– Пойдём из резиденции, – сказала Брижина. – Дорогу я смогу припомнить.
Лорд Шенье не возражал и не соглашался, он послушно следовал её указаниям. Обычно язвительный и взрывной, сейчас он мало походил на себя.
– Вас я оставлю в Глухой нише, – продолжила инструктировать Брижина, когда они спустились в первый коридор. – В том тупике редко кто-то появляется. А я тем временем поищу следы и послушаю Чрево. Если меня не будет рядом, когда Каталина освободится, не давайте ей говорить. Ей нельзя рассказывать вам ни о чём. Запомните, это очень важно.
Он молчал.
– Вы слушаете меня? – Она обернулась, и лорд Шенье угрюмо кивнул.
– Не могу поверить, что Высшая осмелилась на такое.
– Вы совсем её не знаете, милорд. Совсем не знаете…
Миновав несколько развилок, они спустились на уровень ниже. Здесь в стенах коридора уже появлялись прожилки кристаллов – вены, по которым пульсировала сила острова. Ещё одним уровнем ниже кристаллов стало больше, чем камня.
– Осталось немного. Если она выйдет, то выйдет там, – сказала Брижина, смахивая прилипшую ко лбу прядь.
– Откуда ты знаешь? Она могла бы выйти откуда угодно.
«Потому что я там была», – хотелось ей ответить, но она молчала, как до́лжно. – «И потому что мы сёстры», – мелькнуло у неё в голове.
Сёстры. Как дико звучало это слово после стольких лет одиночества. Найти и потерять – позволит ли Твердыня такому случиться?
– Она выберется, – сказала Брижина, убеждая то ли лорда Шенье, то ли саму себя. – Она выберется, потому что мы сёстры.
Глава 13
Каталина Арди
– Ну и погодка, – прошептала я, ускоряя шаг. Ботинки погружались в оставшуюся после недавнего снега жижу и хлюпали, а ветер пробирал до костей.
Я сжала в руке записку, полученную от Брижины. В ней была подробная схема дороги и инструкция. Несмотря на её простоту и понятность, меня брала жуткая обида. Можно же было зайти за мной и проводить до этого входа. Подобное отношение сестры убеждало, что наше с ней родство лишь номинально. Мы сёстры по крови, но не по сути. И от этого тоже было обидно.
Совсем недавно я и сама считала, что нам не к чему сближаться. Но постепенно мысль о том, что и у меня могла быть семья, начала закрадываться в голову, а сейчас и вовсе там обосновалась. Потому, получив записку, я сначала расстроилась, потом разозлилась, но, взяв себя в руки, просто оделась и пошла, куда велено.
– И ещё этот лорд Шенье! – выругалась я, наступив в очередную лужу.
Только мне начало казаться, что он не настолько ужасен, как на тебе! Пришёл вчера вечером в гостиную, подсел ко мне и как ни в чём не бывало: «Нам придётся ускорить лечение».
Пламя в камине съедало поленья, глотало их и медленно пережёвывало, превращая в золу. А я смотрела на огонь, боролась со слезами и молчала. Что я могла на это сказать? Как пожелаете, милорд? Умру за вас, если надо.
Слёзы отступили, но к горлу подкатила злоба.
– Если бы вам самому пришлось через такое пройти, – сказала я, так и не глядя на лорда Шенье, – то вряд ли вы стали бы торопиться. Но раз страдать приходится не вам, то, конечно, можно и ускориться.
– Ты ко мне несправедлива, Кэтлин, – в его голосе мне послышалась боль.
Но откуда ей там было взяться? Боль – это мой удел.
– А вы ко мне? Вы ко мне справедливы? – наконец удостоила его взглядом. – Пусть так, лечение мы ускорим. Вы только за этим сюда пришли? Или ещё что-то хотели сказать?
– Хотел сказать ещё кое-что, – он потянулся ко мне и взял мою ладонь. – Венчание должно быть завершено. Обещай, что скажешь мне «да».
– Стать вашей женой?! – взъярилась я. – После того, что вы сделали? Да ни за что.
– Кэтлин, так надо, – он сжал мои пальцы. – По-другому не получится. Услышь меня…
Но я не слышала и не слушала. Отдёрнула руку и, бросив на лорда Шенье яростный взгляд, убежала к себе в комнату.
