"Не старайся, твои эмоции мне омерзительны."
— Сейчас они приступят к выполнению, и я расскажу, как будете взаимодействовать вы, — Оуэнс обращалась к инициированным парам.
Дейвил закончил переписывать и медленно повернулся всем корпусом, закидывая колено на скамейку. Он знал, что в его полуприкрытых зрачках отразились негуманные картинки, а губы искривила бесподобная, многообещающая ухмылка.
Отброс закатил глаза.
— Вот только не надо дешевых спецэффектов! Я не боюсь тебя.
Чуть склонил голову влево.
"Если у тебя и есть яйца, они перепелиные".
— А стоит.
Парень отвернулся, проводя ладонью по лицу.
— Приступайте к выполнению! — Оуэнс хлопнула в ладоши.
Дейвил мельком глянул на список, не собираясь ничего обсуждать с обсоском.
— Первая, — отрезал холодно, моментально создав простую сетку.
Справится даже второкурсник.
— Что, блять? Ты… — отброс проглотил возмущение. — Ладно.
"Как жаль. Я надеялся поиграть."
В целом недоделок справился с задачей. На троечку.
Дейвил двинулся дальше по списку, ставя перед фактом. Он видел, как шея отброса напрягается. Как играют желваки. Он поджимал губы, злился, и молчал. Весь кайф ломал.
Последняя из всех кристаллических сеток более интересная. Ничего серьезного, всего лишь появится небольшой жар в теле, если активировать на человека.
— Пятая, — сказал, без усилий сводя формулу.
Легонько подтолкнул кристалл к отбросу, но тот этого не видел. Не мог. Недоделок. И активировал сетку на себе.
Дейвил проследил, как она опутала обсоска. Тот вытаращил глаза, осознавая.
Забавно. Что он станет делать? Звать профессора? И опустит себя еще ниже, хоть он и так дно. Деактивировать не сможет, силенок не хватит.
Он наблюдал, как отброс стиснул зубы, сдерживая то ли крик, то ли рычание.
"Да ладно, я тебя пожалел и даже сбавил градус".
— Ты мне мстишь, да? — цедил он, не размыкая зубы.
Конечно, откроет рот и вопль вырвется сам собой.
— Ты слишком жалок для моей мести, — почти зевая произнес Шам.
— Я знаю, как ты на нее смотришь. Видел.
Плечи напряглись, но он умело это скрыл.
— На празднике. В зале. Всегда, — он заглушил стон, напоминая раскаленный прут.
Шам развеял сетку, пока кровь придурка не сварилась.
— У тебя горячка, обсосок. Иди охладись.
Хриплый смех резанул по ушам бензопилой.
"Ты, блять, бессмертный?"
Отбросы, помимо очевидной магической непригодности, вдобавок с интеллектом пятилеток.
Ему даже интересно наблюдать за этим придурком. Как в лаборатории над объектами исследований. Только злость уже кипела, ища выход. И она еще ни разу не заблудилась.
— Знаешь, как она сладко пахнет? — почти шептал отброс, наклонившись к нему, не понимая, что опустил рубильник собственными руками. — А ее губы… самый вкусный десерт.
Замах. Удар. Хруст.
Эпизод 23. Не та сказка
Крик застрял где-то на выходе вместе с выдохом. Перед глазами только жуткие кадры: Дейвил замахивается и резко ударяет Билла в нос. Противный звук разнесся по кабинету, голова друга запрокинулась. Он прижал ладонь к лицу, сквозь пальцы проступила кровь — она видела ее даже отсюда, с противоположенной стороны.
Маккинни перепрыгнул через стол, встал рядом с Дейвилом. К ним подлетели Ник и Тим. Синие повскакивали со своих мест, красные не остались в стороне. Какое-то безумие вокруг.
Феликса рванулась вперед. Где-то на фоне кричала профессор Оуэнс, требуя… что-то требуя. Это неважно.
Она вклинилась между Дейвилом и не унимающимся Хартом.
— Билл, ты как?
Он улыбнулся окровавленными губами. Подмигнул. Значит, в норме.
Она резко обернулась, собираясь высказать Дейвилу все, что о нем думала.
Злость кипела
Чокнутый псих!
— Шам Дейвил! — прогремел усиленный голос профессора. — Немедленно покиньте кабинет!
