Перегнувшись через парапет, Гор всматривался в каменистый скат, выискивая кровь, обрывки ткани и… её, девушку, которую он сам привёл в руки своей матери. Его уже не волновало, как король поступит с королевой, для него, на краю пропасти, Серое королевство перестало быть домом.
Спустившись к стене, волк унюхал вонь тигра, смешанный с запахом страха Татьяны, и сиганул вниз, не пропуская ни одного камня. Дальше он бежал по следу, низко пригнув к земле морду, и клялся луне порвать полосатую шкуру, посмевшую украсть его самку.
Удивляло, что след вёл к зелёным, а не в Урчащий лес, и к нему примешивались запахи синсигат с ишигаком. С такой скоростью волк не бежал никогда. Любимый ветер, остужающий жар, каменистая почва, пружинящая под лапами, запах трав, дурманящий голову – всё ушло на второй план. Запах четвёрки, движущейся в сторону зелёных, стал для него путеводной нитью, ведущей к половинке сердца.
Ким в прошлый вечер долго прислушивалась к шуму за стеной, ожидая возвращения Тани, но время перевалило за полночь, а человечка до сих пор не вернулась в спальню. Встревоженная, она вылетела в окно, перебралась к Бачу, и уже вместе они прошмыгнули в коридор, вслушиваясь в сплетни прислуги.
Так им стало известно о невменяемом состояние волка после ужина, и о странной прогулке королевы с пришлой на крышу, после которой Карима вернулась одна, выглядев слишком довольной.
Бачу не составило труда вычислить тигра, падение Тани, вот только её следов он больше не находил. Охотник принял решение идти по тигриным следам, не тратив время и оставив Гора самому разбираться с матерью. Находиться здесь теперь было опасно, а Бач планировал ещё пожить и жениться на Ким. Всю ночь они шли по лесу Предков, пересекли Воющую гору и утром, с первыми лучами солнца, без сил рухнули на краю Тёмного леса, где так же без сил лежали Таня и Тайл, всего в паре сотен метров от них.
К обеду, придя в себя, Бач прокрался по следам к поляне и обомлел от увиденной картины. Тигр валялся на боку, еле делая вдохи и, кажется, собираясь отдать душу предкам, а Таня в порванном платье, всё в синяках и порезах, примостилась рядом, положив голову на мягкую лапу.
- Чего встал? Не видишь, им помощь нужна, - прошептала подлетевшая Ким и зло ткнула его кулачком в плечо. – Я за водой, а ты приготовь побольше еды.
- С ума сошла? – дёрнул её на себя Бач. – Забыла, что хвостатый предал нас и напал на Радужном хребте? Его надо добить, пока он без сил.
- Сам сошёл, - запищала летунья, отвешивая другу оплеух. – Он спас человечку и привёл в наш лес. Тебе это ни о чём не говорит? Какие же вы, мужчины, тупые и глупые. Ничего не понимаете.
С Ким спорить смысла не было, особенно когда она переходила на писк, поэтому Бач, поспешив оказаться от неё подальше, обошёл поляну и углубился в лес. Он помнил, что пришлая предпочитает крольчатину, поэтому в основном занялся ей, отстреливая и складывая в кучу, чтобы после освежевать и запечь на костре.
Ким, помимо воды, набрала заживляющих травок и порхала над Таней, протирая раны и накладывая повязки. Пришлось оторвать куски оранжевой ткани, которую синсигат носила везде с собой. Ей было жалко каждый сантиметр сокровища, но человечка за эти дни стала роднее, чем любые тряпки, и она продолжала рвать и вязать на Танюше красивые бантики. Во всём должна быть красота – считала Ким, и, если бы тигр был ей так же дорог он тоже обзавёлся несколькими яркими повязками, а так довольствовался лечебной кашей, растёртой по порезам на шкуре.
Татьяна ненадолго приходила в себя, выпивала воду, поднесённую синсигат, и проваливалась в сон снова, набираясь сил и готовясь к дальней дороге. Теперь она могла ответить на мучавший её вопрос – на Венкуре ей не место, даже если тут останется её судьба.
Глава 14
Вечерняя свежесть проникла в каждый уголок Тёмного леса, путаясь между высоченных, голых стволов деревьев, лаская зелень ковра и остужая раскалённый воздух. Татьяна пыталась напоить тигра водой, накормить крольчатиной, но он, сделав пару глотков, снова ушёл в беспамятство. Она помнила о живительном огне, но сколько не старалась, не концентрировалась на внутреннем тепле, не смогла выжать даже маленькой искры.
