— Чего смотришь? — перехватил мой взгляд землянин. — Гореть в аду тебе и твоей чертовой планете!
— Ты что себе позволяешь? — не выдержала я. — Я… — я хотела сказать, что я землянка, но осеклась. Сказать, что я одна из них? Нет, такой, как эти представители моей Родины я быть не хотела.
— Тебя не спросил, — буркнул мне в ответ грубиян.
Я спрыгнула с бортика и встала на ноги. Все четверо вздрогнули и даже чуть попятились. Ну, точно, будто я дикий зверь и могу напасть.
— Вы позорите честь своей великой планеты, — отчеканила я. В этот момент я испытывала даже не злость, а жгучий стыд. Из-за таких, как эти (я даже не могла подобрать им подходящее определение), жители многих других планет считают, что земляне не уважают никого, кроме себя.
Мне стало просто противно. Неужели я вела себя так же? Нет, мне хватило бы воспитания не задирать встретившегося лондорца, но вот взгляд… Взгляд порой может сказать гораздо больше слов…
Я повернулась с твердым намерением уйти, но один из землян преградил мне путь.
— Куда это ты пошла? Мы еще не договорили.
Я оценила невоспитанного соотечественника взглядом. Некрупный, не слишком спортивный, я смогу его уложить, даже не напрягаясь. Девчонка вообще не боец, не обсуждается. Двое других… Уже плохо. Четверо на одного — при любых обстоятельствах плохой расклад. В крайнем случае, можно попробовать, но затевать конфликт на станции светит разбирательством с полицией и задержкой нашего отлета.
Я судорожно соображала, что сказать, чтобы расстаться полюбовно. Попробовать доказать, что я тоже землянка? Или…
И тут мне на плечо легла чья-то рука.
— Какие-то проблемы, молодые люди?
Я не шелохнулась, не вскинула голову, а сделала вид, что ни капли не удивлена тем, что мне подошел другой лондорец. Оборачиваться мне не было смысла, я прекрасно узнала капитана по голосу.
Земляне неуверенно переглянулись, при этом у них на лице появилось выражение брезгливости, и сейчас они явно решали для себя тот же самый вопрос, что и я минуту назад: стоит ли вступать в конфликт. Но, вряд ли, они, подобно мне, боялись общественного позора, скорее, понимали, что вдвоем с Тайлером мы одолеем и четверых.
Мне стало тошно, но уже от самой себя, ведь в этот момент я воспринимала капитана своим союзником, а землян врагами. Словно мир перевернулся с ног на голову.
От конфликта спас землянин-сержант, увидевший через зал, что творится что-то нехорошее и поспешил на выручку своему отряду.
Рука Тайлера все еще лежала на моем плече, а мне не хватало духу, чтобы ее прилюдно сбросить, хотя мне очень этого хотелось.
— Что здесь происходит?! — рявкнул сержант, подбежав к нам, а потом побелел. Наверняка, он заметил лондорскую форму еще издали, а вот военные звания тех, к кому пристали его подчиненные, разглядел только сейчас. — Прошу прощения, капитан, — теперь сержант обращался непосредственно к Тайлеру, — мои люди доставили вам беспокойство?
В отличие от молодых дуролеев, сержант понимал, как для Земли важен мир с Лондором. Политика. Ведь не просто так меня отправили на лондорский корабль, Земле необходимо это перемирие.
На мгновение я даже обрадовалась, что на судно этих землян не послали лондорца, если бы он туда попал, кем бы он или она ни был, ему стоило бы только посочувствовать.
Тайлер выдержал многозначительную паузу, чуть сильнее сжав мое плечо, но, уверена, кроме меня, этого никто не заметил.
— Все в порядке, сержант, — ударение на звании, однако, было очевидно всем.
— Удачного полета, — официально кивнул нам сержант, лицо которого из белого превратилось в пунцовое. — Капитан, лейтенант, — я тоже удостоилась кивка, отдавать честь офицерам другой планеты все же было непринято. — За мной, — это уже адресовалось «его людям», которые, лишившись всей своей спеси, послушно засеменили за ним.
Едва они отошли, Тайлер отпустил меня.
— Ну как? Приятно было посмотреть на себя со стороны? — жестко поинтересовался капитан.
Мне не хватило сил, чтобы хотя бы поднять на него глаза. Он снова был прав, черт бы его побрал.
— Нет, — пробормотала я.
Но так просто мне отделаться не удалось.
— Какого черта вы разгуливаете по станции одна? — в его голосе явственно прозвучало раздражение. — Я же предупреждал.
— Так вышло, — не пересказывать же ему нелепую ситуацию, которая произошла между мной и его старшим помощником. О том, что он сам один, я тоже благоразумно не упомянула.
Тайлер хмыкнул, но допытываться не стал.
— Пойдемте на «Прометей», — сказал он, — пока вы снова не столкнулись с дружелюбием своих соотечественников.
Я вспыхнула. Кровь прилила к лицу. Да, мне было стыдно за поведение землян, я не одобряла его и не поддерживала, но позволить лондорцу плохо отзываться о них тоже не могла.
Я вскинула голову и встретилась с капитаном взглядом.
— Если бы вы не начали «Тринадцатилетнюю войну», ничего бы этого не было!
В лице Тайлера что-то изменилось. Я думала, он обвинит меня и мою планету в ответ, но мне показалось, что капитан был удивлен.
— Мы начали? — как-то растерянно переспросил Тайлер, но уже через мгновение отмахнулся: — Не важно. Пойдемте.
Странный тип. Но ничего говорить у меня больше не было ни малейшего желания.
* * *
На «Прометей» мы с капитаном вернулись вместе, но тут же разошлись в разные стороны. И у меня сложилось мнение, что Тайлер был рад избавиться от моего общества ничуть не меньше, чем я от его.
Проходя мимо кают-компании, я услышала веселый смех. Команда потихоньку подтягивалась на борт и собиралась там, чтобы обсудить впечатление от посещения станции. Заходить туда мне не стоило, настроение было неважное, и я не хотела портить его остальным своей кислой миной.
Услышав голос Риса, я окончательно уверилась в своем решении и поспешила ретироваться. Нам непременно придется общаться, и, возможно, все снова будет как прежде, но точно не сегодня.
А в каюте меня ждал Хрящ, развалившийся на моей койке с таким расслабленным видом, будто не только она, но и вся комната принадлежала ему.
— Обнаглел ты, дружище, — вздохнула я. — Смотри, чтобы твой хозяин тебя не потерял.
В ответ котяра широко зевнул и отвернулся. Кажется, ему было начхать не только на мое мнение, но и на мнение его хозяина. Странно даже, что Тайлер до сих пор не хватился своего питомца…
— Подвинься, — я бессовестно потеснила Хряща и улеглась сама. Поймала взгляд брата с фотографии. — Никки, мы, правда, такие? Все мы, земляне, такие?
Сегодняшняя встреча с соотечественниками меня потрясла сильнее, чем хотелось бы признавать.
