Я отрицательно качнула головой и уточнила:
— А его вообще можно спровоцировать?
— Нет. Никогда о таком не слышала, — противореча самой себе, заявила бабушка.
Она вздохнула и добавила:
— Слушай, но это же неспроста?
Я всё-таки опустилась на стул, но вместо потолка тупо уставилась в стену. Сначала на меня «прыгнула» татуировка, охраняющая от ментальных вторжений, а теперь браслет, защищающий от кинжалов, игл и иногда стрел.
— Надеюсь это не потому, что мне грозит какая-то опасность? — мой голос прозвучал слабо, даже жалобно.
— Не должна грозить, — сказала Филиния. И повторила уже задумчиво: — Не должна…
Мне же вспомнился наш самый первый разговор и рассказы о гибели моих «отца», «деда» и других «родственников».
На первый взгляд там не было ничего криминального. На второй, впрочем, тоже. Когда Филиния делилась информацией, она говорила совершенно буднично — леди точно не имела никаких подозрений, а Филиния отнюдь не глупа. Не могла не заметить будь что-то не так.
Вывод? Если мне и грозит опасность, то связана она скорее с уже «разделённым» наследством. И то лишь в теории — ведь ни мне, ни Филинии никто не угрожал.
Вдох, и я почти успокоилась. В конце концов, кроме конспирологических теорий есть и другой, более позитивный вариант.
Я чужачка в этом мире. Тут всё для меня новое, и вляпаться я могу на ровном месте — например, как сегодня с Ормуном. Так что если перешедшие на мою сторону артефакты… этакий акт гуманитарной помощи от здешнего Мироздания? А что? А почему нет?
Кстати, а ведь граф Ормун собирался разрядить в кого-нибудь арбалет. При этой мысли по спине пробежал холодок, а потом стало ещё хуже, потому что вспомнился Георг, и…
— Король не обрадуется, — сказала я кисло.
Желанного «Не волнуйся, Марго, это вообще не проблема!» не прозвучало. Филиния поджала губы и внесла неожиданное предложение:
— Маргарита, давай подумаем об этом позже?
— Мм-м? — вопросительно протянула я.
Пожилая леди пожала плечами, а я медленно кивнула. Герцогиня Сонтор предлагала вернуться к учёбе, которая сейчас первична. Ведь если провалю проверку, это полностью изменит наш план.
Спустя ещё полчаса я, переодетая в другое платье, причёсанная и напоенная чаем, опять села за книги…
Но прежде, чем погрузиться в водоворот знаний, спросила у Филинии:
— Кстати, а анимаги — это кто?
Герцогиня прикрыла глаза, сознавая масштаб моего незнания.
Угу, всё плохо. Но что теперь?
— Маги, чьей специализацией является контакт с животными, — ответила бабушка. — Они могут взаимодействовать на животных и звероподобных, влиять, понимать, и часто владеют узконаправленным целительским даром.
Кивнув, я задала новый вопрос:
— Георг пообещал Марку прислать своего анимага для того, чтоб разобраться с котом. Что это значит?
Просто, когда король говорил, звучало так, будто он направит к Честосам личного вивисектора.
— Королевский анимаг? — переспросила Филиния. Потом объяснила: — Он один из сильнейших. Если с котом занимались другие анимаги и не помогли, этот справится наверняка.
— Жрецу будет больно? — не удержалась от нового вопроса я.
Губы Филинии тронула лёгкая улыбка.
— Вряд ли. Судя по твоему рассказу, беспокоиться нужно за анимага, а не за «котика».
Хмыкнув, я всё-таки приступила к изучению материала. Увы, его было столько, что голова стала ватной через несколько минут.
3
Ну а после ужина нас ждало ещё одно весьма неоднозначное событие…
Не успели мы с бабушкой доесть десерт, как в столовую вошёл лакей, и с нервным поклоном сообщил:
— Ваша светлость, там… прислали.
— Что прислали? — логично не поняла Филиния.
— Не знаю, — ответил лакей и протянул леди сопроводительную бумагу.
Филиния вскрыла конверт, вытащила лист, прочла послание… Посмотрела на меня и прочла снова.
— Что там? — я занервничала.
