Йарра не было, ему нечего было скрывать или прятать, он не счел нужным присутствовать во время Риттиного пребывания в каюте, предоставив возможность делать все, что заблагорассудится. Ритта знала, что он был главным противником присутствия дизайнера на корабле, а также переустройства помещений, теперь он еще раз это продемонстрировал. Только от Ритты невозможно было так просто отделаться, если она чего-то хотела, а Ритта очень хотела увидеть Йарра.
За два дня она сделала несколько голографических проекций возможного дизайна каюты. Одна из них была точной копией, до малейших деталей, той комнаты, в которой они жили с Йарром, но она не могла решить - показывать этот вариант или нет, все будет зависеть от обстоятельств.
Время демонстрации назначено, не стоит и говорить, что сердце Ритты колотилось, и она не помнила себя от волнения в предчувствии этой встречи. Семь лет - это очень большой срок, и, хотя ни она, ни Йарр внешне почти не изменились, но они были уже совершенно другими. Ритта это, конечно, осознавала, и все-таки надеялась, что все будет таким, как и тогда. Какие глупые надежды.
Йарр зашел в свою каюту секунда в секунду, в назначенное время. Чего удивляться? Такие индивидуумы, как Йарр, никогда не опаздывают. Предельно холодный, предельно вежливый и предельно чужой. Ритта думала, что она готова к такому превращению, но оказалось, что нет. Он просмотрел все варианты дизайна своей комнаты, кроме варианта, копирующего их комнату в далеком прошлом, не выбрал ни одного, сделал несколько очень обидных и глупых, по мнению Ритты, замечаний и вышел из каюты.
Она была потрясена.
Холодный, бездушный, въедливый, дотошный, все замечающий, ничего не прощающий и мертвый внутри. Ритта поняла, что имел в виду Грэг, когда говорил о пустоте, что внутри Йарра. Действительно - мертвая пустота, действительно - никаких эмоций.
Все рианцы, которых встречала Ритта, сдерживали свои эмоции силой воли, но она ощущала их в глубине сознания, эти подавляемые страсти. У Йарра ничего не надо было сдерживать или подавлять, не было никаких страстей или эмоций.
Он четко выполнял свои обязанности, требовал такого же четкого выполнения и от других. Соблюдал все правила, инструкции, вероятно, был просто идеальным командиром, если кому-то, конечно, нравится, чтобы им командовал бездушный робот. Ритте это не понравилось. У нее от этого нового Йарра мурашки бежали по спине, до того неприятно было с ним общаться.
Когда прошел первый шок, верх взяли азарт и злость.
- Я тебя достану! - с яростью думала она. - Я тебя так доведу, что твое хладнокровие как рукой снимет. Посмотрим, как ты себя поведешь не с подчиняющимся тебе беспрекословно экипажем, а с неуправляемой девицей, которая не ставит ни во что любые авторитеты и не желает никому подчиняться, делая все по-своему.
И Ритта злорадно засмеялась про себя, в предвкушении будущего развлечения.
Злость, ненависть - эти чувства, по мнению Ритты, легче всего было вызвать в любом существе, не исключая Йарра, но все эти "прекрасные ощущения" начинались с банального раздражения. Раздражение можно вызвать чем угодно: одеждой, голосом, манерой разговора или еды, сопением, чавканьем - короче, набор раздражающих факторов был неисчерпаем. Хотя это были, конечно, мелочи и не могли вызвать настоящего раздражения. Но не все сразу.
Ритта решила использовать их по очереди, пока по-настоящему не заденет его чувства, а там от раздражения до ненависти рукой подать. Но она этого не боялась, главное - вызвать хоть какие-то чувства, для этого надо бить по самому больному.
Ритта помнила, что когда-то особенно не нравилось Йарру, она решила, что годы разлуки не могли сильно изменить его вкусы, и начала действовать.
...Пока они были вместе, кровать после сна всегда застилал Йарр, вернее, сначала застилала Ритта, а потом Йарр перестилал. Но со временем они пришли к общему решению, что два раза застилать кровать глупо, и этим стал заниматься Йарр.
Зная, как трепетно Йарр относится к идеально заправленной кровати, Ритта решила начинать свои военные действия именно с этого. Улучив момент, когда он отвернулся во время очередного обсуждения дизайна его каюты, она ловко передернула покрывало на один бок, а потом взглянула на Йарра с суровым осуждением за столь неряшливую заправку кровати.
В первый раз Йарр извинился, во второй - удивился, в третий раз застыл в полном недоумении, но мысль, что это все устроила Ритта, сначала даже не пришла ему в голову. Ритта выглядела так, что скорее можно было подумать о полтергейсте, чем о ее участии в чем-то подобном.
Йарр все-таки догадался, чьи это проделки, но как реагировать на такие выходки не знал. Ритта ликовала, чувствуя его смятение. Перед уходом она заявила, что ей еще несколько раз надо побывать в его комнате, чтобы сделать окончательный эскиз, Йарр был вынужден согласиться.
Чтобы иметь возможность видеть его как можно чаще, Ритта у него постоянно что-нибудь забывала, а потом возвращалась в самое неподходящее время, когда он заходил к себе, страшно раздражая этим.
Находясь в комнате во время его отсутствия, делала какие-то зарисовки на листочках, а потом комкала их и бросала на пол.
Бросала в его комнате фантики от конфет, однажды раскрошила печенье. Каждый раз, уходя, улыбалась, слегка сожалея, что не может видеть его лица, когда он придет в свою комнату после ее визита.
Очень скоро он уже с трудом выносил не только присутствие дизайнерши, но даже любые упоминания о ней в разговорах. Ему в ней не нравилось все: внешность, голос, характер, если бы не приказ высшего руководства, он и на километр не подпустил бы ее к своей комнате. Внешне это, конечно, ни в чем не выражалось, но Ритта чувствовала: при одном ее приближении волна неприязни поднимается внутри него, она была этим очень довольна - первый этап ее плана полностью осуществился.
Зная, что Йарр не понимает иронии и сарказма, предложила ему вариант личной формы командира корабля. Он только глянул, как в его глазах застыло потрясение. Ритта стилизовала форму, которую когда-то, очень давно, действительно носили капитаны бригантин и каравелл, с огромным количеством рюшей, бантов, кружев, оборочек и складочек.
Увидев лицо Йарра, она, едва сдерживая смех, очень серьезно объяснила свое решение:
