услышал я, уже выходя на улицу.
Жанна стояла в фойе надув свои губы.
— Ты действительно уходишь? Я думала, ты сегодня заглянешь ко мне…..
— Жан, давай не сегодня? Я занят, — ответил я, мечтая поскорее отделаться от нее. — Да и не до меня тебе сегодня. Иди к гостям. Сегодня твой день. Веселись.
Она поняла меня сразу. Я уважал ее за ненавязчивость. Она принимала меня таким, какой я есть: холодный, немногословный, слишком независимый, не готовый к серьезным отношениям. И я не любил слишком навязчивых девушек, считая, что у них должна быть гордость. Или нет?
— Ну, ты хоть позвони, — обиженно сказала она.
— Хорошо, — ответил я и, наконец, вышел из ресторана.
Я был свободен и не считал себя обязанным перед кем-либо. Конечно кроме моих родных, которых я любил. Пусть по-своему, но все же.
Раньше мне нравилось проводить с ней вечера. Она была не привередлива и всегда готова к нашим коротким встречам. И это устраивало нас обоих. Просто секс без обязательств, который длился последние три года. И многие завидовали мне. Жанна была очень эффектной. С прекрасной фигурой и пятым размером груди. Но сегодня, на фоне Татьяны, она показалась слишком вульгарной. Какой-то кукольной, не настоящей. Я не хотел ее обидеть. Она была умной и понимающей, но, кажется, так получилось.
— Ладно, — подумал я. — Заскочу к ней потом с извинениями. Но сейчас не было желания. На меня вдруг нахлынули воспоминания.
Я вспомнил тот вечер, когда все случилось и меня разрывало от раскаяния. Да. Я обманул Татьяну, воспользовавшись ее амнезией, чтобы избежать ненужной огласки. Ведь на самом деле это я, выехав из-за поворота на красный свет, чуть не убил ее. И про запись видеорегистратора наврал, надавив на ничего не помнящую девушку.
В тот злополучный день мне позвонила моя сестра Галина. Она в очередной раз вляпалась в неприятную историю и молила срочно подъехать. Ну, умеет она находить неприятности на свою пятую точку, а брат должен нестись через весь город на ее спасение. Она позвонила мне со слезами в голосе:
— Максим! — кричала она в трубку. — Мою машину эвакуируют! Срочно приезжай! Отец меня убьёт! Я вышла на пять минут в торговый центр, а они уже ее опечатали!
Пять минут?! Конечно, нет! Да она если попала в торговый центр, то это минимум на три часа. А у меня встреча с подрядчиками через сорок минут. Вот я и давил на газ. Права она только получила. И отец подарил ей новую машину в подарок на окончание института. Вроде бы ездила осторожно, но вот с парковкой у неё было туго. А если сказать точно — совсем никак. Она могла бросить машину там, где ей вздумается. И знаков, запрещающих парковку, она просто не видела.
Я выехал из-за поворота на перекрёстке. Как раз пищал знак пешехода. И совершенно не заметил одинокую фигурку. Она шла в накинутом капюшоне, так как шёл мокрый снег с дождем. Погодка, конечно, так себе. И по мокрому асфальту я не смог вовремя затормозить. Меня по инерции несло вперед. Как в замедленной съемке я видел, что наезжаю на девушку. Как она, словно тряпичная кукла, перелетает через капот и падает на мокрый асфальт. Меня протащило еще несколько метров и, наконец, остановившись, я вылетел из машины.
Девушка лежала совершенно неподвижно, с неестественно вывернутой ногой. Ее глаза были открыты, но взгляд был пустой, устремленный куда-то в небо. В них, казалось, не было жизни. И они уже тогда поразили меня своей глубиной. Я сразу вызвал скорую. Хотя понимал, что поздно.
Скорая помощь, на удивление, приехала очень быстро. А я стоял и ждал своего приговора. За непредумышленное убийство полагался срок. Но случилось чудо, девушка оказалась на удивление живучей. Правда впала в кому на целый месяц, за который я постарел, наверное, лет так на десять. Откупиться от суда не было проблемой. Мне совершенно не нужна была огласка. Она бы навредила теперь уже моей фирме. Отец отошел от дел, переписав все на меня. Для него сейчас на первом месте была мама, которая вот уже последние пять лет была больна. Врачи уговаривали ее на операцию, но она категорически отказывалась.
— Сколько на роду написано — столько и проживу. А на операционном столе умереть не хочу, — говорила она отцу, как бы тот ее не уговаривал.
И я боялся ее расстроить. Боялся, что по моей вине ее больное сердце может не выдержать. Поэтому всячески избегал огласки происшествия. Родители жили за городом, но телевизор смотрели. По крайне мере новости, в которых меня могли показать.
Поэтому, я периодически наведывался в больницу, где, не приходя в сознание, лежала Таня. Естественно, ее подруга меня не пускала и угрожала судом. Но я узнавал о ее состоянии у главного врача.
А когда узнал, что она пришла в себя и ее забрала та самая подруга — растерялся. Где теперь ее искать? Но оказалось, все гораздо проще. Совершенно неожиданно они оказались почти соседями в загородном поселке, где я построил дом. В котором пока не жил, а лишь заезжал иногда в выходной, чтобы проверить его. У меня в центре города была небольшая студия, в которой я пока обитал. Мне хватало. А дом? Может когда-нибудь……. Для
