— Правильно мыслишь. Пока, детка! — он подмигнул и вышел, держа спину как можно более прямо.
Злиться на него было бесполезно. Магистр Ройс был из той породы мужчин, которые переносили все на ногах. Признаться, это нравилось мне больше, чем постоянное нытье Брайана. Каждый раз, как только у него начинался насморк, мой несостоявшийся жених решал, что умирает.
Я вдруг поймала себя на мысли, что думаю о Брайане в прошедшем времени. Более того, без отчаяния или злобы. Словно моя помолвка мне просто приснилась. Но если так… возможно, и моя магия… я потянулась к ней. Ничего. Пустота. Камни браслета мигнули и потускнели.
Все-таки и помолвка, и вихрь были правдой. И теперь мне приходилось расхлебывать последствия своей импульсивности.
До боли прикусив губу, чтобы не заплакать, я побрела к кампусу. Ройс так и не принял мой учебный план, и надо было переписать.
Глава 8
Из раздумий меня вывел окрик Эль. Я остановилась, выжидая, пока эльфийка поравняется со мной. На этот раз её одежду скрывала застиранная почти до дыр бурая мантия, а радужные волосы прятались под зеленой шапочкой магистра. Я с завистью посмотрела на золотую кисточку: самой мне до магистерской работы надо было еще два года проработать в академии и защитить научную работу. А учитывая повышенную требовательность моего декана, это становилось очень тяжелой задачей.
Подойдя, эльфийка окинула меня недоуменным взглядом.
— Выглядишь так, будто не то мебель грузила, не то предавалась разврату! — резюмировала она.
Я ошеломленно моргнула, гадая, откуда Эль могла узнать о том, что происходило в аудитории. Она рассмеялась и подхватила меня под руку.
— Трикс, ну нельзя же все принимать за чистую монету! Я пошутила, хотя вид у тебя действительно неважнецкий!
— Да, мне учебный план переделывать, — вздохнула я. — Декан не принял…
— Магистр Ройс? — глаза Эль вспыхнули. — Этот может! Надо было его соблазнить!
— Думаешь, я не пыталась?
Подруга приподняла брови:
— Ты? Вряд ли!
— Почему? — оскорбилась я.
— Для этого ты слишком правильная, Трикс! И никогда не переспишь с мужчиной из-за учебного плана! — эльфийка потянула меня в сторону кампуса. — Пойдем, моя очередь угощать тебя кофе!
Квартира у Эль была расположена на верхнем этаже. Такая же планировка, как и у меня, с одной разницей — окна выходили не на академический двор, а на вершины Северных гор. Все та же безликая мебель была украшена яркими пледами, над дверями висели эльфийские обереги, а ажурная люстра была сделана из ракушек.
Но не это привлекло мое внимание, а пузырьки и мензурки, стоявшие на одной из полок. "От кашля", "от головной боли", "от любовного томления" — гласили надписи на них.
— От любовного томления? — задумчиво протянула я, вспоминая, что же мне говорили на Основах зельеварения. Воспоминаниям мешал аромат кофе, расползающийся по кухне.
— Ага, — радостно подтвердила Эль, скидывая мантию преподавателя, под которой оказалось балахонистое платье. — От него самого.
— И в чем же оно выражается?
— Избавление от томления? — подруга подхватила джезву и разлила кофе по чашкам как раз в тот момент, когда пенка готова была переползти через край. — Разумеется, в очищении организма, в том числе мозгов!
— То есть? — я окончательно запуталась. Эль, видя мое замешательство, все-таки расхохоталась:
— Трикс, это — слабительное!!! И от прыщей хорошо помогает…
— О… — только и сказала я.
— Ага. Как скрутит, так обо всем забудешь! Кстати, моя собственная разработка! Тебе не надо?
— Слабительное? Или от томления?
— Зелья. Большинство из них можно купить лишь по рецепту от целителя, а это не всегда удобно.
— Верно, — я невольно вспомнила магистра Ройса. А ведь будь у меня обезболивающее зелье, оно, хоть и слабее, вполне могло заменить заклинание. — Знаешь, я бы не отказалась…
— Знаю, — эльфийка всучила мне чашки, а сама подошла к полке. — Дай посмотрю… так… от простуды, от ревматизма, обезболивающее, и вот!
