Кто-то постучал в дверь.
— Леди Визар! Срочное сообщение! Осенний отбор решили перенести! — крикнули с той стороны.
— Как?! — тут же подскочила женщина. — Ива, мне нужно идти! Отдыхай…
Она умчалась, а я осталась наедине со своими невеселыми мыслями. Разумеется, первым делом слезла с кровати и кинулась к висевшему на стене зеркалу в тяжелой оправе, чтобы убедиться в том, что внешность моя… изменениям не подверглась. Разве что волосы стали чуть длиннее, а в носу не было привычного колечка-пирсинга. Ну правда, откуда ему взяться тут, у Ивы Фокс?..
— Ну как?! Съела, да?! Подарочек от Виолетты Глебовны получила?! — раздался знакомый визгливый голосок прямо над ухом.
Я в зеркале никого рядом с собой не увидела, но обернулась подтвердить свои самые смелые мысли. Заяц. Гаденыш, паря на ушах, был здесь! А в его лапках на шнурках болтались мои кеды! Те самые, которыми я перед разводом зашвырнула в Стасика!
— Откуда они у тебя?! — прошептала я.
— Ты, свинюшка ленивая, их оставила, не стала забирать. А вот Виолетта Глебовна применение им нашла полезное — отнесла ведьме! Очень мощной! Хе-хе! К этим кедам она меня привязала, чтобы я жизнь тебе изгадил! А потом кеды в машину к тебе подбросила! Ну как? Довольна моей работой?
— Ах ты, ушастый засранец… — прошипела я, не зная, кому больше были адресованы эти слова — зайцу или Стасику из-за его маман. — Быстро говори мне, где я и как отсюда выбраться?!
Заяц отвратительно заржал. Лопасти-уши завращались с утроенной силой.
— Так я тебе и рассказал, хрюша неблагодарная! Стасик плакал, когда ты его бросила! Даже супчик Виолетты Глебовны не ел.
— Ага! Давился кровавыми слезами, похоже… — прошептала я, все еще отходя от шока.
— Ты слишком язвительна для той, которая попала в большие неприятности! Даже не будешь умолять меня?
— Сейчас бухнусь на колени просить о милости и буду биться головой об пол!
— Эй!
Мой «благодетель» не договорил — в дверь постучали, и заяц молниеносно пропал вместе с моими кедами.
— Леди Фокс… Это ваша горничная Шира. Могу я войти?
— Да! Конечно!
Спустя мгновение на пороге показалась изящная, приветливо улыбающаяся блондинка с глазами сияющими, словно два голубых топаза. Невольно я ей даже позавидовала, ведь мои глаза были самого непримечательного карего оттенка, а я всегда мечтала о голубых или зеленых.
— Доброе утро. Ой, вы уже встали! Как вы себя чувствуете? Леди Визар сказала, что вы потеряли память и еще очень слабы.
— Память потеряна, а я сама в относительном порядке. Только кушать хочется.
— Леди Визар уже распорядилась, чтобы вам принесли горячий бульон. Слуги из кухни доставят его с минуты на минуту. А еще она велела, чтобы вы надели свое лучшее платье, потому что через час придет художник.
— Художник? — удивилась я.
— Ну да. Осенний отбор решили провести чуть раньше ввиду того, что принц Андриэс готовит масштабную военную кампанию на востоке страны. Вы же знаете, на отборе будут присутствовать и лорды, связавшие свою судьбу с военным делом… Художник будет писать ваш портрет, которым они впоследствии смогут вдоволь любоваться…
Перед глазами тут же промелькнула картинка, как какой-нибудь жирный старикашка лобызает мой портретик или вешает его в рамочку у себя на стене, шепча признания в вечной любви.
— Может, обойдемся без портрета?
— Вы что?! Конечно же нет! Леди Визар будет в ярости! А с ней и ее магией лучше не шутить, сами знаете.
Подобные заявления насчет леди Визар заставили меня нервно сжать и разжать пальцы. Похоже, ситуация вообще не складывается в мою сторону. Пока я буду осматриваться здесь, меня уже выдадут замуж стараниями любительницы корабликов на голове. Что вот теперь делать? Может, сбежать?
Я томно вздохнула.
— Ах, Шира… Я совсем ничего не помню… Скажи, как девушки живут здесь? В смысле, где они могут работать?
