— Эм, Хавишра за что? — осторожно спросил СеХарэль.
Не поднимая головы, принц Хаоса протянул ему стопочку из шести документов. СеХарель подошел, приподняв крылья чтобы ненароком не смахнуть чего со стола наследника, взял протянутое, начал читать. Молниеносным чтением кроме принца Хаоса не обладал никто, но все же читал глава клана Хедуши достаточно быстро, и с нарастающей яростью прочел приказ о назначении Хавишра на должность седьмого казначея собственного клана, после договор о съеме жилья для некой Лиллит Энн, после о покупке жилья на ее же имя, после следовал договор об абсолютной доверенности для лорда Хашвира на собственность госпожи Лиллит Эин.
— Он покупал собственность, используя в качестве подставного лица свою любовницу? — прошипел разъяренный демон.
— Угу, — отозвался Эллохар, судя по тону даже не вникнувший в вопрос крылатого. — Главу клана Грэш на допрос.
Очередной бадзул исчез, но СеХарель передумал вмешиваться. Это Ад, здесь уважают силу, опасаются непредсказуемости и осознают степень проступка, лишь перед лицом наказания. Вернув документы на стол, крылатый демон повернулся и вышел. Он знал, что повелитель проснется только через час, и как всегда Арвиэль будет танцевать с песками, тренируя силу, выдержку, скорость. Затем вернется к завтраку, и лишь после этого сам СеХарель обязан будет доложить о происходящем. К этому времени принц Хаоса наведет порядок даже там, где его никогда не было.
Но в то же время, ступая по отполированным каменным переходам дворца властителя Хаоса, демон все пытался понять — что происходит с наследником. Женщина? Эту мысль СеХарель отверг сразу, ведь Эллохар был кристально трезв. Проблема с любимым учеником? О появлении идущих путем ненависти в Аду были осведомлены, разведка достойно отрабатывала свое золото, потому знали и то, что Тьер держит ситуацию под жестким контролем. Значит не в этом дело. Тогда в чем?
Миры Хаоса ДарХешран, пустыня
„Все меняется, слышишшшш… Она проснется шшш… I Она идет… шшш… слышишь, скрип ее когтейшшшш…“
Арвиэль разом отпустил песок и остановился. Высший демон стоял среди черных дюн пустыни Гибели, единственного безжизненного мира в Хаосе. Семь смерчей расходились от него по пустыне, и он не стал усмирять избыток собственной силы — стихия ветра прекрасна, демон умел ценить красоту.
Но гораздо больше ценил иное — своевременные предупреждения!
Взмах и вверх вздымается столб песка, меняет очертания и обвивает тело демона гибкой подвижной змеей. Еще взмах и ветер стихает, позволяя услышать шепот песка:
„Близко…шшш… близко… грань истончается… слышишшшш скрип ее когтейшшшш“.
И черный песок осыпался.
Арвиэль вновь позволил ветру играть с дюнами мертвой пустыни и несколько секунд стоял, вглядываясь в горизонт. А затем коготь прорезал ладонь, и сквозь расстояние понеслось гневное:
„Рэн!“
Ответ пришел неожиданно быстро, и неожиданно наглый:
„Извини, занят“.
„Ты в Аду? — удивился повелитель“.
„Типа того, но занят, — последовал ответ“.
Разъяренный Арвиэль, взбешенно приказал:
„Немедленно во дворец, ты… ты…“
„Я. Сказал. Занят!“ — рык, от которого зашипел песок.
И демон застыл, пытаясь осознать, что происходит. Слизнул кровь, прерывая связь, а затем безжалостно полоснул вновь, глубже, чувствуя, как кровь забивается под коготь, и позвал:
„Риш…“
На сей раз ответ пришлось ждать долго, внучка была далеко, и даже огню в крови демона требовалось время, чтобы преодолеть расстояние, но не минуло и минуты, как он услышал:
„Темных, дедушка“.
Он улыбнулся, услышав голос единственной внучки. С грустью подумал, что даже у нее — четверо сыновей, так что правнучки властитель Ада вероятнее всего так и не дождется.
„Тебя что-то тревожит? — встревожилась ведьма“.
„Да, Риш, я чувствую надвигающуюся опасность“.
Он не стал спрашивать, что чувствует она — Риш так и не стала ведьмой в полной мере, она не могла ощутить.
„Василена тоже странно ведет себя в последнее время, — спустя недолгое молчание произнесла Благодать, — но вчера она была у Рэна, вернулась спокойная“.
„Так и знал, что он в курсе, — выдохнул взбешенный Арвиэль“.
„Рэн всегда в курсе, — демон словно ощутил улыбку внучки. — И если он еще не предупредил меня, значит ситуация под контролем“.
Властитель Хаоса медленно опустился на песок, прикоснулся к нему окровавленной ладонью, глядя, как песчинки струятся меж когтей, и задумчиво спросил: „Ты полагаешь, он сумеет справиться с Тьмой?“
„Тьму не пробудить, дедушка, — с мягким укором ответила ведьма“.
Арвиэль не стал разубеждать внучку, лишь спросил:
„Как дети?“
И сидя на песке выслушал забавный, исполненный материнской заботы рассказ. Слушал, улыбался и чувствовал всем сердцем, как счастлива Риш. А ведь был против, до последнего против, мыслимое ли дело — высшая демонесса и вампир даже не из Хаоса. Рэн был единственным, кто поддержал ее, единственным, кто присутствовал на свадьбе. Первым, кто взял в руки старшего из сыновей — Влада. И сейчас Арвиэль думал о том, что его внуку свойственна какая-то непостижимая мудрость.
Попрощавшись с внучкой, он шагнул в грани и не спеша направился ко дворцу. Белое безмолвие срединных граней умиротворяло»!Тишина радовала сердце, свет настраивал на что-то возвышенное, доброе, светлое…
Арвиэль раздвинул грани и шагнул в ворота собственного дворца, чтобы застыть, потрясенным изваянием.
Дворец сверкал!
В лучах едва вошедшего солнца он искрился едва ли не всеми цветами радуги, а крылатые демоны продолжали натирать его, не прерываясь ни на секунду. Да что они! Вампиры, долженствующие с восходом солнца покинуть свой пост, мелкими веничками, выметали двор, стараясь не пропустить ни песчинки!
О том, кто может заставить демонов и вампиров настолько проникнуться рвением к исполнению поручений, Арвиэль знал, и потому, вновь шагнув в грани, миновал лестницу и вышел уже во дворце. Здесь так же было безукоризненно чисто.
Шумно выдохнув, властитель Хаоса направился туда, откуда ему уже доводилось вытаскивать внука.
Но масштаб происходящего потряс даже повелителя Ада!
— Я сказал смерть, — услышал Арвиэль, едва вошел в административный отдел.
Посеревший демон валялся перед столом слишком занявшего место Гривора принца Хаоса. Демона повелитель Ада знал — Нербиус, но вот чего он не мог знать:
— Это было двести лет назад, ваше смертейшество, двести лет же…
— Сдохнешь, — скучающим тоном небезызвестного бога подводных глубин ответил Эллохар, продолжая перелистывать бумаги. — И первый лорд твоей правой руки сдохнет, и четвертый, и даже второй левой руки и…
