— Ну ты же знаешь, на нас не действуют препараты, угнетающие нервную систему. Так они нашли. И не просто так, Джейден!
— Сам факт — не доказательство, — уперся руками в стол. — Мы обязаны спрятать свидетеля! Нужно найти их логово!
— Само собой. Вот и займись этим!
— Хочешь мной управлять? — сузил я глаза. — Или я ошибся, думая, что тебе нужен результат?
— Мне нужен результат! — угрожающе прорычал Лоу, поднимаясь.
А это значило лишь то, что только стоя он чувствует себя на равных. И я не смог отказать себе в удовольствии — сел в кресло, давая ему возможность ощутить разность в нашей силе.
— Я нужен тебе, — констатировал спокойно. — Спускай с поводка. И будет результат.
Молчание в этот раз было долгим, но причины понятны — осознать, что я не подчиняюсь в обмен на результаты, непросто. Мы оба рисковали.
— Хорошо, — кивнул Лоу, усаживаясь. — Только все это — между нами.
Я поднялся и зашагал к двери, когда вдруг услышал в спину:
— Хауэр! — Я остановился, но не обернулся. — Послушай моего совета — бери инстинкты под контроль, иначе будешь жалеть.
«Тебя не спросили», — прорычал мысленно и вышел в приемную. В коридоре меня уже ждал Марк.
— Что говорит наш химик? — потребовал, не глядя.
— Ждем ваших распоряжений — он еще не в курсе дела…
— Насколько он лоялен?
— Полностью.
— Откуда такая уверенность? Снова по твоим данным?
Марк замялся. А я понял, что не доверяю никому, кого не знаю лично. Потому что я — одиночка. Они все мне здесь только мешают.
— Да, мистер Хауэр.
* * *
36
Наш свежепойманный биотехнолог выглядел гораздо лучше, чем вчера. Его даже приодели в спортивный костюм, а на фоне светлой допросной он выглядел как пациент психиатрического центра. При моем появлении занервничал, стискивая пальцы на коленях.
— Ты сказал, меня защитят, — без приветствия начал старик.
— Сказал, значит, защитят, — прошел к столу и уселся напротив. — Мне нужна формула транквилизатора для хищников.
— Будет.
— Сколько ты его разрабатывал?
— Четыре года.
— Ты сказал, я опоздал на двадцать…
— Их питомцам уже по двадцать пять лет. Не всем, но многим. Искусственным меньше.
Я тяжело сглотнул — разговор будет насыщенным.
— Какая у них цель?
— Я не знаю.
— Но ты умеешь думать, я уверен.
Старик замялся:
— Я уже беседовал с твоим боссом… Лоу, — начал он издалека. — Так вот, вы не правы. Люди, может, и начинали эту программу для поиска ваших слабых сторон или создания защиты, но ничего у них не вышло. По крайней мере, я ничего подобного не знаю. Все, что у них есть — товар на продажу. Хороший, пользующийся спросом — практически неуязвимые мутанты. — Я сверлил его взглядом, давая понять без слов — ему лучше продолжать. — Наемные убийцы, гладиаторы для развлечения и ставок, просто военная сила — это дорогостоящий товар на черном рынке юга.
Перед глазами стелился кровавый туман. Месть. Подлая месть превосходящей расе. Улыбаются нам на приемах, а сами заставляют размножаться в лабораториях.
— Что еще там делают?
— Раньше изобретали вирусы против вас, — с готовностью отвечал старик, — усиливающие возможности препараты начали разрабатывать недавно. Транквилизатор я заканчивал лично — все данные у вас.
— Женщины для чего?
— Рожать таких, как ты.
— Что с ними делают?
— Ставят эксперименты. Скрещивают истинных и искусственных… — Он помолчал, опуская глаза. — Я работал и с теми, и с другими. Но без возможности управлять — звери бесполезны.
— Откуда искусственные?
— Вас же много не наделаешь — по одному в год. А гены можно внедрять людям. Этим они и занимаются — штампуют генетических мутантов. — Я опустил взгляд, переводя дыхание. — Я не говорил всего этого седому — тише добавил Дерек, — он меня защищать не обещал.
— Где может быть база? — проигнорировал его отступление.