Она гордо продемонстрировала мне непрозрачную бутылочку с мутным содержимым.
— Что это? — насторожилась я.
— От незапланированной беременности! Держи! — Эль сгрузила колбы на стол.
— Спасибо, — поблагодарила я, уже не зная: смеяться или плакать.
Как обычно, эльфийке удалось все перевести в сторону секса. Впрочем, я даже начала к этому привыкать. Поэтому, допив кофе, сердечно поблагодарила подругу, сгребла пузырьки и отправилась в свою квартиру — кормить Перчика.
Рыжее чудовище встретило меня презрительно-укоризненным взглядом.
— Знаешь, а я теперь очень опасна! — я помахала перед кошачьим носом пузырьком, тем самым, с мутной жидкостью. — Между прочим, от незапланированной беременности!
Кот оскорбленно фыркнул и, распушив хвост, прошел к холодильному шкафу, требовательно тронул лапой дверцу, всем своим видом демонстрируя, что он выше моих шуток.
Пришлось уступить. Получив свою пайку, Перчик все-таки сменил гнев на милость, и забрался ко мне на колени.
— Эх ты… — вздохнула я, гладя рыжую шерсть.
Удивительно, но камни в браслете-накопителе засветились ярче. Я моргнула, свечение не погасло. Все еще не веря, я вновь погладила кота. Камни вспыхнули еще ярче. Я ахнула: выходит, Перчик был накопителем. Вот почему тетя так тряслась над ним.
— Интересно, а раскармливала она тебя по принципу, что масса рано или поздно преобразуется в энергию? — я почесала кота за ухом.
Перчик заурчал. Камни на браслете вспыхнули и заискрились так ярко, что на какой-то момент мне показалось, моя магия вернулась. Выпустив кота, я радостно потянулась к ней, но вновь наткнулась на пустоту.
— Мори! — прокомментировал мои попытки черепушка.
Я стиснула зубы, стараясь не разрыдаться. Натыкаться на пустоту всегда было очень больно. Кусая губы, я торопливо подошла к зеркалу, взглянула на себя. Веки все-таки покраснели.
— Даже не смей! — пригрозила я отражению.
Девушка в зеркале зло прищурила глаза и вызывающе шмыгнула носом.
— Мяу! — Перчик соскочил с дивана, смахнув папку с злополучным учебным планом.
Листы вновь разлетелись. Я собрала их, решительно вытерла выступившие на глазах слезы и села за стол. Пожалеть себя можно было и позже, а сейчас мне необходимо было составить новый учебный план.
Из чувства вредности, на этот раз я делала его как можно более подробным, с указанием всех контрольных, самостоятельных, лабораторных работ и домашних заданий и даже расписала все домашние задания адептов.
Это заняло гораздо больше времени, чем я рассчитывала, и когда я захлопнула папку, за окном уже стемнело. Вернее было бы сказать, посерело еще больше. В отличие от южной тьмы, пронизанной светом ярких звезд, северная ночь была мутной и невыразительной.
Я присела на подоконник, лениво наблюдая, как в учебном корпусе медленно гаснет свет в окнах. Преподаватели торопились в кампусы. Их мантии зловеще переливались в белом свете магических шаров-фонарей, паривших над аллеями.
Бесцельно следя за ними взглядом, я вновь вспомнила Ройса. Интересно как он там, бедняга? Надо будет завтра отнести ему лекарство. Мелькнула шальная мысль смешать зелье “От любовного томления” с обезболивающим, но тут же устыдилась: подобные шалости были допустимы для адептов, а никак не для преподавателя, пусть и младшего.
Еще немного посмотрев в окно, чтобы оттянуть момент неизбежного, я вернулась за стол — необходимо было написать то, что произошло за день.
Дэр настаивал, что я должна обязательно описывать каждый день, и я не собиралась отлынивать. Тем более, что мой договор был подписан кровью.
Визит самого Дориана описывать не стала, скупо расписала лекции, после чего остановилась, задумчиво покусывая перо. Рассказывать о том, что произошло между мной и деканом не хотелось, но без этого мне невозможно было упомянуть о гьёрлуме и уж тем более выяснить, откуда вдруг он взялся. Пришлось листать учебник.
