и Крис остались на месте.
— Ну, что ты, — Кристофер закашлялся, отодвигая от себя руки девушки, запахнул халат и вдруг сел. — По мне будто карета прокатилась. Груженая камнями, — пробормотал он.
— Ты жив! — Зоуи повисла у него на шее.
Фло и Трис помогли зажечь остальные свечи, освещая помещение, и я увидела, что Зоуи уже босиком, а хрустальных туфелек нигде не видно.
— Я не понимаю... — пробормотала я растерянно, и тут почувствовала, как Грегори касается моих волос — вернувшись после бала я заплела простую косу и теперь она была перекинута через плечо. Опустив взгляд, я увидела серебряные пряди, прорезавшие каштановые волосы.
Охнув, подняла взгляд на лицо Грегори и увидела более четкие морщины, прорезавшие его лоб, седину на висках, появившиеся залысины. И поняла, что фея имела в виду — она приняла предложение Флоренс и отняла у каждого из нас по кусочку жизни.
— Я тоже постарела, — смутившись, попыталась опустить лицо и как-то неловко прикрыться рукой, на которой заметила пигментные пятна.
— Ты всегда прекрасна в моих глазах, — совершенно спокойно и уверенно ответил Грегори, приподняв мой подбородок, он припал к моим губам в поцелуе. И я расслабилась. Пусть. Зато мы вместе. И все закончилось.
— Теперь я некрасивая? — всхлипнула Зоуи в объятьях Криса.
— С лица воды не пить, — философски заметил он.
— Ты должен был сказать, что я осталась так же прекрасна! — возмутилась Зоуи и ударила его кулачком в плечо.
— Я люблю тебя не за внешность.
— А за что? За мой прекрасный характер? — полюбопытствовала она, картинно строя глазки.
Крис смерил ее скептическим взглядом:
— Ага, особенно за скромность, — проворчал он и закатил глаза.
— Ну! — она попыталась его ударить, но Крис перехватил ее руки и прижал к себе, обнимая. На миг они замерли, глядя друг другу в глаза, Крис склонился к лицу Зоуи, будто спрашивая разрешения, она прикрыла глаза, и тогда он ее поцеловал.
Мы тактично отвернулись.
— Мы еще молоды, потеря пары-тройки лет не имеет значения. Зато Кристофер выжил, — рассудительно втолковывала Флоренс сестре.
— Ага, — всхлипнула та, — но все равно обидно...
Девочки выглядели все еще молодыми, но будто чуть менее свежими, на их лицах не было сильных морщин, но овал лица чуть-чуть поплыл, а щеки стали чуть похудее, утратив детскую припухлость, будто исчезло сияние кожи и блеск в глазах, добавилась легкая усталость.
— Ничего, с хорошим уходом все поправимо. Добавим массаж лица, больше увлажнения, и следующие лет десять-пятнадцать вы не изменитесь, будете выглядеть моложе сверстниц, — попыталась успокоить их я. — А еще нельзя забывать про спорт, правильное питание и осанку. Завтра же составим план. — И тут я увидела, как ветер, дующий в разбитое окно, несмотря на лето, начал заносить в комнату крупные искрящиеся снежинки. Холодок побежал по спине, заледенели пальцы на руках и ногах. — Если у меня будет это «завтра».
Когда неестественно крупные снежинки начали влетать в комнату через окно, у меня внутри все застыло от ужаса, и вдруг показалось, что время замедляется, разговоры стихают и отдаляются, только этот странный летний снег поблескивает в свете свечей.
— Это он, да? — напряженно спросил Грегори, сжимая мою руку.
Я оглянулась на него, и мне показалось, что он единственный все еще двигается нормально, а не как в замедленной съемке.
Я не смогла даже кивнуть, но Грегори шагнул вперед, закрывая меня плечом.
— Не вмешивайся в это, он может быть опасен, — ахнула я и встала перед ним.
— Я тебя одну не брошу, — в этот раз Грегори встал рядом, не пытаясь меня закрыть, и я смирилась. Все же я была ему благодарна, хоть и боялась, что из-за меня он сможет пострадать.
Тем временем все люди в комнате постепенно замерли в тех позах, в каких были, и покрылись тонкой белесой корочкой инея. Он поблескивал в их волосах и рисовал морозные узоры на щеках. Глаза людей тоже застыли и приобрели равномерный серо-голубой цвет, будто зимнее небо, без зрачка. Выглядело жутко.
В комнате стало откровенно холодно, у окна намело целый сугроб, а тонкий слой снега уже дошел до наших ног. А потом я увидела на этом снегу появляющиеся следы: два огромных мужских отпечатка, а следом круглый след от палки, еще шаг невидимого гостя, уже снег скрипнул под его ногой, посох ударил по полу, сверкнула голубая вспышка, и Дед Мороз предстал перед нами во всем своем великолепии. Сегодня он выглядел не как мужчина в хорошем, но все же карнавальном костюме, на голове его сияла ледяная корона, весь костюм был украшен драгоценной вышивкой, а за плечи был небрежно отброшен плащ из горностая, похожий на королевский, с длинным шлейфом и хвостами, подметающими пол.
Он смотрел на меня с царственной усмешкой на прикрытых белыми усами губах:
— Поняла теперь? — голос его, слишком громкий, громыхнул в комнате, отдаваясь эхом у меня в ушах.
— Что? — оторопела я.
Мороз ухмыльнулся еще шире, будто его все это забавляло.
— Какой должна быть настоящая сказка?
Я удивленно покосилась на Грегори, тот ответил мне таким же растерянным взглядом.
— Приношу свои извинения, господин Мороз, мы не представлены, мое имя герцог Грегори Виторф, министр финансов, — встрял Грегори, кланяясь, будто при дворе. — Я жених этой женщины.
Я неодобрительно дернула его за руку — нашел время! Впрочем, Мороз не удостоил Грегори взглядом, продолжая испытующе смотреть на меня.
— Не обращайте на него внимание, он тут ни при чем, — поспешила заявила я. — Если будете замораживать, то только меня, пожалуйста, не трогайте герцога и мою семью.
— Что? Нет! — возмутился Грегори.
— Мы это уже обсуждали, — строго заметила я. — Спасибо за поддержку, но умирать за меня не нужно уж точно.
— А... — заикнулся Грегори, но был прерван громогласным хохотом Мороза.
Тот, наклонившись, стоял перед диваном, на котором сидели обнявшись Зоуи и Кристофер и разглядывал их, как мне показалось, с каким-то гастрономическим интересом. Не помня себя, я скорее подбежала ближе и загородила их собой:
— Только детей не трогайте, — попросила я.
Мороз недоуменно приподнял бровь, и я почувствовала себя моськой, лающей на слона:
— Пожалуйста, — прошептала и сделала единственное,