Феликса закрыла рот, не успев выплеснуть на засранца свое возмущение. Он смотрел на нее со странной смесью удивления, разочарования, ненависти, ярости. Столько всего намешано!
— С удовольствием.
Он вылетел за дверь, а в кабинете снова поднялся гвалт, шум.
Никто не желал униматься.
И что, он вот так просто уйдет? Пусть его прогнали, но высказать ему все ей не помешают.
Пользуясь моментом всеобщей неразберихи, она выскользнула в коридор. Оглянулась по сторонам, ища его спину. Справа хлопнула дверь. Похоже, в общий туалет.
Прекрасно.
Подгоняемая праведным гневом, залетела внутрь и застыла. На полу валялись куски разбитого зеркала, а Дейвил смахивал с костяшек мелкие осколки.
Поднял яростный взгляд. Ей показалось, что он немного потеплел, смягчился, но… наверняка виновата игра света.
— Свали на хер, Фоукс, — бесцветно бросил, и повернулся спиной.
Уйти и никогда не получить ответов? Оставить кучу слов невысказанными?
— Нет! Нет, Дейвил, я не уйду, — она не знала куда деть руки. — Не уйду, пока не объяснишь, какого черта ты творишь?!
Он встал к ней в пол-оборота. По кулаку текли капли крови, оставляя следы.
— Я нихуя не обязан тебе объяснять.
Не обязан. Да.
— Ты его ударил! — она взмахнула руками от переизбытка эмоций.
Голова Дейвила отклонилась назад на несколько секунд.
— Блять, Фоукс! Ты кого во мне увидела? Прекрасного принца? — зеленые глаза сверкали концентрированной злостью. — Это не та сказка.
Она открыла рот, чтобы ответить нечто колкое и… не нашла. Просто не знала, что сказать. Гнев схлынул. Резко. Внезапно. Оставляя после себя давящую пустоту и разочарование.
— Я видела в тебе человека, — пожала плечами, разворачиваясь к двери.
"Человека с мудоболезнью, повышенной жаждой внимания, горой амбиций, тонной самомнения и уверенности, и возобновляемыми литрами яда".
Добавила про себя и потянула дверь. Из-за спины сбоку вытянулась рука и захлопнула ее, отрезая путь.
На ухом повисло тяжелое дыхание. Горячее. Опаляющее.
Он так близко. Снова. Впервые с того дня.
— Может, ты еще и в Бога веришь?
Она медленно развернулась, теряя горький смешок.
— Представь себе, верю.
Инстинктивно шагнула назад в такт его плавному движению вперед.
Спина уперлась в холодную дверь. Смотреть на Дейвила снизу вверх… Лучше удавиться собственными руками. Одинаково "приятно".
— Значит, ты из тех, кто верит в добро, во все хорошее? — бесцветный голос поднимал раздражение со дна. — Наверно, и не лжешь никогда?
"Что за цирк ты устраиваешь, Дейвил?"
Локоть уперся слева от ее головы.
Слишком близко. Слишком много его. Много и мало одновременно.
Его запах… Просто невыносимо!
Весна всегда ей казалась обманчивой. Она обещает столько всего, а по факту приносит лишь грязь, лужи, и оставляет после себя обманутые ожидания.
Она не стала отвечать на его странные вопросы. Пыталась найти объяснение происходящему в зеленых глазах, но там… ничего не разобрать.
Дейвил наклонился, почти задевая носом скулу.
— Тогда скажи мне, Фоукс, — шепот опалял кожу. — Честно скажи: целоваться со мной тебе понравилось больше, ведь так?
Больше, чем… что? Он сказал Биллу?
Нет, полнейший бред. Дейвил никогда о таком не расскажет.
"Билл что-то сказал ему? Что он мог сказать? Мы с ним не целовались ни разу. Только в щеку, но это ведь не считается, так?"
Взгляд метался по лицу напротив, ища что-нибудь. Хотя бы эмоцию, за которую можно зацепиться и понять, что происходит.
— А знаешь, не отвечай. Сам факт поцелуя с тобой вызывает рвотный рефлекс.
Наотмашь. Больно.
Совсем… совсем немного. Честно. Только глаза увлажнились отчего-то.
Вздернула подбородок, пытаясь казаться выше.
Две недели молчания стоили того, чтобы сейчас злые слова, вторя ему, вылетали осколками.
