Руки сами собой опустились. Нет, того же самого не будет. Я не допущу.
— Дождь был затяжным. — Макс погладил меня по голове.
— Теперь он будет идти только согласно прогнозам Росгидрометцентра, — пообещала я.
В способность Катрин мне помочь верилось с трудом, но другого варианта не было. Мне и правда хотелось разобраться в себе, успокоиться.
Макс коснулся пальцами моего лица.
— Никогда не прощу себе, что привез тебя сюда, что самостоятельно решил за нас обоих. И сейчас я не настаиваю. Если ты захочешь остаться, так и будет.
Мое молчание он принял за сомнение. Возможно, так оно и было — я сомневалась, во всем и всех. Хотя кое-кому можно было и довериться. Сама не понимаю, почему я до сих пор не поговорила с/Леркой. Ведь могла. Хотя бы по телефону. Разговор с другом — что может быть проще? А еще с мамой. Она бы точно могла разрешить парочку моих проблем.
— Мы только зайдем к Маркеловой, — произнесла я, с трудом вспоминая, в какую сторону надо отсюда идти. За полгода произошло столько событий, что я собственный адрес забыла. Одно знаю точно — этаж у меня был двенадцатый. У Лерки третий. Дома стоят поблизости. — Хочу с ней встретиться.
— Я бы не задерживался надолго. — Макс снова посмотрел поверх моей головы. — Где много вампиров, много и Смотрителей. Наши встречи, как показывает практика, добром не кончаются.
— А здесь много вампиров?
Уровень тревоги в воздухе был в пределах нормы, чуть повышенный. Это и понятно. Не каждый день бывают пожары. Мельницы, опять же, горят теперь не часто.
Я снова бросила взгляд на группу готов. Пашка стоял рядом с ними, разговаривал по телефону. Докладывает обстановку: «Все в порядке. Бобик сдох». Вернее, мельница. А хозяина уж давно нет, полгода как никто не видел. И только я непонятно кого наблюдала. То ли дедушку, а то ли виденье… Никому не пожелаю таких встреч. Вот и Пашке сегодня лучше ни с кем не сталкиваться, тем более с вампирами.
— Хватает. — Макс смешно дернул бровями. — Твой персональный фан-клуб еще действует. Не спешит покидать город партизанскими тропами. К вечеру ожидается пополнение. Оплот взбунтовавшейся Смотрительницы будут брать штурмом.
Я закатила глаза, чувствуя накатывающее раздражение.
Нет, ну сколько раз нужно повторять, чтобы меня оставили в покое! Или пришло время благодарности? Но у меня с собой ничего. Только рубашка. И та не моя.
От толпы готов отделилась черная фигура — джинсы, футболка, кроссовки, ежик волос. Пайер. Джером. Композитор. Остановился перед Колосовым, посмотрел на него, словно собирался запомнить.
— Пажеский караул иногда стоит обновлять, — прошептала я, глядя на молодого вампира. Он стоял рядом с Колосовым, и мне это не нравилось. Очень не нравилось.
— Дай ему невыполнимое задание, чтобы он пошел на край света и не вернулся, — посоветовал Макс. — Он сделает. По крайней мере поиграть с огнем ради тебя согласился. Спасибо за напоминание! А то я уже подзабыла, с каким звуком спичка скрежещет по коробку,
— Чья, кстати, была идея с пожаром? — сухо спросила я.
Джером мне не нравился. Что он вперился в Колосова? На других посмотреть не может?
— Не задавай глупых вопросов. — Макс обнял меня за плечи. — Ты забываешь про нашу любовь к каминам. Огонь многих отвлекает.
— Зачем тогда понадобилась Маркелова? Устроили бы маленький поджог на троих.
Я глянула на руки Макса. Интересно, соврет илЯ скажет правду? Но он и не думал скрещивать пальцы.
— Пожар — да, но ты могла остаться внутри. Тогда бы нам нужен был кто-то, кто тебя вытащит.
— Лерка?
Я попыталась представить Маркелову в зеленой юбке и рубашке, с пилоткой на голове, вытаскивающей меня с поля боя. И немцы у меня над головой кричат: «8сппе11! 8сппеШ»
— Она бы надорвалась, — не согласилась я.
— Извини, — Макс картинно всплеснул свободной рукой. — Мы вампиры, и от человека нам нужно только одно…
— Кровь? — Как-то легко я стала следовать за мыслью Макса.
— Да, ты создала красивый аркан, преодолеть его означало подписать себе смертный приговор. Сама понимаешь, среди вампиров самоубийцы не встречаются. Поэтому нам надо было пролить человеческую кровь.
— Но пролилась не человеческая кровь. Макс растянул губы в своей фирменной
улыбке. Клыки легли на нижнюю губу.
— Что же, запомним, что вампирская кровь в данном случае тоже подойдет. — Он пристально глянул мне в глаза. — Моя кровь на твой аркан. Только в таком сочетании.
— Все равно расстраивает, что какой-то мерзкий старикашка смог меня убедить, что я тебя ненавижу, — прошептала я, склоняясь к любимому. — Ведь я искренне в это верила.
— Что же, — очень натурально вздохнул вампир. — Он был не первым, кто тебя настраивал против меня. Просто он стал последней каплей твоей восприимчивой натуры, вот ты и поддалась. Или… — он присел, заглядывая мне в лицо, — какие-то доли сомнения появились?
Вместо ответа я обняла его. Конечно, все это не имеет значения! Разве может существовать мир без Макса?
Любимый прижал меня к себе, крепко-крепко, как мне больше всего нравится. Как всегда делал.
— Остается научить тебя противостоять чужому влиянию.
— Даже твоему? — хихикнула я.
— Ты все еще хочешь зайти к своей милой готессе? — ушел от ответа Макс. Безоговорочное подчинение ему нравилось больше.
— Ей надо все объяснить. Она видела меня. Человек в состоянии аффекта плохо поддается гипнозу — это твои слова.
— Это состояние в конце концов проходит, — показал Макс на Колосова. — И тогда с человеком можно начинать работать.
О да! Когда-то Пашка многое знал. И все потому, что был не просто в состоянии аффекта. В момент столкновения с вампирами он был невменяем, и на него не только гипноз не действовал, н4 и какие бы то ни было вразумляющие слова не долетали до его обалдевшего сознания. Сейчас он вроде бы успокоился. Но кто знает, как там все на самом деле? И что осталось у него в голове с нашей последней встречи?
— Когда придет время что-то исправлять, нас здесь не будет, — напомнила я. — Так что пойдем.
Попыталась шагнуть, но тут же вцепилась в Макса — нога в кроссовке поехала, и я почувствовала, как слаба. Такси, что ли, взять? Самостоятельно я до Маркеловой не добреду.
— Не забывай обо мне, — прошептали у меня над макушкой.
— Разве о таком можно забыть? — хмыкнула я, чувствуя, с какой неохотой мое лицо вспоминает мимику после месячного одеревенения. Я ощущала каждый мускул на лице, хотелось размять его руками.
— Кое-что надо напомнить!
Без лишних церемоний Макс подхватил меня на руки и широкими шагами пошел прочь. От быстрого движения меня замутило. Я закрыла глаза, пытаясь представить, как мы сейчас смотримся со стороны. Это, наверное, ужасно, в нашем городе никто никого не таскает на руках. Хотя… Никак не смотримся. Макс двигается так быстро, что нас не замечают. О, моя память! Мне действительно стоит кое-что подновить.
