– Тише! – цыкнула я, красноречиво указав взглядом на элементалей. Те зависли над нами, будто подслушивая. – Лучше скажи спасибо. Было бы куда хуже, заставь он тебя говорить.
Мира только фыркнула, но спорить не стала. Зато о чем-то задумалась.
Мы спустились на технический этаж, где находилась обитель кастелянши. Правда, встретила нас вовсе не пухленькая и розовощекая госпожа Биргенам. А огромная хмурая тетка с широкими, как у тяжелоатлета, плечами. И на ней, к моему изумлению, были доспехи!
Я с первого взгляда глазам своим не поверила. Просто остолбенела, увидев ее. Если госпожа Биргенам была похожа на милую гномку, то эта напоминала орчиху!
– Новенькие? – гаркнула тетка сочным басом.
Я вздрогнула и невольно попятилась в коридор. Но сзади уже напирала нетерпеливая Мира.
– Ага, – пропищала я, пулей влетая в кладовую.
И едва не врезалась носом в стол.
– Тише, – пробасила новая кастелянша. – Торопиться некуда, сейчас выдам все, что положено.
Она неторопливо развернулась и направилась вглубь помещения.
У меня прямо язык чесался спросить, куда делась госпожа Биргенам. Пришлось его прикусить и отвлечься на Миру, которая уже водила острым носом из стороны в сторону, будто что-то вынюхивала.
– Ты чего? – спросила я шепотом.
– Чуешь, магией пахнет, – так же тихо шепнула она.
Я втянула воздух и закашлялась.
Здесь пахло пылью и сыростью, это да. Но не магией.
Хотя…
– И как она пахнет?
– По-разному, – сморщилась Мира. – Сейчас вот пахнет нагретым металлом и розмарином. От этой тетки.
– И давно ты чуешь запах магии?
– Нет. Это после встречи с гоблинами началось.
Значит, я не ошиблась. Именно тогда у Миры активировался Источник и ее необычные способности мары Тьмы.
Сама я магию видела в виде переплетения тонких сияющих нитей и ощущала кожей, как чувствуют прикосновение холода или тепла. Но ни разу не заметила, чтобы магия чем-то пахла.
Наверное, запах еще зависит от стихии, мощности заклинания и его полярности. На новой кастелянше зачарованные доспехи. Не такие мощные, как на боевых магах, но способные отразить удар средней силы.
– От тех уродов, которые нас везли, воняло еще сильнее, – добавила Мира, подтверждая мою теорию. – А от ректора…
Она прошипела что-то неразборчивое, то ли ругательство, то ли проклятье, и снова плюнула на пол.
– Хватит плеваться! – одернула я. – Что за дурная привычка!
Мира тут же набычилась. Ее глаза потемнели, как и звезды на щеках.
– Ладно-ладно, – пришлось поспешно отвлечь ее. – Чем он вонял?
– Кровью и… – она свела брови, ища подходящий ответ. Потом подняла на меня озадаченный взгляд: – Миндалем? Только не сладким, а горьким.
Ой-ой. Кажется, с ректором надо быть осторожнее. Помнится мне, что цианид калия – смертельный яд – приятно пахнет горьким миндалем. А еще он похож на сахар. Так и ректор Делианарис. С виду сладкий такой, а на деле – просто отрава.
– Какая еще отрава? – раздался сердитый бас.
Кажется, последнее слово я случайно сказала вслух.
Из подсобки показалась кастелянша. Зыркнула на нас недовольно и хлопнула на стол стопку белья.
– Оторва, говорю, – быстро поправилась я и скромно потупила глазки. – Вот, прибыла вместе со мной. Боюсь теперь, что нас вместе поселят.
Кастелянша перевела взгляд на Миру. Прищурилась. Та в ответ с вызовом уставилась на нее. То есть, сделала именно то, чего я от нее ожидала.
Несколько секунд они играли в гляделки. Напряжение между ними росло, кастелянша понемногу начинала нервничать, отчего на ее нагруднике засветились линии защиты. А Мира только крепче сжимала челюсти, и все темнее становились звезды на ее щеках.
В конце концов, первой не выдержала я.
– Хватит! – крикнула со слезами в голосе и сложила руки в умоляющем жесте. – Мне страшно!
Кастелянша вздрогнула и отвела взгляд.
– Расписывайтесь и убирайтесь! – она со злостью швырнула на стол гроссбух.
Я быстро поставила свою закорючку. Протянула перо Мире, но та на него даже не глянула.
– Распишись за меня.
– Нет, – остановила кастелянша. – Сама! Так положено!
Мира покрылась красными пятнами. В ее глазах впервые за все это время я увидела растерянность. Почти отчаяние.
– Ты чего? – удивленно спросила.
– Я… – она запнулась, будто ей сложно было это признать. – Я не умею…
Всего-то? А я-то уже такого надумала!
Из меня вырвался нервный смешок.
– Послушай, это не сложно. Возьми перо и поставь закорючку. Ты должна это сделать своей рукой, иначе никак.
Вот уже не думала, что придется ее уговаривать ради такой ерунды.
Но Мира, похоже, ужасно стыдилась, что не умеет писать. То краснея, то бледнея, она сделала шаг к столу. Ее руки тряслись, когда она взяла перо. Писчая принадлежность ожидаемо выпала из непослушных пальцев. Тогда у нее и губы задрожали, а глаза стали подозрительно влажными.
Она же не собирается расплакаться прямо здесь? Только этого не хватало!
– Держи! – я вложила перо ей в ладонь. – Сожми, только не сильно, а то сломаешь. А теперь осторожно веди… Не дави!
Положив руку поверх ее нервно сжатого кулака, я направила перо.
Едва на серой шершавой бумаге появилась нужная загогулина, Мира резко выдохнула, оттолкнула меня и отбросила перо так, словно это была сколопендра.
– Ох, придется тебе с ней помучиться, – цокнула языком кастелянша.
– Почему это? – я настороженно глянула на нее.
– Так вы ж обе новенькие, на одном курсе будете, а там много общих занятий.
Хотела ляпнуть, что факультеты у нас будут разные. Но вовремя прикусила язык. Мне ведь не положено этого знать.
Из кладовой Мира вышла еще мрачнее, чем из ректорского кабинета. Элементали-проводники повели нас к общежитиям. Мы вышли на улицу, обогнули главный корпус, а она все молчала.
Судя по тишине в коридорах, лейвы были на занятиях. В прошлый раз я попала сюда с новым набором, но теперь, похоже, кроме нас новеньких не было. Учебный год был в самом разгаре.
Шары привели нас ко входу одной из башен. Это была та самая, где обитали Ниаррэ и сестра Ардена. А еще – те ифриссы, которые напали на
