– И кстати, на будущее, – заметил он, переводя взгляд на ее искусанные губы, – никогда не заключай договора с архом, крепко не подумав о последствиях. Мы очень строго следим за его соблюдением.
Он усмехнулся ее испугу и надавил на газ:
– Ну, едем искупать твои грехи?
Привез ее Валентайн не в кафе, как она думала, а в торговый центр «Валенсия», находящийся в одной из стеклопластиковых высоток в центре города. Об этом бренде слышала даже она – слишком громко девушки на переменах обсуждали то появление новой коллекции этого модного дома, то распродажи старых. Шери с тоской вспомнила, как швейцар не пустил ее «Яблоневый Цвет». Но то, что с Истер воспринималось как смешное приключение, с Валентайном грозило превратиться в жгучий стыд.
– Вэл, не надо. Давай я сама что-нибудь куплю. Потом, когда стипендию получу. И вести в кафе меня не нужно. Мне совершенно не хочется есть, – слабо поскуливала Шери, пока он тащил ее к лифту.
– Не спорь. Считай это первым желанием, – отрезал Вэл.
Немногочисленные посетители оборачивались, смотрели на них, поспешно уступали дорогу, если вдруг оказывались у Валентайна на пути. На третьем этаже он потянул ее по сверкающей галерее. По обе стороны из-за стеклянных витрин на нее смотрели манекены, облаченных на все случаи жизни – от банных халатов до вечерних нарядов. А им навстречу уже спешила немолодая женщина с рюмкообразной фигурой в тугом бирюзовом костюме, туфлях-лодочках на гигантских шпильках и громоздких роговых очках на треугольном кошачьем лице под широкополой шляпой.
– Валентайн, какая радость! – воскликнула она. – Вы такой редкий гость, что я уже начала переживать, что мы разочаровали вас.
– Ни в коей мере. – Валентайн любезно поцеловал женщине руку. – Напротив, я с удовольствием привожу сюда своих друзей. Валенси, я хочу, чтобы ты помогла этой девушке с гардеробом – от и до. Только мы очень голодны. Сейчас подбери ей что-нибудь для посиделок в вашем замечательном ресторанчике, а все остальное пришлешь по адресу, который я тебе сброшу. Так можно?
– Отчего же нельзя?
Валенси задумчиво обошла Шери, потом остановилась перед ней, склоняя голову то в одну сторону, то в другую.
– Интересный типаж, – наконец постановила она. – Девушка, вы не хотите поработать у нас моделью?
– Что? – ошарашенно переспросила Шери.
Вэл широко улыбнулся:
– Что за вопрос, Валенси? Любая девушка этого хочет, но лично эта не может – она мой паж.
– Паж?! – восхитилась Валенси. – Как романтично. Ну, идем, дорогая, сейчас мы узнаем все твои самые страшные тайны.
– Какие тайны?
– Твои мерки, – таинственно шепнула Валенси.
Шери фыркнула. Ей понравилась эта женщина. Она чувствовала себя с ней удивительно легко.
– Шери, я буду ждать этажом выше. Тебя проводят.
Через час она поднялась на самый верхний уровень высотки. За стеклянными стенами шумел-торопился город: мчались машины, мигали светофоры, спешили пешеходы, а здесь сумрачно, тихо, уютно. Столиков было немного, а посетитель только один – Валентайн. Он сидел у окна, что-то читая в планшете, но при приближении Шери встал.
– Чудесно выглядишь, – улыбнулся он.
– Правда? – не сдержала ответной улыбки она.
Ей тоже нравилось: мягкие брюки, шелковая водолазка, короткий жилет, аккуратные полуботинки – все выглядело сдержанно, но преобразило Шери до неузнаваемости. Не изможденность, а благородная бледность, не худоба, а утонченная хрупкость – одним словом, истинная арха, а не новомаг-неудачник. Больше всего Шери понравилось, что стилисты на скорую руку сотворили с ее прической – потребовав, чтобы она обязательно навестила их, имея в распоряжении больше времени. Художественный беспорядок на голове придавал ее облику какую-то пацанскую бесшабашность, смягчая строгие линии костюма. И Шери обрадовалась, что это оценила не только она.
Официант возник сразу, как только Шери села, пристроив на соседний стул новенький рюкзачок. Заглянув в меню, она покачала головой:
– Мне неизвестны названия этих блюд.