Сколько бы Танюша не думала о предательстве Тайлерона, его жертва ради спасения перечёркивала всё плохое, что он натворил. Бач всё ещё косо поглядывал на тигра, несмотря на рассказ человечки, и каждый раз хватался за лук, стоило тому пошевелиться.
- Хвостатый что-то задумал, - продолжал ворчать Бач, уверяя девушек в нечистоплотности принца. – Он втирается в доверие, чтобы обманом заманить тебя к жёлтым.
- Я была без сознания, когда он уносил меня от серых, - не сдавалась Таня, веря в свои слова. – Он мог сразу бежать в сторону своих.
- До нас ближе, - давил Бач, выстраивая логичную цепочку, которая должна была убедить человечку. – Поэтому и побежал сюда, чтобы не рисковать и уйти от погони. Думаешь, хитрое отродье просто так прибежало к замку серых? Выкрасть он тебя собирался.
- Тайл спас меня, Бач, и чтобы не случилось в прошлом, в настоящем я ему верю, - повысила Танюша голос, заканчивая спор.
И как только она высказалась, поляну накрыла тень, а следом серые лапы примяли траву. Шерсть, покрытая пылью, свисала клочьями, морда забрызгана пеной засохших слюней, в стальных глазах бешенный блеск.
- Гор! – сорвалась с места Татьяна, устремившись к нему. – Выбрался.
Прежде чем Таня добежала, Гориал перекинулся и в объятиях сжал любимую. Выдохнул. Цела, почти не пострадала с учётом высоты и острых камней, устилающих ущелье. Думать, что спас её Тайл, волку претило, но долг жизни он на себя взял. Избранная дороже затянувшейся вражды, и Гор готов был пойти к примирению.
- Прости, - прошептал он, вдавливая в себя тонкий стан. – Прости, что допустил и не уберёг. Прости, что чуть не потерял тебя.
- Ты не виноват, - заткнула его слова поцелуем Таня. - Ты не знал.
Они шептались, обнимались, а Тайл, почуяв присутствие волка, оторвал от земли морду и тоскливо посмотрел на них. Потеря девушки давалась тяжело, но он почти с ней справился и собирался в искупление помочь добраться пришлой до колодцев, и попытаться вернуть домой.
Гор оторвался от самки, глянул на тигра и, ничего не говоря, перекинувшись в зверя, скрылся за деревьями. Обессиленному организму хвостатого нужна была кровь и свежее мясо, так что вскоре волк притащил на поляну забитого кабана.
Тайл вонзал клыки в тёплую тушу и чувствовал, как по венам течёт жизнь, насыщая каждую клеточку тела. Последний раз он ел в Турманоке, в ночь Муры, бегая по лесу с тигрицами. Кабанчик закончился быстро, и с его концом пришло насыщение. Обернувшись, принц оделся и подошёл к костру, кивнув в благодарность волку.
- Предлагаю в Кирсанол пробираться через белых, - проговорил, садясь на бревно. – На наших землях нам появляться нельзя. Единственный путь через болота к Воздушным полям.
- Зелёные нас пропустят, а с Ангеликой можно договориться, - согласился Бач, подкидывая в огонь прутья и ветки.
- Лишь бы не узнала о даре Татьяны, - кивнул Гор и повернулся к любимой. – Сможешь сдержать пламя?
Таня пожала плечами. Что она могла обещать? Сила не подчинялась ей и жила своей жизнью, вылезая в самый неподходящий момент. Единственное, что заметила девушка, она появлялась при сильном, эмоциональном скачке, или в моменты, требующие защиты.
- Постараюсь, если не буду нервничать, - ответила Таня, комкая подол платья пальцами. – Если не испугаюсь и не придётся защищаться. Кажется, огонь работает именно так.
- Значит, наша задача оградить тебя от опасности, - приобнял за плечи волк, щурясь от удовольствия.
Самый худший день в его жизни, пока он обшаривал слон и бежал по следу. Сейчас же Гор был спокоен и счастлив, несмотря на сложности, ожидающие их. Таня сидела рядом, прижималась к нему, улыбалась, и этого было достаточно.
Переночевав, компания двинулась в глубь леса, сохраняя давящую тишину и оглядываясь назад. Нельзя было исключать погони, так что приходилось двигаться осторожно. До болот добрались быстро, а с переходом возникли трудности. Бач с лёгкостью перепрыгивал с кочки на кочку, Ким беззаботно махала крыльями, а остальным приходилось туго. Под тяжестью расползался мох, трясина не выдерживала давления ног, а скисшая вода старалась забраться везде, куда находила лазейку.