— По ощущениям могу лишь сказать, что она недалеко. Мне закрывали не только глаза, но и уши. Часа два максимум… на машине. И частые остановки, будето через центр везли.
Я не шевелился, буравя ученого взглядом. Время будто остановилось, обостряя реальность — запахи, звуки дыхания и удары сердца. Не врет. И даже сожалеет.
— Тебе что, платили грантами?
Это был даже не вопрос. Жан не вел себя, как человек, заинтересованный в том, что делал. Казалось, мог бы — пришел с поличным сам. Его кривая усмешка подтвердила мою догадку. А я вспоминал дальше — карту, дела об оружии, и те вспыхивали в памяти одно за одним. У них была общая нить… что-то связывало все эти события, но что именно — я не знал. И не узнаю, пока не увижу или не услышу. С Жаном вышло удачно лишь потому, что я решил прошерстить ученых. Дерек Жан — единственный в своем роде новатор, который мог создать препарат, нужный этим экспериментаторам. Заметная фигура, но они рискнули. Как и с дуокрионом. Теперь я знал ответ на вопрос Зои, почему его не спрятали. Это просто-напросто было бы заметнее, чем оставить его на виду.
— Мистер Хауэр, — послышалось от двери, и мир будто спустили с паузы. — К вам генерал Бойд. Ждет в приемной.
— Марк, — махнул помощнику, — за мной.
Что заставило генерала примчаться ко мне утром — хороший вопрос. Но как вовремя… Совпадение? Если нет, то он рискует, а если рискует — значит, я выловил реально крупную рыбку.
Бойд и правда выглядел уже не так уверенно, как вчера. А понимание, что я в некотором роде вижу его насквозь, кинуло генерала в дурно пахнущий пот. Он прошел к креслу в моем кабинете, осматриваясь, и сел без приглашения.
— Ведешь себя так, будто закон уже приняли, — неприязненно выдавил он.
— В каком месте? — сел в свое кресло напротив.
— По какому праву держишь ученого Дерека Жана?
— Откуда знаешь? — сложил я руки на столе.
Говорить, что нет у меня никакого ученого, я не стал.
— Донесли патрульные — камеры записали вчера твое незаконное проникновение в дом.
— А ты все камеры собственноручно проверяешь перед сном? — издевался я.
— Нет. Но интерес к нашему ученому любой диспетчер определит как нарушение дозволенных границ. Я сейчас забираю его, а потом встретимся в суде…
— По закону ты не можешь забрать человека, не желающего твоей защиты, — пожал я плечами.
— Не пори чушь.
— Можешь спросить сам.
Загнал тварь в ловушку. Не воспользуется возможностью спросить — будет подозрительно. Воспользуется — я могу много всего понять по малейшей реакции его тела. Я уже много всего понимал. Он — тот, кто мне нужен. В курсе, знает, что происходит — и это по меньшей мере. С него станется быть главной фигурой.
— Веди.
Я не предлагал Бойду ни кофе, ни других удобств, пока мы ждали ученого.
— Ведешь себя так, будто нечего тебе терять. — А вот и время угроз. Значит, я на верном пути. — Давно ты в большой политике, Хауэр-младший?
— Не переживай, тебе хватит, — скрестил я руки на груди. — Я доберусь до тех, кто паразитирует на нашей доброте и лояльности.
37
— Лояльности? — усмехнулся он, откидываясь в кресле. — Видел я вашу лояльность… На теле моей дочери было достаточно лояльности, чтобы она не могла умереть неделю, мучаясь от адской боли. Но откуда тебе знать, каково это — убить собственного ребенка…
Я не имел право сейчас показывать ему ничего, кроме усмешки и холодного взгляда, но внутри меня просто оплавило от его слов, будто кислотой.
— Мы все любим своих детей, генерал, — почти равнодушно ответил.
— Я хочу, чтобы вас не осталось. Ни одного. Вы — звери, мутанты… угроза доверчивым девочкам, как моя Лили. — Он поднял на меня красные глаза, будто и правда просматривал записи с камер всю ночь. — Мне говорили, все будет хорошо. Она влюбилась по уши в такого выродка, как ты… А я не уберег.
Я смотрел на него несколько секунд, но уже чувствовал, как обстоятельства дали мне право начать допрос:
