Словом, все были в курсе, кто виноват, но у вампиров действительно редко бывают подобные развлечения, так что на меня никто особенно не сердился. Холи-фестиваль им тут организовать, что ли? Или, может, отметине? Выращивают же тут помидоры? Стоп-стоп, весной меня уже точно тут не будет, возможно, я уже доберусь до дома. Надеюсь на это. Так что со своей скукой вампиры пусть справляются самостоятельно. Но идею же подсказать можно?
Это Валера, что ли, со мной спорит?
«Я, братиш, ну идейка-то правда огонь, че куксишься?» — наконец, явственно проявился мой внутренний гоблин. Что-то в последнее время я и правда реже стала его слышать. Даже соскучилась. Но ему-то вампирьи радости с какого момента стали небезразличны?
«Люблю безобразия,» — мечтательно поделился Валера, подкинув мне парочку воспоминаний о сегодняшнем фееричном утре. Так это ты мне все время мешаешь метко кидать? — «Агась,» — безмятежно откликнулся он. — «Это ж весело, че ты! Я до уссачки ржал, когда твоему женишку недоделанному в хлеборезку пирог с ягодами прилетел!».
Отмахнулась от этого проказника, сосредоточившись на дороге. Собственно, бальный зал занимал всю западную сторону дворца, построенного в виде правильного квадрата. Вход располагался на втором этаже, потолок же находился на уровне пятого. Дыхание захватывало от такой красоты и высоты. Потолок подпирали летящие арки, все пространство между которыми занимала роспись. Хотелось просто лечь на пол и смотреть, смотреть, подмечая все новые детали. Я не знаю, что точно было там изображено, но походило оно на сотворение мира или что-то в этом роде. Шесть высоких фигур окружали некий постамент с громадным светящимся кристаллом. Подробнее я рассмотреть не успела, потому что шея затекла, и я почувствовала, как темнеет в глазах. Ладно, приду сюда завтра, лягу и все рассмотрю.
Зал был великолепно украшен цветами, гирляндами и чем-то вроде букетиков остролиста. По стилю нечто среднее между свадьбой и новогодним корпоративом. Не было только шариков и аляповатой надписи на стене «Совет да любовь!». Ну и Хвала позвонкам, я считаю, терпеть не могу эти надписи, самодельные плакаты «Угадай невестины губки» и все такое. Зато в воздухе порхали мелкие безобидные иллюзии в виде бабочек и разноцветных звездочек. Цветосочетание было тоже вполне себе новогодним: красно-зеленым с небольшой примесью чистого белого. И никакого розового, ура!
Публика в зале была разношерстная. В смысле, разнорасовая. Не только вампиры почтили своим присутствием императора. Но и гномы, люди и, куда ж без них, оборотни. Те, что работали во дворце и вовсе стояли вдоль стен, особо не отсвечивая, но почему-то создавая ощущение защищенности. Не наблюдала я только эльфов и орков. Ну, и не надо. Ну, и хорошо. Распорядитель громко представил меня тем именем, что я назвала императору при знакомстве. На многих лицах читалось удивление и недоумение.
Я не рассчитывала на новые знакомства, и вообще предприняла попытку применить уже испробованную тактику «меня тут нет». Но мне помешал веер. На балу я по регламенту обязана была иметь веер. Мне достался громадный монстр красного цвета в тон платью из страусиных перьев с тяжелой деревянной ручкой. В принципе, при наличии определенных навыков он даже мог бы стать орудием убийства. Эта бандура болталась на локте без особой надобности, ибо в зале была весьма комфортная температура. Надо отдать должное императору, подштанники мне сегодня не понадобились, он озаботился тем, чтобы по дороге в зал меня не продуло. Осознание этого грело эффективнее гномьих отопительных артефактов.
Оказавшись в зале, я обратила внимания, что дамы все, как одна, держали вееры в руках, пусть хотя бы и в сложенном виде. Ла-адно, не будем выделяться из толпы. Я попыталась было подхватить веер, но он как-то неудачно зацепился за платье и все время норовил вывалиться из руки на пол, в общем, я сумела взять его, как надо, только с третьей попытки. Пока я корячилась с этим предметом туалета, мне самой посчастливилось стать предметом пристального внимания лорда де Иванеску, расположившегося неподалеку в группе других мужчин, лица которых я запомнила, наконец, по карточной комнате. Хотя как их зовут, по-прежнему, не знала. Иванеску смотрел на меня голодными глазами пса, которому на нос положили сосиску, запретив ее кушать. Только вот конкретно этот песик отнюдь не был хорошим мальчиком. И уже закончил свой разговор, направившись в мою сторону. Мне надо что-то срочно начать жевать!
