Кроме того, мрачнея все больше. Василий отмечал про себя, что с немцем она ведет себя свободнее. Не зажимается от каждого взгляда. Пару раз даже улыбнулась.
Василий сдерживал раздражение, как мог. Однако, когда Клаус в шутку спросил у него, не слишком ли он загружает фрау Елену работой, терпение лопнуло.
Он просто сказал, что был очень рад, но назначена встреча. Так что увы…
Видимо, в его взгляде было что-то такое. Немец поднялся.
— Фрау Елена, могу пригласить вас на ужин? — спросил, вежливо поцеловав ее руку.
— Нет, — он не дал женщине рта раскрыть, ответил за нее сам. — У фрау Елены ненормированный рабочий день.
Прозвучало резко. Клаус взглянул на него искоса, хмыкнул и пошел к двери. Понимая, что был не слишком вежлив, Василий сделал над собой усилие, проводил его и даже какое-то время еще говорил о делах. В итоге, вроде бы впечатление было сглажено, но какой-то странный осадок все-таки остался.
Когда вернулся, женщина уже успела все убрать и забиться в свою каморку. И хорошо, лучше ей сейчас держаться от него подальше. Все прошло именно так, как он и планировал. Кроме одного — собственной реакции. Его душила ревность.
Понимая это, Василий зарекся повторять эксперимент. Но взглянув в очередной раз на женщину, пришел к выводу, что Клаус был прав. Сходить с ней вечером куда-нибудь не такая уж плохая идея.
* * *
Мережков по-прежнему находился в реанимации, и состояние его так и оставалось критическим. Те несколько минут днем, когда он ненадолго очнулся и смог открыть глаза, ничего не изменили.
Ни в плане физическом, ни в душевном. Василий Павлович просто не хотел жить. И все также мучился болью и грузом воспоминаний.
В пустой палате рядом с его постелью стоял мужчина. Внешность его могла бы показаться угрожающей, потому что осязаемая опасность, исходившая от посетителя, навевала мысли о неминуемой смерти.
На распластанного в бессознательном состоянии Мережкова смотрел Дознаватель.
Что видел в застывшем лице больного, на котором отпечаталась скорбная маска, или в мыслях, что были сейчас, словно открытая книга, знал только он сам.
Дознаватель был у Мережкова вчера. И сегодня. И так будет каждый день, пока не закончатся слушания.
Через минуту раздался звук открываемой двери. Медсестра, заходившая каждый час, проверить состояние. Мужчина, не отражавшийся в зеркале и не видимый сквозь стеклянную стену палаты, исчез раньше, чем она вошла.
Больной после его посещения не умер, не пришел в себя, ему не стало лучше. Но ему стало легче. И снова пришли воспоминания.
* * *
Осуществить идею сходить вечером со своей новой игрушкой в ресторан в тот день не удалось. Косяком поперли дела, и как-то все вылазили непредвиденные затруднения. Будто кто-то специально вставлял палки в колеса. Василий не был суеверным, но к концу дня мог бы поклясться, старина Клаус, уходя, сглазил его напоследок.
Уезжать домой пришлось уже после восьми вечера. Елена, просидевшая весь оставшийся день в закутке, всего пару раз выбиралась, когда он посреди своего ора по телефону вспоминал, что надо выпить чашку кофе, выглядела вымотанной. Да и у него запал прошвырнуться тоже начисто улетучился. Поэтому из офиса поехали прямо домой.
Дома женщина сразу же побежала прятаться в свою комнатку.
Нет. Так не пойдет.
— Ужин через двадцать минут.
Сказал четко и раздельно, чтобы у нее не возникло сомнений. Присутствие обязательно и это не обсуждается. Кивнула, не поднимая головы, быстро скрылась за дверью. А ему вдруг стало ни с того ни с сего обидно.
Какого черта? Немцу мило улыбалась, небось и на ужин с ним пошла бы охотно? А может, и не только на ужин?! От этой мысли стало душно и сами собой пальцы стиснулись в кулаки.
Заставил себя отпустить эти ревнивые предположения, пойти принять душ и переодеться. Пока мылся, в голову все время лезло, что она сейчас наверное тоже в душе. Голая. От этих долбанных мыслей темнело в глазах.
