— Квэнни Майрус-Кортован, — холодно напомнила я. — А суммы, которые они за это заплатили, они указали?
— Стоимость расчетов имеется у суда. Официальная, из гильдии, — прервал меня судья.
— Я прошу уважаемое собрание активировать Круг Истины, — решительно произнесла я.
Но прежде чем судья успел что-либо сказать, вмешался мой бывший супруг:
— Я запрещаю подвергать свою подопечную подобному унижению. И сам отказываюсь участвовать в подобном цирке.
— Ваше право законно, — кивнул судья и после перевел взгляд на меня, — квэнни Майрус-Кортован, ваше требование не может быть удовлетворено. Вы можете сказать то, что желали, или же молчите и позвольте нам озвучить решение и перейти к голосованию.
Этот суд был похож на фарс. Даже не суд, а просто говорильня, без каких-либо протоколов и…
Что-то громыхнуло позади меня. Громыхнуло, а после тоненько, мерзенько так заскрипело. Мне не хотелось оборачиваться — я продолжала выискивать дочь в толпе зрителей. Но, судя по вытянувшемуся лицу судьи, следовало бы обернуться.
Не успела. Едва лишь собралась посмотреть назад, как глухой, усталый, но вполне узнаваемый голос Гела заставил меня вздрогнуть:
— Приветствую Совет Кальстора. Мои извинения за нарушение регламента, но на портал сил у меня уже не осталось.
Слова Арлетт стали чуть понятнее: вот, значит, кто может прийти нам на помощь. Но как? Гел настолько влиятелен?
А он тем временем прошел мимо меня и дальше, мимо кафедры судьи, а после… После сел в центральное кресло-трон!
Судья медленно выдохнул, после чего торжественно произнес:
— Совет Кальстора приветствует Моргелина Т-рон Трегерета, Повелителя Ветра, Великого Лорда Северных Земель, Хранителя Закона и Первого из Трех Королей Сагерта.
Распахнув глаза, я смотрела на Гела, который спокойно выслушал эту вереницу титулов и лишь кивнул, когда Совет в едином порыве поднялся на ноги и на краткое мгновение склонился перед ним.
— Могу ли я спросить, отчего столь незначительный вопрос привлек ваше внимание?
— Оттого, что этот вопрос рассматривается в присутствии Совета Кальстора и при гарантированном отсутствии кого-либо из Совета Магов, — с короткой усмешкой произнес Гел. — Позвольте мне ознакомиться с документами.
По форме это предложение должно было быть просьбой — позвольте мне, но по факту оно звучало как приказ.
И бледный до синевы судья не смог противиться. Выйдя из-за кафедры, он забрал с нее плотную кожаную папку и передал ее Гелу.
Хранитель Закона открыл ее, через пару секунд закрыл и светски осведомился:
— Это все? Совет Кальстора собрался для того, чтобы выслушать жалобу опекуна на подопечную? Я не вижу прошения, алвориг Майрус. Как не вижу и доказательств состава преступления. Где обоснованные свидетельства побега, а не переезда?
— Простите? — Мой бывший супруг смахнул со лба выступивший пот.
— Вы написали жалобу, — с благожелательной улыбкой произнес Хранитель Закона, — она составлена вполне законно. Если рассматривать это с точки зрения имперского права, разумеется. Но я не вижу вашего прошения. Чего вы хотите? Зачем вы пришли? Или вы ждете сочувствия от Совета Кальстора?
По рядам пробежал смешок, а мне… Мне стало немного спокойнее.
— Квэнни Эйлин Майрус-Кортован, — Гел обратился ко мне, — где ваши документы? С чем вы пришли в суд?
— К моему сожалению, у меня нет никаких бумаг, Хранитель, — с достоинством произнесла я. — Вчера были похищены моя дочь и ее няня, дом, который мы с Карин арендуем, был взломан. Я вызвала стражу и умоляла их найти и спасти моего ребенка. И сегодня пришла в магистрат, чтобы узнать о том, нашли ли мою дочь. Но в магистрате я совершенно случайно узнала о суде. В чем моя вина, мне неизвестно. Я желала бы подвергнуться проверке в Круге Истины, но мой опекун против.
Выдержав паузу, добавила с кривой усмешкой:
— Очевидно, ему есть что скрывать.
