назад в Кибельмиду ко мне и Акме пришёл отец Гаральда, Аберфойл Алистер, тогдашний герцог Атии и по совместительству агент карнеоласского государя. И сообщил, что в нас есть некая сила, которая должна остановить Кунабулу. С этого и начался весь этот вертеп в нашей жизни. Но старина Аберйфойл пришёл к тем, на кого указал ему государь Трен. А государю Трену рассказала о нас Провидица. За три сотни лет потомки Рианоров могли расползтись по всем землям. Но выбрали нас. Не то как самых сильных. Не то как самых доверчивых и глупых. Не за долго до приезда в Кибельмиду герцога наши родственники по линии моего отца, Иллеана Рина, начали погибать. Его сестра Анира и вовсе пропала без вести. Я рассказывал тебе о ней множество раз. К ней пытался подбивать клинья наш дядя, Бейнардий Фронкс. Но она приглянулась какому-то свирепого вида проходимцу. Богатому, конечно, но совершенно нелюдимому. Мой отец и тётка Анира были одного поля ягоды — вспыльчивые, гордые. Вот и она посмеялась над незнакомцем. Нахально так. Пропала через два дня. Следы её уводили на юго-восток, мимо Сильвана и Беллона, потом добавился шамширский след. Её искали очень долго. Так и не нашли.
— Если бы она была жива, она бы давно прислала письмо, — сказал Акил. — Нашла бы способ.
— Я тоже так думаю. Поэтому, уверен, её убили. И, вероятно, шамширцы. Уж более сорока лет прошло, что теперь вспоминать.
Акил вздохнул и глубоко задумался.
— Десять Рианоров… Если бы они встали на нашу сторону, и если они сильны, мы бы разгромили Кунабулу.
— Не трактуй слова Провидицы слишком буквально, — Лорен пожал плечами. — Видения о прошлом, настоящем и будущем являются ей сумбурно. Она сама не всегда с ними справляется. Мне не нравится её предложение поучить тебя. Она плохо влияла на Акме, когда принялась её направлять. Однако, в конце концов, это помогло ей выжить. Думаю, ничего не случится, если ты придёшь к Провидице пару раз и послушаешь её советы… Плохо мне. Пойду прилягу.
— Что с тобой, отец? Простыл?
— Слабость. Сил совсем нет. Этот поход в Заземелье меня вымотал. Сестрица ещё вздумала разводиться со своим герцогом. Хорошо, что хотя бы Гаральду Алистеру хватило ума не оставлять своего сына и забрать с собой в Атию.
— Как ты думаешь, мы еще увидим Атанаис и Ишмерай?
— То, что Провидица говорит о них, как о живых, хороший знак. Да и я чувствую, что девочки живы. И верю, что ещё преподнесут кучу сюрпризов. Только плохие сны мне о них снятся. Как будто Атанаис стирает в море чёрный саван. Спрашиваю, чей саван стираешь. Говорит, свой. Ишмерай стоит посреди пустой улицы, с неба сыпется пепел. Она вся в нём.
— Это лишь сны, отец.
Акил проводил отца до его спальни, дал успокаивающего настоя, подождал, когда тот заснёт, вышел и медленно направился бродить по коридорам дворца. Мать уехала в Нодрим к Адиль, и они с отцом остались здесь вдвоём.
Молодой человек снова и снова прокручивал в голове слова Провидицы и отца. Думал о троих неизвестных ему Рианорах, об обучении у призрака, о кузинах, герцоге и герцогине.
До скрежета в зубах хотелось плюнуть на всё и пойти к Сагрии, но она сторонилась его с самого возвращения из Заземелья. Отец и мать уговаривали её вернуться в Сильван, но девушка отказывалась. Если она покинет его, что ему останется? Обучение у Провидицы навыкам колдовства?..
Он понимал, почему ему было так трудно отказаться от общества Сагрии и заставить её вернуться домой. Ему постоянно хотелось видеть девушку. Осознание того, что она рядом с ним, грело его душу. Сагрия не просто нравилась ему. Он отчаянно хотел её. Сорвать бы с неё платье, покрыть поцелуями плечи, живот, ласкать всю её. Увезти бы в какой-нибудь домик в горах, спрятаться там с ней на месяц, а может и на всю жизнь. Воспоминания об их поцелуях и объятиях в Аваларе являлись к нему в сладких грёзах. Это было какое-то наваждение. Он уже хотел увлечь в кровать какую-нибудь служанку, чтобы спустить пар, но мысль об этом вызывала отвращения. Он не хотел никаких служанок. Только рыжеволосую Сагрию Кицвилан.
Ноги сами повели его в небольшую гостиную на её этаже. Она часто там отдыхала. Девушка действительно была там. И была одна. Дремала на кушетке. Акил взял покрывало с соседнего кресла и накрыл её.
Сагрия открыла глаза, увидела Акила и испуганно прошептала:
— Что-то случилось?
— Нет, я просто тебя укрываю.
— Я не буду спать! — запротестовала она.
— Поспи, если хочешь. Я посижу рядом, — он завораживающе ей улыбнулся. — Я соскучился и захотел тебя увидеть. Если я буду мешать, я уйду.
— Нет, останься, — сказала она.
Акил сел рядом.
— Снег с дождём… — тихо произнесла Сагрия, рассеянно поглядев в окно.
Акил улыбнулся и ответил:
— Пусть. После того, через что мы прошли, грязь и сырость меня более не пугают. Меня пугает лишь кровь.
— Целитель боится крови?
— Крови своих родных, близких, любимых? Да.
— Вы — Рианоры. Вы сможете постоять за себя.
«Но ты не Рианор, ты так уязвима…» — подумал Акил, но отчего-то побоялся произнести этого вслух.
— Однако, вам тоже нужна защита… — проговорила Сагрия, пронзительно глядя Акилу в глаза с грустью и болью. — Вы смертны.
Акил лишь улыбнулся. Пасмурный полумрак царил в комнате, печально ложась на клавесин, на диваны и кресла, на корочки книг и картины. В гостиной было прохладно, но Акила и Сагрию не пугала неуютная обстановка: он чувствовал жаркое волнение, а Сагрия покраснела, любуясь им.
— Это любимая гостиная Марка?.. — прошептала девушка, оглядываясь. — Мне всегда нравилась эта гостиная больше, чем роскошные залы Нелея. Без принца она осиротела и стала неуютной…
— Здесь можно спрятаться ото всех, — кивнул Акил. — Хорошее место. И мне хорошо здесь с тобой.
Взволнованно сияющее лицо Сагрии на мгновение тронула улыбка.
— Мне нравится говорить с тобой, мне нравятся твои советы.
— Советы? — что-то нехорошее блеснуло в её глазах. — Ах да… — её губы насмешливо скривились. — Советы друга. Верно, у вас, Рианоров, друзья —