Но не успела панически броситься к ближайшему столу с легкими закусками, как к моей руке, затянутой в тончайшую перчатку, припали ласковые губы.
— Миледи, подарите мне танец, умоляю.
Блин. И причины отказать у меня нет. Я не приглашена другим кавалером, не жую, не сижу в изнеможении на диванчике. Танцы уже велись, когда передо мной распахнулись двери зала, так что ни о каком открытии бала речи не шло. Да и лорд вполне себе симпатичный, может, все пройдет успешно?
Была не была.
Императора, который до определенного момента бала вообще обязан был меня не замечать, и лишь при официальном объявлении о своем выборе вытянуть невесту из толпы гостей, я не увидела. Возможно, к этому моменту он и появится. А пока я танцевала вальс в нелюдской массе, подхваченная вполне уверенным и опытным кавалером. Даже начала получать некоторое удовольствие от танца, подчиняясь мужской инициативе, чутко реагируя на смену фигур. Пока объятия Иванеску не стали какими-то чересчур тесными.
— Миледи… — почти простонал он мне на ушко, крепко прижимаясь к моему бедру и давая понять, что из нас двоих только я еще не возбуждена.
— Эй, сударь, остыньте, — попыталась отодвинуться, но не тут-то было.
Вампир буквально подхватил меня на руки, мастерски выполняя поддержку, которую все танцующие делали на одном дыхании, будто репетировали. Только прочие крутили своих партнерш на одном месте, а этот поц укружился вместе со мной в какой-то темный угол, где за колонной оказалась неприметная дверь, сливающаяся по цвету со стеной, куда меня впихнули, не успела я даже ахнуть.
Похмелье — штука тонкая
Диана
В полутемном коридоре не было ни пыли, ни грязи, ни паутины, но мне почему-то сразу показалось, что злодей Иванеску затащил меня в некие катакомбы, чтобы убить. Зачем? Да кто ж их, злодеев, знает? Может, он и есть Собиратель душ?
За свою жизнь я билась, как тигрица. Хотя, пожалуй, больше было похоже на обезьяну, потому что я верещала, кусалась и царапалась. Хотя особо верещать опасалась, вдруг вовсе потеряю голос.
— Детка, я люблю жесткие игры, но тебе не кажется, что ты перебарщиваешь? — возмущенно пророкотало в районе моей попы и мягко погладило оную. Все дело в том, что вампир перекинул меня через плечо, как куль с мукой, так что свое возмущение я выражала, пиная бессмертную вампирскую печень и царапая спину под рубашкой, которую умудрилась вытянуть из штанов.
От неожиданности я заткнулась и сообразила, что меня несут не убивать, а совсем даже наоборот. И то, что я ногтями практически до крови изукрасила азиатскую поясницу, скорее доказало распаленному мужчине, насколько я страстная любовница и все такое прочее, нежели убедило, что я вообще не имела на него каких-либо околопостельных планов. То, что при всем этом я орала «Отпусти меня, гад!! Я полицию вызову!» вполне могло быть принято за элемент эротической игры, ведь в упругие ягодицы я тоже пыталась вцепиться ногтями, но штаны оказались чересчур крепкими.
Вампир поставил меня на ноги, и я, оглядевшись, обнаружила себя в помещении, одновременно напоминающим спальню и гостиную. И, если честно, лучше всего такой интерьер подходил для съемок фильмов специфической направленности, знаете, таких, в которых встречаются фразы типа «комната удовольствий», «массовая оргия» и «пожалуйста-пожалуйста — да-да-да!». Но чаще всего реплик там почти что нет. Шторы на окнах были не задернуты, так что и без свечей можно было разглядеть умопомрачительных размеров кровать у стены, а также множество удобных низких диванов с небольшими столиками, на которые так и тянуло поставить бокал с шампанским или вазочку с фруктами. Которые можно макать во взбитые сливки или шоколад…
