лишь оттягиваешь неизбежное. Но если ты будешь продолжать в том же духе, то все закончится кровавой битвой, а короли пустят тебя по кругу, и ты будешь умолять о смерти.
– Я знаю, – кричит Нейт. – Я все спланировала и ждала подходящего момента.
– Нет никакого подходящего момента! Ты тупая или просто трусиха?
– Да пошла ты! Ты ничего обо мне не знаешь, Осет! Хочешь знать, почему ты можешь мне доверять? – рычит она, ярость в ее глазах теперь полностью совпадает с моей. – Хочешь узнать, почему со мной ты в безопасности? Потому что я могла сделать это в тот момент, когда ты только вошла в мою дверь, – но не сделала!
С этими словами Нейт роняет нож, как будто он вдруг стал бесполезен и даже мешает ей, поднимает руки, и крещендо панических воплей и испуганных криков нарастает вместе с этим движением. В один миг каждого сражающегося будто обхватывает невидимое лассо, дергает назад и прижимает к стенам.
Я же с открытым от ужаса и шока ртом смотрю на «скорпионов» – они остались стоять посреди холла и теперь крутят головами, пытаясь осмыслить произошедшее. Кровь капает с их мечей, они поворачиваются кругом, пока их черные глаза не встречаются с моими и Нейт.
– Что за херня? – вопрошает Кость, указывая мечом на Айджиинов – те прижаты к стенам и не могут пошевелиться.
Я изумленно оглядываю недееспособных фейри и смотрю на Нейт.
– Как… как ты это сделала?
– Именно поэтому те злодеи и хотели уничтожить род Налрора, – шепчет она, в ее мягком голосе звучит горечь потери. – Наша тура позволяет контролировать все что угодно одной лишь мыслью.
Я бледнею, не в силах оторвать взгляд от чудовища, которое, как оказалось, скрывалось в принцессе. Одной мыслью Нейт словно дернула за ниточки и сорвала всех фейри в холле с их мест, словно они – марионетки, а ее сила – рука, которая может заставить их танцевать.
– Ты как-то связана с Верусом Хатвейтом? – осторожно спрашиваю я, вспоминая, как он, не прикасаясь к кинжалу, поднял его в воздух лишь затем, чтобы воткнуть его себе в горло.
– Импел? – спрашивает она легко, в ее голосе даже звучит любопытство – как будто она не держит сейчас в плену своей туры целую комнату, полную фейри. – Я не импел, Осет, – уверяет она, и на меня теплой тонкой струйкой каплет облегчение, но Нейт тут же с головой окунает меня в ледяной ужас: – Я намного, намного сильнее импелов. Они могут только перемещать предметы. Я же могу управлять всем и всеми, чем и кем захочу.
У меня возникает искушение вырвать ей сердце, только чтобы быть уверенной, что она никогда не попытается дергать меня за ниточки, как этих несчастных. Но тот факт, что она не тронула «скорпионов», что она так хорошо контролирует свой кошмарный дар, заставляет меня задуматься.
– Если ты могла делать это все это время, то почему, черт возьми, ты позволила этим кускам дерьма командовать тобой и ни во что тебя не ставить? Беве давно надо было свернуть шею за то, как она с тобой разговаривала, – замечаю я.
– Как я уже говорила, мне потребовалось время, чтобы понять, что все, что я тут наблюдала, – это обман. Они меня растили, – Нейт указывает на фейри в мантиях, которые теперь словно приклеены к каменной стене. – Я глотала их ложь, потому что это все, чем меня кормили. Но когда они не пожелали даже слышать о тебе, хотя ты была одной из нас, когда я увидела, на что они готовы пойти и кем пожертвовать во имя Общего Дела, я начала сомневаться во всем. Фейри, которых я знала с детства, вдруг показались мне фанатиками. Но я знала так мало, и мне некуда было идти. Здесь я была в большей безопасности, под присмотром верных Айджиинов, чем за пределами нашей деревни, на которую распространяется защита. Я не знала, что мне делать.
Один взмах руки Нейт – и фейри, прижатые к стенам, разделились на две группы. Я с трепетом смотрю на непонятную мне силу, которой управляет принцесса, и на нее – у нее мое лицо, и она молит меня быть благоразумной. Она могла в любой момент покончить со мной. Тот факт, что она этого не сделала, не заставляет меня доверять ей, но это помогает мне понять: я, как и она, тоже была не права.
– Они виновны, – объявляет Нейт, указывая на группу ближе к нам. – В деревне есть еще несколько, но это все, Осет, клянусь.
Я смотрю на приговоренных. Гневные взгляды встречают мой яростный взгляд, губы шевелятся, как будто они пытаются выкрикнуть угрозы и ругательства, но у них ничего не выходит. Их лица напряжены – видимо, фейри пытаются применить туру или поднять оружие, чтобы оказать сопротивление, но не могут даже оторвать кулаки от каменной стены, как бы ни старались.
– Но почему сейчас? Почему именно сегодня? – спрашиваю я.
«Скорпионы» подходят ко мне.
– Потому что я не могла позволить тебе убить их всех, – просто отвечает Нейт. – И ты права – я не была достаточно сильна, чтобы вести свой народ за собой. Но это не значит, что я не могла этого изменить. Я ждала удачного момента и решила, что ты и есть такой момент.
Я вдруг понимаю, что продолжаю держать нож у ее горла – и Нейт мне это позволяет. От шока и изумления я даже не заметила, что все еще угрожаю ей, а она вполне довольна этим и притворяется, что не может сломать мой позвоночник как прутик.
Я опускаю руку и отступаю, но натыкаюсь на сильное тело. В обычной ситуации я бы порадовалась такому контакту, но из-за этого тела болт лишь сильнее вонзился в мой бок.
Мы с Нейт одновременно шипим от боли и оборачиваемся.
– Какого хрена, Лунный Лучик? – спрашивает Череп, мгновенно опускаясь передо мной на колени, чтобы осмотреть рану.
Кость подсовывает кровоточащее запястье мне под нос, а Скорпиус встает передо мной, держа мечи наготове. Вид у него такой, будто он с радостью встретит любую угрозу, которая появится у нас на пути.
– А с твоей… близняшкой… что случилось? – нерешительно спрашивает Кость, глядя на Нейт так, словно не может решить – перед ним насекомое, от которого нужно избавиться, или кто-то, кто может быть для меня важен. – Что мы пропустили?
Нелепое, немного сумасшедшее, но в основном истерическое хихиканье вырывается из моего рта. Я зажмуриваюсь, пытаясь сдержать свои бешеные эмоции.
– Сначала я хочу окропить свои клинки кровью. Потом нужно вытащить из меня стрелу, немного лунного света –
