это только при условии, если вы будете каждый день делать водные процедуры.
— Мы будем, будем! — горячо пообещала семейная пара. — Прям сейчас в баню стопы и навострим!
— Не будете никого грабить! И станете вести здоровый образ жизни! По три литра воды и по десять тысяч шагов в день каждый! — строго добавила я и ткнула пальцем в мужа. — И вот он переоденет платье на нормальную мужскую одежду!
Тролли 1 и 2 клятвенно заверили, что с этого дня начнут новую чистую жизнь и будут проходить не по десять, а по двадцать тысяч шагов, после чего я получила возможность наконец-то покинуть гостеприимный проулок.
Насан послушно пошел за мной.
По прибытии в «Удобрения и бытовые эликсиры» нас с Дарси ждал сюрприз в виде тетушки Порции Клэй, которая терпеливо меня ожидала.
Самое же интересное заключалось в том, что она ждала не снаружи лавки, а внутри.
То есть у нее есть от моего магазина свой собственный ключ? Как это вообще?
Насана я Порции показывать не хотела, поэтому попросила его погулять снаружи и вернуться чуть позже. И напомнила, чтоб вел себя прилично, иначе…
— Понял-понял, — бородач опасливо посмотрел на мою сумочку.
К сожалению, тетка все-таки успела его заметить.
— Э-т-то еще кто такой? Что за оборванец, Катажина? Леди не должна якшаться с какими-то подозрительными личностями.
Она вела себя так, словно у них на приеме ничего не произошло. Будто наши отношения были самыми близкими на свете и я не обвиняла Джулию в воровстве.
Странная женщина…
— Я смотрю, ты тут немного прибралась, — пренебрежительно сказала тетка, оглядывая идеально чистые полы, протертые стеллажи с блестящими баночками эликсиров и сияющие на солнце стекла окон. — Стараешься потихоньку — это так мило. Но я пришла совсем по другому поводу. Я хотела поговорить о том, что в прошлую субботу у нас на приеме ты отказала Грегори Педеру…
— Я не собираюсь выходить замуж за человека с такой фамилией.
— Это был в высшей степени неразумный поступок! — возмутилась тетушка. — Грегори — твоя идеальная пара. Счастье, что он вообще обратил на тебя внимание, учитывая, что все твое наследство составляет эта несчастная лавка, которая уже давно не приносит прибыли. Про слабый дар я вообще молчу! Как твоя ближайшая родственница и патронесса, я отправила баронету Педеру от твоего имени письмо с извинениями, которые он благосклонно принял. На балу в честь Самайна он хочет убедиться, что твое ужасное поведение было следствием травмы и оно более не случится. Будь с ним милой и покладистой, и тогда…
— Я повторяю вам еще раз, тетя Порция, — разозлилась я. — Читайте по губам: Я ни за что на свете не выйду за баронета Грегори Педера! И, разумеется, ни в чем переубеждать его не стану.
— Боюсь, ты не имеешь права ослушаться меня, милочка, — усмехнулась тетка. — До двадцати шести лет я имею право выступать от твоего имени. А значит, могу заключить с Грегори Педером брачный контракт. Я хотела, чтобы у вас все было по обоюдному желанию, но ты не оставляешь мне выбора. Будь благоразумной, Катиж! Да, знаки внимания от самого Данталиона вскружили тебе голову. Но пойми — верховный демон никогда на тебе не женится. Лучше синица в руках, чем журавль в небе…
— Герцог Форас Данталион тут совершенно не при чем, — глядя прямо ей в глаза, сказала я. — Все дело только в том, что я действительно не собираюсь сочетаться узами брака с Гошкой… с Грегори, так как считаю его подлым, мерзким и отвратительным лицемером.
Порция отвела взгляд, делая вид, что ничего не случилось.
— Ты просто плохо его знаешь, милочка. У тебя еще есть время — полагаю, ты передумаешь относительно этого замечательного молодого человека. А теперь вот что. Во-первых, я так и не увидела розового перца, дорогуша. А, во-вторых, я посмотрела твои доходные свитки. По ним выходит, что за это время у тебя было двенадцать покупателей, и твой доход составил восемнадцать риалов, три су. Где моя рента с этих денег, Катиж?
— А ты не обнаглела ли, тетя? — возмутился у меня в мыслях Дарси, который с интересом наблюдал за происходящим. — Ренту ей подавай!
Тетка абсолютно не считала, что она обнаглела. Смотрела на меня глазами кристально честного и самого порядочного человека во всем Инферно. В этом взгляде еще и была небольшая степень укора — мол, как же так, что за несправедливость…
— Тетя, — спокойным голосом начала я, и продолжила на гораздо более высокой ноте. — Напомните мне, когда я разрешала вам соваться в мои доходные книги? И заодно подскажите, за что я должна вам ренту?
Выражение лица мисс Порции Клэй было бесценно, ей-богу, бесценно!
— Как это за что? — воскликнула она, и ее голос был похож на возмущенное кудахтанье курицы. — Как за что? Я прихожу к тебе сюда, трачу свое драгоценное время…
— На что? На что вы его тратите?
— На то, чтобы… помочь тебе, милая! — нашлась с ответом Порция. — Поддержать тебя в этой сложной ситуации. Когда твоя мать исчезла, я взвалила на себя огромную ответственность за тебя. Это мой тяжкий крест, который я с достоинством несу…
— За что вы получаете свою ренту, тетя? — резко перебила поток ее славословия я. — Зачем вы сюда приходите? Что вы здесь сделали полезного? Можно, пожалуйста, только конкретно, без лишних сентенций? Я не особо располагаю временем.
Конкретно тетушка не могла. Как паразитка, она присосалась к этому несчастному магазинчику, и тянула с бедной Катажины деньги просто так, ни за что. Деньги были невеликие. Тем противнее поступок тетушки.
Мне одно непонятно, как Катажина ей это позволяла? Неужели была так наивна?
— Запросто, — вставил Дарси. — Вы, кожаные, и сами не подозреваете, какие вы глупыши. Гони эту медузу горгону взашей! По доходным книгам она еще по нашим лазает… Обнаглела совсем.
— Хорошо хоть бриллиантовых лососей не крадет, — усмехнулась я про себя.
— Может, и крадет! Почем ты знаешь? — оставил последнее слово за собой скоттиш. — И сватает за этого, по твоим рассказам, болвана. Мало тебе?
— Что, такой умной себя возомнила? — прищурилась тетя Порция, тем самым впервые показав свое истинное лицо. — Я все могу, я все умею, мной заинтересовался сам Форас Данталион… Ах, ах, ах! Да без меня твоя жалкая лавчонка и месяца не продержится. Лишь только благодаря мне у тебя все как-то вкривь и вкось, но шло… Я занималась тобой, несмотря на то, что вообще-то в свете это позор для леди — продавать отраву для