Служанка распахнула рот, а ее нижняя челюсть устремилась по направлению к полу. Ясно-понятно: с работой тут у женщин напряженка…
— Но вы же леди! — вырвалось у нее. — Работают только женщины из низших сословий, и то для этого нужно благословение родственника мужчины или ее хозяина! Если же леди опускается до работы, ее клеймят позором, а потом ссылают в Унгу!
— В Унгу? — заинтересовалась я. — Где это?
А что? Тихое и уютное захолустье, деревушка какая-нибудь. Там я и смогу в спокойствии разобраться со своими проблемами или продолжать тихо жить. Ну, это если я в своем мире совсем умерла и вернуться туда возможности не представится.
— О-о-о… — протянула девушка. — Унгу — это страшное место! Там с людьми делают жмякуш!
У меня нервно задергался глаз:
— Прости, что делают? Не расслышала…
— Ну жмякуш… Это… Как бы вам объяснить…
Пока Шира пыталась подобрать подходящие слова для объяснения, моя фантазия уже представила пирог «жмякуш» с начинкой из невыгодных людей. Почти что курник, только жмякуш…
Тем временем Шира продолжала:
— Это тоже самое, что «всмякиш», но не совсем…
— Шира!
— Да я пытаюсь объяснить… Это когда все встают в круг каждый день и проводят особый ритуал по отъему энергии… Понимаете? Жмякуш, потому что люди эти уже не могут сами ничего. Его так — этот ритуал — в народе прозвали.
Нет. В Унгу не поеду. Решено!
— А всмякиш — это что?
Будь проклято мое любопытство, зачем мне это знать…
— Это тот же ритуал, но после него люди восстанавливаются, хоть и долго болеют…
Моя рука сама потянулась к графинчику с водичкой. Я попила прямо из горлышка, сунув хрустальную пробку в руки просветительницы Ширы. Ей бы сценарии для ужастиков писать!
Стук в дверь немного разрядил обстановку — принесли бульон.
— Ешьте, леди Фокс, а я пока подготовлю ваше платье. Вы будете очень-очень красивой!
Глава 2
С бульоном я расправилась быстро, а вот с платьем — не очень. У нас возник идеологический спор с Широй насчет корсета и степени его затягивания.
— Печень, почки, селезенка — все эти органы страдают, понимаешь?! Нужно быть гуманнее! Добрее, что ли… — с надрывом пыталась я втолковать служанке, но она продолжала затягивать тесемки корсета с упорством маньяка.
Воздуха оставалось все меньше, надежды на спасение тоже. Глядя на свое отражение в зеркале, я смотрела, как моя талия натурально приближалась к размеру осиной. Я просто недоумевала, как и куда в это время расползлись мои внутренности и как их удалось поделить ровехонько на две части.
— Красота требует жертв, леди! — сказала Шира, рывком затягивая последнюю тесьму.
— Я уже умерла, да? — полузадушенным баском просипела я. — А как я сидеть буду? А кушать?
— Да что там кушать? Приличная леди поклюет, как птичка, и все…
Отлично. Похоже, в этом изуверском мире меня пытаются лишить еще и еды! Эй! Вселенское зло, сюда меня отправившее! Я отказываюсь держать голодовку! И одним бульоном сыт не будешь!
Когда Шира завершила свою пытку номер один, за ней последовала вторая — макияж. Как оказалось, с мейкапом тут полный швах. Вернее, вместо него магия. Но ее используют только в исключительных случаях. Во всех остальных местные красавицы использовали что-то вроде штукатурки.
— Прощай, моя беленькая чистая кожа… — пропела я тихонечко, уже представляя, как вечером я это все смою и обнаружу под тонной сомнительной краски ужасные волдыри и фурункулы. Все-таки местная косметика — весьма сомнительная вещь!
— Вы очаровательны! — подбодрила меня Шира, а я недобро так уставилась на свое преобразившееся отражение. Моим портретиком, похоже, будут потомков пугать…
— Что там дальше? Железный сапожок? Пояс верности? — нервничая, спросила я.
— Конечно же — парик, леди Фокс! Для портретов невесты он всегда используется. Давний обычай!
Служанка кинулась куда-то к шкафу и достала оттуда…
— Какое животное пострадало от вынужденного облысения в процессе изготовления данного шедевра?! — ужаснулась я, разглядывая в руках у Ширы нехилый такой кусок слипшейся белой шерсти.
