Музыка стихла. Стоя на возвышении рядом с троном, Его Величество король жестом призвал всех к молчанию.
— В этот праздничный день мой старший сын принц Арквэн хочет сделать важное объявление.
Услышав свое имя, Арквэн вздрогнул. Имрэя рядом с ним как-то странно подобралась и расправила плечи — и тут он понял, чего ждал от него отец, какого именно важного объявления.
Над головой будто завис острый топор. Арквэн ощутил себя в ловушке. Растерянный, он поднялся на помост и встал по правую руку от короля.
Взгляды собравшихся устремились к нему. Все ждали, что он скажет. Все смотрели на него с интересом. Имрэя гордо вздернула подбородок, предвкушая миг своего триумфа. Сверр вопросительно выгнул бровь. На лице Ондины читалось жадное, почти детское любопытство.
Арквэн молчал. Он молчал так долго, что гости в зале начали перешептываться, а отцовский взгляд потяжелел и теперь прожигал ему дыру в черепе.
Две минуты напряженной тишины стерли с лица Имрэи самодовольное выражение. Она хмурилась, нервно теребила юбку, не понимая, почему принц медлит, почему никак не назовет ее своей невестой.
— Итак, что ты нам хотел сказать, сын? — не выдержал Его Величество. В его голосе прорезались недовольные, угрожающие нотки.
— Я хотел…
Рука Сверра до сих пор покоилась у Ондины на талии, хотя танец давно закончился. И снова змеиным ядом растеклась по венам жгучая зависть.
— Я хотел поздравить всех с праздником, — начал Арквэн уверенным тоном, и его слова заслужили бурные овации гостей, уставших ждать, когда он заговорит. — Лето закончилось. Пусть Великие подарят нам теплую осень и мягкую зиму. Пусть новый год принесет в ваши дома только радость. С праздником!
С чувством облегчения несостоявшийся жених спустился по лестнице и затерялся в толпе.
Ну не смог он сделать предложение девушке, которая вызывала у него скуку и неприязнь. Арквэн представил себя в постели с этой холодной сельдью Имрэей, ее тощее жесткое тело под собой, ее тонкую безвольную руку, сжимающую намыленную мочалку, и его передернуло от отвращения. Еще недавно договорной брак казался принцу чем-то необходимым, неизбежным, само собой разумеющимся, а сейчас все изменилось. Он не смог. Просто не смог.
Арквэн старался не смотреть в сторону униженной эльфийки. Пока все остальные танцевали, она стояла посреди зала оглушенная, будто оплеванная, не шевелилась и глядела перед собой невидящим взглядом. Также Арквэн избегал отца, но тот поймал его в темном углу за колонной, где Его Высочество отдыхал от праздничной суеты.
— Что это значит? — зашипел Его Величество Миримон Третий, багровый от гнева. — Что ты устроил?
Его слюна брызгами осела на лице сына.
— Всего лишь поздравил всех с праздником.
— Ты должен был объявить о своей помолвке с девицей Долиморов.
— Да я ее почти не знаю, — заупрямился Арквэн, переча отцу впервые в жизни.
Король содрал с лица красную полумаску Ультуна и навис над принцем угрожающей тенью.
— Я тебя не узнаю. Ты никогда не был безответственным. Что с тобой стало?
Взгляд Арквэна против воли скользнул в сторону вальсирующих пар. В сторону одной конкретной пары. Сверр кружил Ондину в танце, и ее рыжие кудряшки упруго подпрыгивали, подол платья задирался, обнажая тонкие щиколотки, а грудь…
Принц сглотнул слюну.
— Ясно, — понимающе кивнул Его Величество Миримон Третий. — На экзотику потянуло. Переспи с ней, и дело с концом. Трахни хорошенько несколько раз, и тебя отпустит.
От услышанного у Арквэна лицо запылало до самых корней волос. И не только лицо, а еще уши и шея. Шокированный, он остолбенел и уставился на родителя с открытым ртом.
— Сина Ондина не такая! — разозлился он, когда дар речи к нему вернулся. — Не смейте ее оскорблять!
— Она человечка. Человечкам немного надо. Дай ей золотую монетку, и она живо раздвинет перед тобой ноги. Хватит страдать ерундой. Сделай так, чтобы кровь отлила от члена и снова прилила к голове, понял? Потом поговорим.
