— Так, — Риан схватил за подбородок, вынуждая запрокинуть голову, вгляделся куда внимательнее и хмуро спросил, — в чем дело? Что тебя так расстроило?
Я всегда старалась сдерживать собственные чувства на людях — с магистром этого не требовалось. И обняв его крепко-крепко, я тихо начала рассказывать про госпожу Руко, ее горе, про странную кражу в кондитерской мастера Мелоуина, про излишне усердную госпожу Жанос, которая успела убрать все, про наши поиски трупа гнома, и про то, как обнаружили. Риан слушал внимательно и молча, не перебивая, движением руки убавив огонь под готовящимися блюдами. А я рассказывала, рассказывала и рассказывала. Не могла остановиться. Про медленную смерть господина Руко и те намеки, которыми обменялись Юрао и Наавир, про умертвий, про кинжал, про кошек, про того схоронившегося слушателя, в котором Юрао подозревал дроу, и про подозрения Наавира и его предчувствия. И вот сказав про предчувствия, я отстранилась от Риана, вглядываясь в его глаза. Судя по тому, насколько спокойным старался выглядеть магистр — драконье предчувствие не обмануло.
— Все плохо? — тихо спросила я.
— Да, — честно ответил Риан.
— Расскажешь? — осторожный вопрос.
— Тебя смерть господина Руко расстроила, — грустно улыбнулся магистр, — расстраивать сильнее я не хочу.
— Смертей будет больше, — догадалась я.
Склонившись надо мной, Риан нежно поцеловал, и выдохнул:
— Если они получат тебя и целителя с даром некроманта — тысячи.
Третье королевство. Сарда Найриша Сайрен
Аромат горячих булочек с ванилью и привкус меда в воздухе… Я глубоко вдохнула, не открывая глаз. Этот запах напомнил о доме, нянюшке и горячих булочках к чаю. Невольно улыбнулась и почти сразу сердце сжалось от боли — их больше нет. Дома, няни и булочек. Ничего нет. Есть обломки мира, который когда-то был моим. Есть боль, от осознания собственной никчемности. Есть скорбь по родным и близким, и капелька надежды, что брат вернется. Я должна ждать.
— Найриша, — приятный знакомый голос вырвал из полудремы.
Широко распахнув глаза я сначала увидела размытый силуэт, но затем, сфокусировав зрение мгновенно узнала ее.
— Тетя Лин, — голос прозвучал совсем хрипло.
Госпожа Шилл и присела на край кровати, встревожено прикоснулась к моему лбу, и посуровела.
— Жар, — догадалась я. — Это ничего, просто усталость, я…
Я вдруг вспомнила события вчерашней ночи. Банду Крестов, главаря банды, госпожу Урас, отвратительно грязную таверну, странное появление сумасшедшего…
— Тетя Лин, — попыталась сесть, и сумела лишь с третьего раза, — а где… Я одна пришла?
— Нет, деточка, — торопливо ответила она мне. И уже не мне: — Мисси, пошли за лекарем! Опустившись вновь на подушки, я прошептала охрипшим голосом:
— Не надо лекаря.
— Да как же, Найриша? — всплеснула руками сестра моей няни.
— Не надо, — шепотом повторила я. — У нас больше нет магии, да и целителей тоже, в лечебнице всего трое остались, и… — и тут я снова села, потому что: — Мне надо в лечебницу! Мне…
Договорить не удалось — надсадный кашель и жуткое осознание собственной болезни вовсе не радовали. Накатившая слабость так же.
— Тетя Лин, — я сама себя плохо слышала, — а где тот… он…
— Высокопоставленный лорд со светлыми волосами? — уточнила госпожа Шилли.
Я кивнула.
— Найриша, деточка, он принес тебя и ушел, — сообщила тетя Лин. — Ты его знаешь? Он из высшей аристократии? Знаешь, такие сами не ходят, а сопровождающих я не заметила…
Грустно улыбнувшись, я прошептала:
— Он не аристократ, тетя Лин, он душевно больной… — я вновь закашлялась.
— Да? — она сильно удивилась. — Но знаешь, мне показалось… все же… И он вел себя так уверенно.
Клиника умопомрачения изучена плохо, но поверьте, некоторые из душевнобольных вполне искренне мнят себя даже темными императорами…
Мне становилось все хуже, слабость накатывала черной затмевающей сознание волной.
— Найри! — воскликнула тетя Лин.
— Все хорошо… нужно поспать… нужно…
И я провалилась во тьму.
Это было странное состояние — я словно плыла по бурной реке с темной теплой водой, то выныривая, то вновь погружаясь. Мне чудился уже забытый мамин голос, и будто зовет няня, еще я почему-то звала брата, отчаянно и тихо… Еще мне слышались голоса… тети Лин, ее прислуги, снова тети… А потом начался бред. Он был странным, будто где-то совсем рядом ревело пламя, и приоткрыв болезненные веки мне даже почудилось, что оно было синим… а после чья-то большая ладонь прикоснулась к моему лбу, и я услышала грустный голос моего сумасшедшего:
— Зря я тебя сюда принес, нужно было сразу забрать. Впрочем, и сейчас не поздно.
Медленно приоткрыв глаза, я увидела сидевшего на краю моей постели темного. Истинного темного лорда. Длинные светлые волосы, резкие черты лица, смуглая кожа, которая не могла принадлежать человеку, широкие плечи, кадык, значительно больший, чем у любого из известных мне мужчин, серо-синие глаза. Серые, но в них играл синий огонь.
— Оу, забыл, — вдруг произнес монстр, взглянув на собственные руки.
С длинными пальцами и черными когтями.
— У меня бред, — хрипло прошептала я.
Недоверчивый взгляд монстра, затем кривая ухмылка и наставительное:
— Вот именно.
Голос чудища из ада казался мне смутно знакомым. Смутно, причудливо, но знакомым.
— Ты смерть? — тихо спросила я.
— Нет, но мы знакомы, обязательно передам ей привет, — улыбнулся темный.
— Ссспасибо, — вежливо ответила собственному бреду.
Монстр улыбнулся чуть шире. Протянул жуткую ладонь, погладил меня по щеке, вновь прикоснулся ко лбу.
— Вся горишь, — заметил очевидное.
— Да, жар сильный, раз уже галлюцинации начались, — хрипло прошептала. А после решила спросить: — Я умру?
— Жар конечно сильный, но не настолько, — темный лорд вновь улыбнулся.
Острые клыки сверкнули в свете зажженных свечей. Но это был не оскал — улыбка. Неужели монстры Ада умеют шутить? Глупое предположение, это же бред, просто бред, плод моего воспаленного сознания и фактически я беседую сама с собой…
— Я на минутку к тебе, — темный встал, прошелся к столу, взял полотенце, намочив выжал, и, вернувшись, водрузил на мой лоб, — дел невпроворот, но раз уж в вашем королевстве, решил заскочить узнать как ты.
— И… как? — сипло спросила.
— Паршиво, — неожиданно зло ответил монстр. — Но могу обрадовать, встреться ты в таком виде Джекасу и он бы не прошел пробежал мимо.
— Джекас? С трудом вспоминаю главаря банды Крестов, тот ужас, что довелось испытать и жуткое ощущение собственной беспомощности. Как бы я хотела верить, что Джекас и госпожа Урас тоже являются плодом моего больного воображения…