Утром он снова попытался со мной заговорить, но мириться с ним я не собиралась. Ему до меня – настоящей меня, а не заклинательницы Каталины Арди – не было никакого дела. Что я чувствовала, чего хотела – всё это для него было неважно.
От воспоминаний о прошлом вечере моё и без того скверное настроение окончательно испортилось. Да ещё эта слякоть, чавкающая под ногами.
Развернув записку, я сверилась со схемой – до входа в подземный коридор, ведущий к саду, оставалось совсем немного. Брижина говорила, что туда можно попасть из нескольких мест, и я думала, мы пойдём от храма Твердыни. Но, видимо, сестра решила показать мне другую дорогу.
Обозначенный на схеме вход располагался на окраине города, поэтому в такую рань дорога была безлюдной. Серой, тихой и немного жуткой.
Вскоре показалась нужная мне скала. Она, как и на схеме, по форме напоминала клык и в основании имела высокую расщелину – вход в подземный коридор. Идя сюда, я искренне надеялась, что Брижина встретит меня снаружи. Но, как и написано в записке, сестра ждала внутри.
Помявшись у входа, я сделала глубокий вдох и шагнула в тенистую расщелину. Она вела глубоко в скалу и постепенно расширялась изнутри. Её неровные тёмные стены были испещрены голубыми кристаллами, которые слегка светились и тускло освещали дорогу.
Я сделала несколько шагов и позвала сестру неуверенно:
– Брижина, ты здесь?
В полумраке что-то шевельнулось, и в меня полетели мелкие камни. Один из них попал в грудь, причиняя боль и вызывая странную немоту. Она холодила и растекалась по телу, сковывая движения. Эти камни были заговорёнными.
– Кто здесь?! – крикнула я охрипшим голосом.
Ответом мне стало эхо шагов. Из расщелины появилось четыре фигуры в тёмных балахонах – служительницы. Две из них молча подхватили меня под руки, одна осталась охранять вход, а ещё одна указала рукой вглубь пещеры. Повинуясь ей, нари потащили меня вперёд.
Сил сопротивляться после удара камней у меня не было, на крик их тоже едва хватало. Я сипела что-то неразборчивое и силилась понять, куда и зачем меня тащили. Служительницы уверенно сворачивали на развилках, спускались по лестницам и не произносили ни слова. Устав от тщетных попыток сопротивления, я наблюдала за всем будто со стороны и прислушивалась к собственному телу. Немота начинала отступать, а значит, у меня ещё был шанс освободиться. Главное, чтобы на моей стороне оказалось время и удача.
Тёмные стены подземных коридоров постепенно светлели и сменялись полупрозрачными из светло-голубых кристаллов с прожилками. По ним, будто по венам, текла и пульсировала светом сила.
Когда и в полу, и в стенах совсем не осталось породы, шедшая впереди нари остановилась и постучала по кристальной стене. Прислушалась и, убедившись в чём-то, дала знак двум другим, державшим меня под руки. Похоже, сегодня время и удача всё-таки не перейдут на мою сторону.
Служительницы прижали меня лицом к стене и принялись что-то шептать. Кристалл передо мной мигнул светом, растворяясь, в то же мгновение две пары рук толкнули меня в спину. И я, пролетев через исчезнувшую стену, нырнула головой вниз, в извилистый тоннель, уходящий глубоко под землю.
Кристальная глыба проглотила меня и, как по пищеводу, отправила в свой полупрозрачный, светящийся желудок. Пролетев по тоннелю, я свалилась на дно небольшой овальной комнатки, которая, едва получив меня в пищу, пришла в движение.
В стенах появились прогалы, и целые куски кристалла начали отодвигаться назад, смещаться вбок, подталкивать другие. Я лежала и смотрела, как прямо передо мной вместо стены образуется крутая лестница, ведущая ещё глубже. Нутро острова будто зазывало меня дальше, но мне по-прежнему было трудно двигаться.
– Хочешь переварить меня как следует? – спросила то ли у комнаты, то ли у самого острова. – Боюсь, с этим придётся подождать. Ноги не слушаются.
Пол подо мной вспыхнул, ударяя энергией, и на смену холодной немоте начала приходить робкая чувствительность. От этого стало одновременно радостно и страшно. Эта комната понимала человеческую речь.
