– Это был экспериментальный образец. Из-за вас, паршивцев, вся работа коту под хвост. Я усовершенствовал формула призыва Роттендара. Ты понимаешь это! Величайший некромант всех времен бился над заклятием подчинения демона, и мне удалось. Морлок не мог мне причинить вреда. Физически не мог. И выполнял простейшие приказания. Например, я заставил его самостоятельно дойти до вольера. Он пытался, но не мог противиться мне. Оставалось только научить его уничтожать своих собратьев. Еще немного – и я получил бы универсальную машину убийств демонов, которая питалась бы мертвыми монстрами.
– Значит, оставшиеся в вольере стропы были заготовлены ему для еды?
– Да. Несколько дней на голодном пайке, и морлок бы сорвался. Вкушению крови собратьев отводилась важная роль в моей программе дрессировки. Потом я бы ему начал подбрасывать более серьезную дичь. Великая Матерь, – застонал ректор, – я был так близок к успеху!
Вэл смотрел на дядю и изумлялся. Тот очень изменился за последнее время. Глаза его лихорадочно горели, руки нервно комкали носовой платок. Неужели его так выбило из колеи известие об уходе Морхи? Да быть такого не может! И все же Вэлу сильно не нравилось поведение дяди. Проводить эксперименты с демонами в академии, полной студентов-недоучек – да это еще большее безумие, чем ночью отправиться ловить практически безобидных строп.
– Ты так и не ответил мне. Этот твой эксперимент с демоном был санкционирован?
– Я собирался рассказать о нем королю в случае успеха.
– А в случае неуспеха он сам бы обо всем узнал? – зло усмехнулся Вэл.
– Ты меня обвиняешь? – изумился Себастьян Арх’Дрюмон. – Меня, главу Дома?
– Твои действия преступно легкомысленны, дядя. Они требуют расследования.
– Пойдешь против меня?
– Если ты будешь строг к нарушителям правил, значит, я позабочусь, чтобы твое поведение тоже было проанализировано со всей строгостью, – пожал плечами племянник.
– Уходи, – тихо произнес ректор. А потом вскочил и закричал: – Вон! Вон отсюда, неблагодарный щенок!
– Могу я узнать, что ты собираешься делать с пажами? – даже не шелохнулся Валентайн.
– Пусть живут, – устало махнул рукой Себастьян. Он плеснул в стакан коньяка из графина и залпом осушил его. – Но до первой серьезной промашки. Вэл, я серьезно. Мне не нравится твоя девка. И твоей матери не нравится. Ты ведь знаешь.
– Знаю. – Вэл встал и направился к выходу. – Спасибо, дядя.
Глава 12. Три желания
ГЛАВА 12. Три желания
Себастьян Арх’Дрюмон был в ярости. Этот мальчишка, ради которого он столько сделал, посмел ему угрожать. И ради кого? Ради приютской девчонки?!
Себастьян вспомнил аромат ее крови и невольно сглотнул. Сначала он, действительно, хотел вернуть ее послу Артурии в обмен на обещание Валентайну руки принцессы Абигель Артурион. У него мелькнула, правда, мысль – с чего такой интерес? Но вряд ли Роберт Арт’Турин по прозвищу Белый Рыцарь ему бы сказал правду. В принципе, и так было понятно: бастардов еще никто не отменял, а девчонка была на редкость одаренной. Главное было то, что предложение посла Артурии Себастьяна заинтересовало. Даже сейчас многие архи посчитали бы союз принца Арханона с артой, пусть и принцессой, мезальянсом. Но Себастьян был прагматиком, и он знал, что Святая Морха так и не вернулась. Она не источала больше слез, которые были смертельными для всех, в ком отсутствовала искра Элдара. Королевский Совет еще питал надежды, что это временный сбой, но Себастьян каждый день посещал Священную Матерь. Он знал, вероятность ее возвращения минимальна. А значит инициация выпускниц монастыря Благих Невест, традиционно происходившая перед квалификационным турниром архов-боевиков, могла не состоятся – выпускникам академии грозило остаться без жен. Это заставляло искать для Валентайна другие варианты. В конце концов, принцесса Артурии все же лучше, чем обычная арта. Тем более, что Арт’Турин утверждал, что принцесса использовала иллюзию отвлечения, чтобы сбежать от проклятого пастыря. Для девчонки, только что прошедшей инициацию Светочем – это было более чем достойно. Она могла подарить Дому Арх’Дрюмонов сильных наследников.