— Да так, — отмахнулась бабушка, — ерунда.
«Ерундой» оказался портрет его величества Георга в парадной военной форме. Внушительных размеров картина была завёрнута в десяток слоёв хорошей бумаги и сопровождалась не только слугами, но и королевским секретарём.
Распаковку устроили прямо при секретаре, и если Филиния оставалась невозмутимой, то у меня рот от изумления приоткрылся.
— Великолепно! — нарочито громко воскликнула герцогиня Сонтор. — Полагаю, нужно повесить его на самое почётное место!
— Кхм-кхм, — впервые подал голос секретарь. — Почётного не нужно. Его величество просил разместить навидном, — последнее слово секретарь подчеркнул голосом. Затем был выразительный взгляд в мою сторону и продолжение: — Во избежание неоднозначных ситуаций впредь.
Всё. Вот теперь я поняла!
Ну надо же, кому-то самолюбие дверью прищемило.
Георга задел тот факт, что какая-то выползшая из провинции леди не опознала его венценосную персону? Ой, но тут же только понять и простить!
— Ах, — воскликнула я, прижимая руки к груди и глядя на портрет с наигранным восторгом. — Какой взгляд, какая стать! Филиния, ты не находишь, что на этом портрете его величество особенно хорош?
Я пыталась изобразить светское жеманство и у меня, видимо, получилось. Бабушка кивнула, в глубине фиалковых глаз мелькнуло веселье. А секретарь прямо-таки раздулся от гордости.
Надеюсь, именно эту новость он королю и отнесёт!
Когда посланники ушли, мы с Филинией переглянулись, и та велела кисло:
— Повесьте портрет с северной гостиной.
— Так ведь вы там почти не бываете, — напомнил мажордом робко.
Я улыбнулась, а герцогиня применила железобетонный аргумент:
— Зато она самая роскошная! Как раз для такого подарка. Вы же не хотите, чтобы наш Георг висел в каком-нибудь неподобающем месте?
— В нашем доме все места подобающие, — мажордом аж вытянул шею.
— Да. Но северная гостиная — самая лучшая. Уносите! — и Филиния властно махнула рукой.
После этого мы с леди Сонтор вернулись в кабинет, где мне предстояло законспектировать ещё одну тему. Выть хотелось очень — ну далась же Георгу эта проверочная работа. Неужели не могли без неё?
Три дня. всего три дня на подготовку! Я понимала, что задача трудная, но оказалось это сущий кошмар.
Я старалась. Филиния старалась не меньше — пересказывая простым языком исторические события и объясняя простейшие правила и законы. Попутно бабушка пыталась растолковать мне основы каллиграфии, давала задачи на логику, и… нам обеим хотелось удариться головой о стол.
Вечером второго дня в гости заглянул магистр Номан. Старик выглядел весёлым, но стоило начать общение с абитуриенткой, сильно погрустнел.
Он задавал вопросы, причём, судя по тону, элементарные, но информации было так много, что в моей голове всё перепуталось. Единственная тема, которую я более-менее понимала — история обретения магии. Но её Номан не касался, потому что это всем известная легкотня.
Итогом нашей недолгой беседы стало хмурое и обращённое к бабушке:
— Филиния, я не понимаю. Такое ощущение, что твоя внучка вообще не получала домашнего образования. Как такое возможно?
Герцогиня Сонтор посмотрела жалобно — она не могла объяснить. Сказать, что со мною действительно не занимались? Это было бы предельно странно. Даже учитывая «изначальное нежелание» бабушки отдавать меня в академию.
Врать пришлось мне:
— Я всё знаю, — я опустила глаза, — просто очень боюсь и теряюсь.
Номан не поверил — будучи преподом опытным, видел студентов насквозь.
Но и причислять меня к презираемым лентяйкам, кажется, не спешил!
— У вас всего день, Маргарита, — сказал магистр. — Но для зачёта ваших знаний мало. Вот уж не думал, что кто-то способен провалить такую простую проверку.
— Так я ещё не провалила?
Робкая попытка перевести разговор в более позитивное русло, разбилась о преподавательский скепсис. И пусть с преподами о подобном говорить не принято, с языка слетело:
