Лука улыбался широко и спокойно, словно что-то, мне пока неизвестное, было прекрасной и радостной новостью.
И тут я решила, что с меня на сегодня хватит. Я развернулась и отправилась в комнату, где стояла моя новая кровать, подхватив на ходу кота.
— Дверь захлопните, пожалуйста, — не оборачиваясь, я зашла в комнату и закрыла дверь у себя за спиной.
Сумасшедший день.
И едва моя голова коснулась подушки, как я провалилась в глубокий сон.
***
— Ты же не серьёзно, Лука, — Тит снова заговорил, когда мы уже миновали полесок и недалеко виднелись крыши Стагили.
— Очень даже серьёзно. Ты всегда знал, что моя частично божественная кровь не выдержит этого. Да что там говорить! Все знали, даже наш отец, хотя от старался всячески не замечать мои вспышки гнева. То существо, в которое я превращаюсь, когда перестаю себя контролировать, может уничтожить любого, кто будет стоять у него на пути, — я посмотрел на брата и усмехнулся. — Да ладно, Тит!
— Я не хочу быть императором, Лука, — он шел рядом, не сбивая дыхания. — Это закроет мне путь для всего, что мне так дорого.
Я его понимал.
Я понимал его так, как никто его никогда не поймет, потому что наше наследство от Зенона Великого было тяжелым, сложным и лишало нас обычных человеческих радостей.
Император не имел права путешествовать один, например.
И не имел права жить в других местах, кроме Валеды. Семья императора всегда была на виду, поэтому супруга должна быть идеальна во всех смыслах слова.
А Гли не была идеальна. Но мне нужна была именно Гли. Без неё я умирал каждый день. От меня, будто отрезали по маленькому кусочку, и я становился более жестоким и хладнокровным одновременно.
Понемногу.
За семь лет я сильно изменился. Моя борьба с брачным браслетом сильно осложнила мне жизнь, и то, что моя божественная мать ослабила его хватку, только ускорила потерю моих человеческих чувств. Я переставал сопереживать, любить, чувствовать душевную боль с каждым днем всё больше и больше, и, если бы Гли так своевременно не нашлась, я бы однажды проснулся каменным истуканом, не иначе.
Как же хорошо, что Тит её нашел.
— Но Лука, — прервал наше молчание брат. — Я не могу быть императором теперь. Если я темный колдун, мне не место на троне.
В его словах я слышал облегчение.
Но я-то понимал, куда он клонит.
На самом деле, когда Гли сказала, что нам лучше остаться друзьями, я решил, что это просто женский каприз, что пройдет какое-то время и снова всё наладится. Я избрал тактику невмешательства, и это было моей главной ошибкой.
Я не должен был её оставлять тогда. Я должен был поговорить с ней, узнать причину. Именно в тот момент всё дало трещину, и то, что последовало, постепенно привело нас сюда.
Сначала в эту глухую деревушку, а потом в этот странный город, будто специально созданный, чтобы здесь жили тихо и незаметно.
Чтобы здесь могла спрятаться Гли, отгородившись от меня стеной неприязни и своего темного колдовства.
Я не знал, я столько всего не знал! А Тит выжидал. Он подговорил отца, и тот, недолго думая, организовал их свадьбу, на которую я попал только потому, что брат пригласил меня.
Мой брат пригласил меня на свадьбу с девушкой, которую я любил с того самого момента, как впервые увидел её в доме у дяди Флавиана.
— Я всё решу, Тит. Ты же понимаешь, что то, во что я превращаюсь, уже несколько раз чуть не убило тебя?
Тит кивнул, соглашаясь.
Глава пятая. Ещё один шанс.
— В общем, дело было так, — начала я историю о моих ночных приключениях в лесу накануне, стараясь подробно пересказать то, что происходило, вплоть до мельчайших подробностей.
Верховная слушала очень внимательно, иногда отводя взгляд в сторону, словно задумываясь о чем-то, периодически кивала, соглашаясь с моими действиями.
— А потом мы проснулись в лесу, и нас нашёл Лука, а потом…
— Стоп-стоп, — прервала меня Верховная. — Как так получилось, что он вас нашёл? Вас же уже не связывают браслеты.
— А как связаны браслеты и то, что он нас нашёл?
