опаской, испугано.
Спутники Атанаис потрясённо глядели на нее, в глазах Цесперия сверкало торжество. Ишмерай и Акил, мрачно озираясь, подошли ближе к сестре. Фавны могли повести себя непредсказуемо.
Наконец, Гасион тяжело поднялся и тихо, но ясно произнес:
— Рианоры могут оставаться в Аваларе столько, сколько им захочется. Я дам им кров, еду, и окашу всё радушие, на которое способен мой народ. Но я шелаю, дабы вы снали: если Певитсу поимают эти дьяволы с севера в людском обличии и проснают о даре её, её тотщас отправят гореть на костре. И уше никакая Песня еи не помошет.
Жрец Гасион холодно пожелал своим гостям доброго дня и вышел. Его лицо было все еще бледно от глубокого потрясения, на него набежала опасная тень глубокой задумчивости. Жрецы и советники как один поднялись и покинули зал следом за ним. Толпа начала расходиться.
— Куда пошёл этот хмырь?! — возмущенно пробасил Марцелл. — Мы не закончили!
— На сегодня достаточно, — заявил Цесперий. — Он убедился, что вы именно те Рианоры, о которых было предсказано. Осталось доказать, что вы не враги, и заставить их вернуться в Архей.
— Зачем они нам теперь, если потомок Цавтат, царица Атаргата, мертва, а брат её исчез? — осведомился Александр, отпуская рукоять ножа, остальное оружие у них отобрали аргосские разведчики.
— Исчез, но никто не говорил о его смерти, — сказала Сагрия. — Царицу забрали эти люди. Но никто не видел ее мертвой.
— Их тсеремонии коротки с фавнами, среброгласая госпоша, — тихо и вкрадчиво проговорил высокий и худой фавн, закутанный в темно-зелёный саван. На шее его висела большая круглая подвеска с изображением совы, распахнувшей крылья в полёте. Волосы его были темными, как и у большинства фавнов, но отливали рыжиной. Небольшие серые глаза глядели миролюбиво, а на губах застыла любезная улыбка. — Они не шдут долго, если им надо сшечь себе подобных. Сачем ше им медлить с такими, как мы?
— Главный Советник Ее Величества царицы Атаргаты, Гаап, — представил фавна Цесперий своим товарищам Цесперий.
— Был главным, — возразил Гаап. — Пока Великий Шретс Гасион не насвал себя наместником после пленения светлеишеи государыни. Вы, Рианоры, докасали свою подлинность, и отныне он будет не доверять вам пусще. Повелительнитса погибла, ее брат исчес. Отныне Гасион хосяин тсарства.
— Но какое право он имел занять трон, который не принадлежит ему? — выдохнула Сагрия. — Народ принял его?
— Народ доверяэт шретсам. Народ верит им, словно богам. Народ не посмеэт восрасить шретсу. И Гасион не посволит вам сабрать его народ и увэсти в Удел.
— О чем он только думает? — выдохнула потрясенная Атанаис.
— Все это весьма предсказуемо, сударыня: он боится потерять власть, — с мрачной усмешкой произнес Сагдиард. — В Заземелье он царь и бог своему народу, а в Архее целых шесть союзных государств, золото и поддержка которых тотчас хлынет в Авалар. Гасион не желает быть зависимым. И это уничтожит и его, и весь его народ.
— Нам нужно на север, — решительно заявила Атанаис. — Мы должны убедиться, что царица погибла.
— Вы мошете поехать туда, куда вам угодно, среброгласая госпоша, — вкрадчиво ответил Гаап. — Но вы не вернетесь оттуда шивыми. Мы уше отправляли на поиски расведчиков. Никто не вернулся. Вы не снаете их ясыка. А к тем, кто не говорит на их ясыке, они относятся весма подосрительно. А стоит вам спеть, госпоша Певитса, они тотчас убьют вас.
— Мы должны поговорить с Гасионом, — упрямо сказала Атанаис. — Мы не закончили, но он ушел.
— Именно так и проходят переговоры, — заговорил посланник Ансаро. — Сразу в один день все дела не обговариваются.
— С таким рвением, как у вас, Ансаро, мы никогда не договоримся с Гасионом, — прорычал Александр. — Когда этот жрец накинулся на Атанаис, вы молчали, как сыч. Если бы Нидар Сур не поставил его на место, нас бы уже выставили вон. Хорошо же вы нас подставили. Вернувшись в Кеос, я обязательно поставлю вопрос об освобождении вас от должности посланника!
— Да как вы смеете, Сагдиард?! — воскликнул Юнес, наконец, перестав записывать. — У вас нет права повышать голос на господина…
— Граф Сагдиард, если позволите! — рыкнул Александр уже совсем угрожающе и страшно. — Если человек подводит целый отряд своей трусостью, я не стану молчать! Против этого старика не побоялась выступить даже полуживая шестнадцатилетняя девчонка! Вы же не произнесли ни слова, когда вам позволили говорить!
Александр был выше и крупнее Юнеса, едва ли привыкшего решать конфликты силой. Помощника посланника нужно было спасать.
— Александр… — мягко прошелестела Атанаис, одной рукой взяв его за руку, другой — коснувшись его плеча. — Прошу вас. Мы не должны ругаться.
Александру стоило только однажды поглядеть в её молящие глаза, и лицо его разгладилось на глазах. Он одарил Юнеса еще одним свирепым презрительным взглядом и отступил.
Ишмерай поглядела на Гаапа. Уголок его губ слегка подергивался. Он с трудом сдерживал улыбку. Он единственный подошел к ним из всей толпы советников да жрецов, но ему нельзя было доверять.
— Долшен откланяться. У меня много дел, — любезно прошелестел Советник Гаап. — Если вы в чьом-то будете нушдатся, толко скашите, и я помогу вам.
— Благодарю вас, господин Гаап, — ответила Атанаис.
Советник поклонился, посверкал своими хитрющими глазами в разные стороны и вышел из зала.
— Его прислал Гасион… — пробормотала Сагрия, подозрительно глядя ему вслед. — Я в этом даже не сомневаюсь…
— Ты, — Акил вдруг повернулся к Ишмерай и строго поглядел на нее. — Зачем ты пришла? Ты на ногах не стоишь!
— Девитса, говоряшая с чьорными вэтрами, происвела на него впечъатление, — усмехнулся Александр, забавно передразнивая акцент Жреца. — Он здесь что-то вроде местного божка. А ты нагрубила ему. Я не могу не одобрить твоего поступка.
— Рада, что вам понравилось, господин Сагдиард, — едва слышно вымолвила Ишмерай, покачнулась и обязательно упала бы, если бы Александр не поймал ее.
Сагдиард поднял девушку на руки, легко, будто пушинку, и недовольно рыкнул:
— Ты смелая, но совсем безголовая. Если ты не поправишься в ближайшее время, репутация Повелительнитсы Чьорных Вэтров сгорит в их огне, и они сожрут тебя живьем.
— Я сделаю все, чтобы расположить их к вам… — начал обеспокоенный Цесперий.