И король ушел, бормоча себе под нос:
— Человечка. Подумать только. Ну и вкусы у моего сына. Еще и огрызается, щенок.
Пытаясь унять бешеный стук в груди, Арквэн глубоко вздохнул. Слова отца оставили ощущение грязи, будто ему немытыми руками влезли в душу.
Между тем сина Инграда, дворцовая чародейка, разогнала танцующих, чтобы устроить главное развлечение новогоднего вечера — игру под названием «Узнай свою суженую». Она стояла в центре живого круга и водила перед глазами возбужденных девиц мешочком с волшебной пыльцой. Мужчины в большинстве своем потеряли к происходящему интерес и оккупировали столы с напитками. Зато молоденькие сины едва из платьев не выпрыгивали от нетерпения. Подружки оживленно шептались, переглядывались и дергали друг друга за руки.
Дешевые фокусы чародейки не занимали Арквэна. Все это он уже видел и не раз во время предыдущих праздников. С минуты на минуту сина Инграда распылит по воздуху пыльцу из своего мешочка и определит главную пару новогоднего вечера — мужчину и женщину, которые якобы идеально подходят друг другу. Их наряды окрасятся в золото. Затем под музыку арфы эти двое должны будут станцевать в центре живого круга, где сейчас колдунья совершает свои манипуляции. Скучно.
Забыв о манерах, Арквэн налил себе полный бокал крепчайшего эльфийского вина и осушил его залпом, затем с тоской посмотрел на Ондину.
Но что это? Внезапно ее и Сверра окутал сверкающий вихрь. Когда этот вихрь осыпался к ногам пылью, глаза в изумлении распахнулись и у принца, и у застигнутой врасплох пары, и у всех собравшихся. Черный камзол генерала, зеленое платье Ондины изменили цвет. Теперь их одежды сияли золотом.
— А вот и наши суженые, — растекся по воздуху громкий, приторно-сладкий голос дворцовой чародейки. — Вас выбрала магия новогоднего бала.
Лицо Ондины раскраснелось. Она шумно вздохнула, прижав руку к губам. Сверр растерянно разглядывал свой пожелтевший камзол.
Раздались жидкие аплодисменты. Эльфийки с кислым видом хлопали в ладоши, разочарованные исходом вечера.
— Человечка. Как же так? — услышал принц за спиной завистливый женский шепот. — Она недостойна. Почему магия выбрала ее?
Арквэн потянулся к бутылке за новой порцией обезболивающего красного.
«Надо же. Их выбрала магия. Даже магия на стороне Сверра».
Он зло опрокинул в себя бокал вина и уже взялся за следующий, как вдруг перед глазами заплясали золотистые мушки.
У него что-то со зрением? Алкоголь ударил в голову?
Нахмурившись, принц помахал перед собой ладонью, пытаясь прогнать навязчивые, мелькающие у лица искры, но обнаружил, что все в зале на него пялятся.
— Что? — спросил Арквэн у ошарашенно притихшей толпы.
И тут он заметил, что вверх по рукаву его небесно-голубого камзола ползет золотистая волна.
— Хм, — задумчиво протянула чародейка. — Похоже, у нас сегодня не пара, а трио.
Понимание оглушило.
Арквэн дернулся и посмотрел на друга. Сверр метал взглядом молнии, Ондина стояла рядом с ним вся малиновая и, похоже, от смущения готовилась провалиться сквозь пол.
По толпе пронесся нестройный гул, он нарастал, гости озадаченно качали головами, переглядывались и перешептывались.
В душе Арквэна смешались очень разные чувства. Неловкость перед другом, просто неловкость, шок и растерянность. А еще дикое, безудержное, распирающее грудь ликование.
И он тоже! Тоже подходит Ондине, по мнению магии.
— По традиции вы должны станцевать вместе, — голос чародейки с трудом перекрыл поднявшийся в бальном зале гомон. — Хотя не знаю, как вы это сделаете. Втроем.
— Что за театр абсурда вы тут устроили, сина Инграда? — процедил Сверр. — Я не собираюсь участвовать в ваших извращенных забавах.
Ондина еще ниже опустила голову, но прежде стрельнула глазами в сторону волка. Этот короткий грустный взгляд сказал принцу о многом: в отличие от своего спутника, Ондина с удовольствием поучаствовала бы в извращенных забавах чародейки.