— Браслеты позволяют мужу и жене, благословлённых Богиней, находить друг друга, где бы они не были, понимать и даже иногда читать мысли друг друга, чувствовать боль, если одному из них больно. Если короче — они действительно связывают души.
Я задумалась и спросила снова.
— Но почему же тогда он не находил меня семь лет? Если следовать твоим словам, то он должен был найти меня почти сразу.
Теперь наступила очередь Верховной думать. Чтобы думалось лучше, она поднялась с плетёного кресла, где она сидела, и начала ходить туда-сюда по комнате, заложив руки за спину.
— Возможно, если Богиня ослабила его браслет, это как-то повлияло? — то ли спросила она, то ли ответила сама себе.
Кто её разберет эту женщину.
Я пожала плечами. Если он мог читать мои мысли и ощущать меня, где бы я не была, я бы не смогла убежать от него так далеко и надолго.
— А ещё, что будет с Титом?
Верховная остановилась, задумчиво подняв одну бровь.
— А приведи-ка ты мне его сюда, я посмотрю его. Возможно, не так уж и тёмен он стал после твоего лечения.
Я кивнула. Взгляд мастера всегда точнее, тут не поспоришь.
— Хорошо, что ты пришла ко мне, — ведьма присела на краешек кресла, и подперев подбородок, обратила свой взор на меня. — Я буду помогать тебе, всегда, понимаешь? Я не просто женщина, которая родила тебя, я ещё и достаточно могущественная ведьма.
Она подняла указательный палец и улыбнулась.
— Давай веди этого Тита сюда, будем смотреть.
Я кивнула, и уходя, обернулась. Верховная смотрела на меня, не отрывая взгляда.
Хорошо, что мы с ней на одной стороне.
Тита я нашла почти сразу — он сидел на ступеньках харчевни. Видимо ступеньки привлекали его больше, чем мебель внутри помещения. Я улыбнулась и помахала, когда встретилась с Титом взглядами.
Мне показалось, что вокруг него будто клубится тёмное туманное облако. Возможно, это были его новые силы, а возможно, это была его аура, которая пыталась очиститься от лишнего, что ненароком я запихнула в Тита.
— Я хочу предложить тебе свою помощь, — я села с ним рядом. — Знаешь, есть один человек, который может посмотреть, как заживает твоя рана и как твой организм справляется с новыми силами, — тут я вздохнула. — Если они есть, конечно. Это тоже нужно проверить.
Тит поднял на меня взгляд, наполненный тоской.
Отчасти я понимала его взгляд, но мне было невдомек, насколько он хочет обладать мной. И зачем ему я такая — темная ведьма, жрица Солнечного Бога?
— Хорошая, должно быть, идея, — Тит медленно кивнул, соглашаясь. — Что нужно для этого сделать?
Я замерла, внезапно ощутив чьё-то присутствие. Обернувшись, я увидела, что совсем недалеко от нас с Титом, в дверях харчевни, стоит Лука и внимательно смотрит в нашу сторону.
Быстро отвернувшись, я замерла, раздумывая.
Он следит за мной? Как он меня чувствует?
— Так что, Гли? — переспросил Тит, беря мою руку в свою. — Веди меня.
Тит улыбался, рассматривая мою руку, перебирая её пальцами и нежно поглаживая. Словно в ответ на его действия я ощутила горячее и острое чувство ревности, затопившее меня с ног до головы.
Ревности?
— Пойдем скорее, — я дернула его вперед, увлекая за собой, — нас ждут.
Я шла быстро, не оглядываясь, пытаясь справиться со странным и таким почти животным чувством, которого я почти никогда не испытывала.
Ну, кроме тех моментов, когда думала о Луке и его любовнице.
Я шла быстро, сквозь высокую траву леса и небольших полянок, огибая все людные места. Я быстро освоилась в своем новом доме, словно всегда и жила здесь. Держа Тита за руку, я старалась не думать о том, что может быть в мыслях брата моего бывшего мужа, почему он так искренне доверяет мне, и почему соглашается на все мои авантюры.
Лес расступился внезапно, открывая маленький храм ковена, где жила Верховная. Дороги сюда не было, и, если точно не знать места, никогда случайно сюда не выйдешь.