Нет. Так действительно не пойдет.
Через двадцать минут спустился. Ужин на двоих уже был сервирован. Елена стояла в кухне, его ждала. И больше никого. Правильно, его вышколенный повар не дурак, понял, что сейчас тут без него обойдутся.
Настроение снова скакнуло в плюс.
* * *
Вот это постоянное ощущение, что находишься в клетке со львом, и он в любую секунду может наброситься и сожрать, выматывало хуже любой, самой тяжелой работы. Ужин прошел почти в полном молчании. Лена видела, что мужчина чем-то недоволен, и не могла понять, как вести себя так, чтобы его не раздражать и лишний раз не провоцировать. Поэтому сидела тише воды ниже травы.
В конце концов, он закончив есть, просто бросил вилку и ушел. Только буркнул не оборачиваясь:
— Завтра чтоб не опаздывала.
Как будто она собиралась опоздать. Да она никогда…
Лена так и осталась стоять у стола, как поднялась, когда он встал, чтобы уйти к себе. Неприятный осадок. Вроде стала немного перестала бояться его, но он все время преподносил что-то новое. И это выводило из равновесия.
Незаметно возник откуда-то повар, с деловитым видом убрал все со стола. Помня о том, как ей выговорили утром, Лена даже не решилась предложить свою помощь. Ушла в комнату, говоря себе, что первый рабочий день прошел, и все происходящее к лучшему.
Правда, работа у нее была странная донельзя. И про оплату они тоже не договаривались. Все так быстро завертелось, а потом она просто не решалась произнести лишнее слово. Судя по тому, как вел себя Мережков, она тут на полном пансионе.
Но это пока в ее услугах нуждаются, а что будет потом?
Впрочем, понимая, что до этого «потом» надо сперва дожить, и загадывать вперед бессмысленно, не раз уже в этом убеждалась, когда рушилась ее вроде бы налаженная на годы вперед жизнь. А теперь-то тем более. Наконец мысли отпустили, и ей кое-как удалось заснуть.
Проснулась среди ночи от странных звуков. В первый момент не поняла, а когда разобралась — шаги. Кто-то ходил по кухне взад и вперед. А иногда даже казалось, что шаги слышались под дверью.
Кто тут мог ходить среди ночи?!
Наверное, ему не спится. Хочет есть, подумала, пытаясь победить нарастающую панику.
Есть?! Хочет?!
Шаги приблизились и затихли гле-то под дверью, Лене показалось, что она слышит тяжелое дыхание мужчины. Вжалась в постель, стараясь не шевелиться. Не дышать. Ни звука!
От страха ладони стали мокрыми. И от нахлынувших некстати запретных воспоминаний вдруг проснулось тело. Проклятая память тела! Лена вцепилась зубами в подушку, вслушиваясь в тяжелое дыхание за дверью.
Ушел.
Наконец-то ушел. Невероятное облегчение. До слез. Изнеможение.
И странный осадок. Не знай она себя, могла бы подумать, разочарование.
* * *
На следующее утро хозяин был хмур, молчалив и вовсе не смотрел в ее сторону. День для Лены прошел в напряжении, но монотонно, нудно и как ни странно, незаметно. Только под вечер произошло нечто непредвиденное.
Посещение.
ГЛАВА 14
Ночь у Василия прошла отвратительно. Никак не мог успокоиться, как магнитом тянуло вломиться к женщине ночью. То, что она могла спать в это время, даже хорошо. Взять теплую, сонную, сладкую.
Сдержался. Чего это ему стоило… но сдержался.
Но надолго ли его хватит при таком раскладе? Те три с лишним месяца, пока искал Лену, Василий худо-бедно пробавлялся разовыми любовницами. Как станет невмоготу, всегда можно было сходить в клуб, или еще куда-нибудь, снять бабу на ночь, с ним любая готова была пойти. И до утра пытаться стереть из памяти все лишнее.
Но сейчас, когда он нашел ее. Даже мысль пойти в клуб, стравить напряжение, вызывала какую-то брезгливость. Да что с ним сделалось, в конце концов?!