— Протестую, — вскинулся алвориг Майрус, — мне нечего скрывать. Мои слова правдивы и истинны, невиновный человек не должен доказывать свою правоту, это унизительно.
Гел откинулся на спинку кресла и почти мечтательно улыбнулся.
— Прежде чем вступить в должность Хранителя Закона, я проходил проверку в Круге Истины. И не обнаружил в этом ничего унизительного. Говорить правду легко и приятно. Впрочем, все мы разные. Алвориг Ниерро, стража передавала вам отчет о произошедшем?
— Д-да. — Судья откашлялся и повторил более уверенно: — Да, Хранитель.
— Где же он?
— Я не прикреплял его к делу, поскольку были получены исчерпывающие объяснения произошедшему от алворига Майруса и…
— И когда квэнни Лориан спросит, почему стража ночью подняла ее с постели и обыскала ее дом, мы скажем, что она должна обратиться за разъяснениями к алворигу Майрусу, проживающему в столице Срединной Империи? — с интересом спросил Гел. — В поисках похищенного ребенка стража прочесала Цветочный район, были досмотрены восемь домов, в девятом были обнаружены девочка и ее няня, связанные между собой колдовскими узами неизвестного происхождения. Я правильно понимаю?
— Да, — коротко ответил судья.
— Вы знаете, что люди, потревоженные ночью из-за розыскных действий стражи, имеют право на компенсацию в случае, если они были потревожены зря. Иными словами, если семья ни в чем не виновата, они получают небольшую денежную сумму, которая выплачивается из казны Хранителя Закона. Из моей казны. И вот сегодня у моего секретаря на руках шесть письменных заявлений и два устных о том, что люди желают получить свои деньги. Вы следите за моей мыслью, алвориг Ниерро?
— Да.
— На основании чего я должен выплатить эти деньги?
Судья стушевался и промолчал. Но мой бывший супруг, чувствуя, что все идет не туда, куда ему нужно, поспешил вмешаться:
— Вина за произошедшее лежит на моей подопечной.
— Интересно, — покивал Гел, — почему?
— Она похитила мою дочь, после чего сбежала сюда и…
— И вы похитили свою дочь, вместо того чтобы обратиться в стражу и действовать по закону, — закончил за него Гел. — Я правильно понимаю?
— Нет. — Мой бывший супруг стиснул зубы. — Я забрал свою дочь с полного согласия ее няни.
Гел… Моргелин вскинул бровь и со сдержанным изумлением уточнил:
— Няня позволила вам забрать ребенка? А с каких пор няни решают, где может, а где не может находиться ребенок? Я бы хотел выслушать эту почтенную кальсторку, потому что сейчас я ничего не понимаю. Прошу удалить с камня истины квэнни Майрус-Кортован и алворига Майруса и ввести в зал квэнни Лурден.
— Протестую, — четко произнес алвориг Майрус.
— Протестуйте, — милостиво кивнул Гел, — протестовать вы можете сколько угодно, однако Карин Лурден северянка, и я, своей властью, призываю ее дать ответ в Круге Истины.
Гел выглядел напряженным. А я потеряла надежду. Можно сколько угодно доказывать, что в Империи нас не ждет ничего хорошего, мы все равно будем изгнаны отсюда. Все ужасы, что творил мой бывший муж, укладываются в канву имперского законодательства. И даже если его оштрафуют, он все равно отыграется на нас. Да и не беден он, отнюдь не беден.
На меня вдруг накатила апатия. Что бы Карин ни сказала, это не даст нам лишний год на Севере…
За своими тяжелыми мыслями я не заметила, как Карин и Деми появились в кругу истины.
— Эйлин, ты не слышала? — глухо рыкнул мой бывший муж. — Тебе было сказано выйти из круга!
Грубо схватив мою руку, он пошел к пустым сиденьям. Когда я семенила за ним, мне не приходило в голову воспротивиться, я лишь изворачивалась, чтобы рассмотреть свою девочку. Своего грустного, печального ребенка. Ребенка, который сейчас прижимался к своей няне.
— Будьте вежливее со своей подопечной, алвориг Майрус. Иначе вы будете удалены из зала.
До боли стиснув мою руку, он разжал пальцы и процедил невнятные извинения. После чего указал мне на стул.
— Сидеть.
— Здравствуй, Эйлин, — прямо за указанным местом сидел Кирвалис.