Но после того, как Шеридан Ветроу заартачилась и сумела вырваться из его власти, Себастьян заинтересовался ею. Он взял в лаборатории пробу ее крови и пропал. Она была невообразимо вкусная! Ему хватило лишь полглотка крови, чтобы начать ею бредить. Ему снилось, как он раздевает это юное тело, подавляя девичью застенчивость. Как заставляет делать немыслимые для нее прежде вещи, чтобы потом насладиться невообразимым букетом чувств, сопровождающих утрату невинности и внутренней свободы.
Себастьян сглотнул, представив, как это будет происходить. В конце концов, имеет же он право на небольшие слабости за то, что он делает ради Арханона и своей семьи? И пусть разрыв магически скрепленной договоренности с послом обойдется ему недешево. Он в состоянии компенсировать потерю силы, и даже не за свой счет.
Он достал Книгу Мертвых и раскрыл на главе «Удаленный доступ к силе», с нарисованной там сложной пентаграммой и еще более сложным условием добровольного согласия на передачу данной силы от одного мага к другому. Но Себастьян был прекрасным чертежником, а что же касается согласия… Он посмотрел на куклу. Ази сидела на краю стола и ухмылялась рисованным ртом, глядя на Себастьяна своими стеклянными глазами.
– Проголодалась? – ласково спросил Себастьян. – Я покормлю тебя, дорогая, а ты – меня. И если хорошо сработаем, обещаю тебе достойную награду.
Он достал из сейфа пробирку и смазал кукле губы. Лицо Ази смялось, задвигалось, формируясь в другое: живое и давно знакомое.
Шери открыла глаза и увидела, что лежит голая в длинном коробе со светлым потолком. Его нутро подсвечивали голубые трубочки, выходящие из стен и вонзающиеся в тело. Слева от нее на подушке посапывала карликовая рыжеволосая обезьянка с носом-пяточком и маленькими рожками. Вот она причмокнула, не глядя, оторвала трубочку из шеи Шери, сделала несколько сосательных движений, блаженно улыбнулась и сунула трубочку на место.
– У меня галлюцинация, – испугалась Шери.
Галлюцинация распахнула глаза, оказавшиеся глубокого сиреневого цвета. И исчезла.
Снаружи что-то запиликало, послышались шаги. Трубочки вынырнули из Шери и шустро скрылись в отверстиях саркофага. Крышка откинулась в сторону, и она увидела светловолосую девушку в белой мантии.
– Очнулась, – низким голосом констатировала она. – Давно пора. Твой приятель уже полдня как выписался, а ты все спишь.
Не девушка, парень, поняла Шери. Лекарь, судя по мантии и поведению. Он ловко вытащил из нее иголки, к которым крепились трубки, посветил узким фонариком в глаза, закрепил на запястьях, локтях и щиколотках браслеты с глянцевыми экранами, прилепил на солнечное сплетение диск. И все зажужжало, запиликало, вспыхнуло зелеными графиками и вереницами цифр.
– О, да ты здорова! – обрадовал ее парень. – Уровень силы чуть ниже, чем после инициации, но это нормально, еще продолжит восстанавливаться. Признаться, я думал, хуже будет. Ты еще и ментальное проклятье хватанула, пришлось напоследок тебе антидот добавлять для очистки ауры. Конечно, утраченную память не вернешь – но там совсем небольшое поражение. Зато нарастание приступов забывчивости тебе больше не грозит. В общем, эта нечисть умеет портачить по-крупному! Да ладно, не пытайся краснеть, – засмеялся лекарь, – все равно пока не получится. Но это поправимо – дам тебе витамины. Принимай по одной пилюле перед завтраком и через пару дней будешь рдеть аки маков цвет по любому поводу… Поднимайся, спину твою посмотрю.
Он помог ей выбраться из саркофага, постучал по ребрам, поводил по бокам каким-то прибором:
– Как новенькая. Ребра целы, шрамов не осталось. А теперь давай одевайся. Вон мантия на стуле, витамины на тумбочке.
Ошеломленная Шери послушно оделась и растерянно посмотрела на лекаря. Тот сидел спиной к ней за компьютером, быстро стуча по клавишам.