– Не беда, – хмыкнул Валентайн и назвал официанту несколько цветистых названий, не имеющих к еде никакого отношения.
Как только они остались одни, Валентайн снова посерьезнел. Шери напряглась.
– Итак, второе желание, – изрек он. – Шери, мне хочется, чтобы ты была откровенна со мной. Мы теперь довольно тесно связаны, и мне хотелось бы доверять тебе, но выходит плохо. Ты постоянно во что-то вляпываешься. Взять хотя бы этот адский зверинец. Вот зачем тебе все это?
– Почему ты всегда задаешь вопросы, на которые трудно ответить? – расстроилась Шери. – Если я отвечу, что хотела помочь Антону, тебя ведь это не удовлетворит?
– Нет.
– Но это так! Мы хотели посмотреть на фей, чтобы написать доклад, и поймать одного несчастного стропа.
– В полночь? – насмешливо хмыкнул Валентайн.
Шери запереживала. Он ей не верил. Да и она сама себе не особо верила. Мало того, теперь ее поведение казалось редкостной глупостью, но Антон уверял, что там безопасно, а что они комендантский час нарушали – так все его нарушают. Вон, у Истер и Суок постоянно далеко за полночь гости. Сказать Валентайну? Получится вроде как донос – принц ведь не только ее наставник, он еще и один из кураторов группы.
– Ты нервничаешь, – заметил он и налил ей из вина. – Выпей.
Она послушно осушила бокал, отметив мимоходом, что Валентайн как-то по-особому пристально смотрит на нее.
Вино оказалось с приятным фруктовым послевкусием и действительно успокоило.
– У меня проблемы с группой, – признала она. – А Антон предложил заниматься вместе. И материал на фей собрать. Мне давно хотелось посмотреть демонопарк, вот и подумала – почему бы нет.
Вечная проблема Шери – как облечь в слова мысли, что роились в голове, вдруг отпала. Говорить было легко. Вино подействовало на нее самым приятным образом. Она посмотрела на бутылку. Валентайн без слов налил ей еще.
– Тебе удалось некоторое время сдерживать морлока. Как? Я ведь не учил тебя боевым заклинаниям. – Валентайн опять выглядел отстраненно, совсем не таким, как в тот момент, когда она вошла в зал. Ей не нравилось, когда он такой – словно под маской прячется. Раньше ей тоже хотелось спрятаться, но не сейчас. Что-то заставляло ее говорить помимо ее желания:
– Не знаю. Я очень испугалась. Он смеялся, когда разнес сферу. А потом хотел убить Антона. И я почувствовала гнев. Никогда раньше так не злилась. У меня даже перед глазами все стало ослепительно-белым, а морлок черным. Черная тварь в белом сиянии, – от этих воспоминаний ее передернуло.
– Сияние арха.
– Что?
– Особое состояние, в которое впадает арх, чувствуя свою гибель, – пояснил Валентайн и чуть наклонился вперед, не спуская с нее глаз. – Шери, ты кто?
– Я не помню, – честно ответила она, не имея сил врать. Мелькнула вдруг мысль, что Валентайн ей что-то подмешал, но быстро пропала. – Мои воспоминания начинаются с алтаря. Черный стол, статуя Священной Матери… и вы… Я не могла пошевелиться, не понимала, что происходит, как я там оказалась. И об особенностях своего нескладного тела я узнала там же… Мне пришлось привыкать к этому, как и к беспамятству.
Она нервно сглотнула, заново переживая тот страшный день. Лицо Валентайна вдруг утратило холодность.
– Шери, это было жестоко с нашей стороны. – Валентайн взял ее руку в свою. – Инициация всегда предполагает сильный эмоциональный всплеск, а Ричард мастак выводить из себя людей. Поэтому ему и поручили тот ритуал. А меня приставили к нему как сдерживающий фактор. Я не справился со своим заданием. Ты простишь меня?
– Уже давно простила, – улыбнулась она сквозь слезы.
Некоторое время они молчали, пока официант накрывал на стол, а потом не знали, что сказать друг другу. С неохотой Шери попробовала сырный салат с орехами и зеленью, и аппетит пробудился. Все оказалось необыкновенно вкусно, а Шери изрядно проголодалась. После салата последовал нежнейший суп-пюре, а потом восхитительное мясо. Вино тоже менялось. Под очередное блюдо приносили новое, наливая понемногу, лишь чтобы оттенить вкус блюд.
