обиженно поджатыми губами и тяжелым ларцом в руках.
Целитель, которого за последние три дня дергали к принцессе уже раз пять, только разводил руками и качал головой, признавая пациентку абсолютно здоровой. В последний визит его терпение лопнуло и он предложил Её Высочеству крепко подумать над тем, чтобы выйти замуж, ну или, в крайнем случае, завести себе любовника.
Обещал, что после этого хандру как рукой снимет.
Понятное дело, что за свою дерзость он был сослан с глаз долой (что, отнюдь, его не расстроило) и покинул загородный замок вполне удовлетворенный, правда, под гневными взглядами и возмущенное шипение леди Гвендолин.
А что делать, если правду любят не все…
Причина для столь необычного для Принцессы резкого всплеска дурного настроения была проста.
Ран Баргу попросил отпустить его на две седьмицы (впервые за много лет с момента начала службы) и уехал в неизвестном Её Высочеству направлении. Конечно, она его отпустила не дрогнув ни единым мускулом на лице. Но потом…
Гвенни сходила с ума от переживаний и ревности с самого первого дня его отсутствия.
Воображение рисовало ей картины времяпрепровождения молодого мужчины, одна краше другой. Многочисленные толпы любовниц, смятые в страсти простыни, разбросанные по полу впопыхах сброшенные одежды, полутемные будуары красавиц… О-о-о!
Масло в огонь подливало и то, что никто не знал, где он.
Дом, в котором он жил в Урсулане, когда Принцесса посещала столицу, пустовал. Не было его и в загородном поместье, где сейчас находилась сама Гвенни.
Чем только она себя не утешала, не помогало ничего. Дело дошло до того, что она решила, что он попал в беду и его нужно срочно разыскивать и спасать.
Принцесса накрутила себя так, что была уже на грани истерики, когда вечером шестого дня отсутствия Рана прислуга доложила, что господин секретарь вернулся и находится в своем гостевом коттедже.
И ее отпустило…
Правда, ненадолго. Только Гвенни выдохнула, как пришла вторая новость.
Ран распорядился подать ужин на две персоны, потому что с ним вместе приехала особа, закутанная в плащ с головы до ног, предположительно женщина. Гостья.
– С чего ты решила, что это женщина? – стараясь не выдать свое раздражение и волнение, будничным голосом поинтересовалась Гвенни у служанки.
– Это не я решила. В темноте, конечно, плохо видно, но Лили рассмотрела длинные волосы, которые были видны из-под капюшона и …
– Достаточно, ты свободна, – резко оборвала служанку Принцесса.
Та шустро удалилась, правильно оценив всю опасность ситуации.
Гвенни заметалась по комнате, заломив руки.
У него гостья! Он посмел сюда притащить какую-то шлю… Да, именно так! Разве приличная женщина поедет к одинокому мужчине в гости, да еще на ночь глядя!
Боги, дайте ей сил! Она не потерпит, чтобы в ее поместье таскали продажных женщин и занимались развратом! Она потребует выставить вон эту наглую девицу, чтоб духу ее тут не было! И чтобы он не смел сюда (да и вообще не смел!) никого водить для развлечений!
Принцесса нервно накинула теплый плащ, вышла в сад и торопливо направилась в сторону гостевого коттеджа, который занимал Ран Баргу.
По мере её приближения к коттеджу, смелость и уверенность куда-то испарились, и уступили место сомнениям, терзаниям и неуверенности в себе.
Гвенни впервые задалась вопросом: есть ли у нее право диктовать своему секретарю, как и с кем он должен проводить свое свободное время?
Поэтому, когда до дома осталась пара шагов, она повернула не к ступенькам, ведущим к входной двери, а к зарослям шиповника, буйно растущим под окном гостиной, в котором горел свет.
Окна первого этажа гостевого коттеджа располагались достаточно низко для того, чтобы в них можно было заглянуть снаружи.
Принцесса подобралась близко к окну и заглянула внутрь. Ей был виден обеденный стол, сервированный на двоих. Незнакомка сидела спиной к окну и ее длинные, черные, блестящие волосы закрывали ее до поясницы. Ран ставил на стол бокалы для вина и, глядя на гостью, улыбался и что-то рассказывал.
Он ей еще и улыбается! Гвенни в сердцах топнула ногой. Под ножкой Принцессы хрустнула ветка и видимо чуткий слух мужчины уловил этот звук, он глянул в сторону окна, встрепенулась и гостья. Гвенни поспешно присела и выругалась, хотела потихоньку вылезти из кустов и сбежать, но не смогла. Подол платья запутался в колючем кустарнике и когда она раздраженно дернула его рукой, раздался треск ткани.
Она изо всех сил пыталась высвободиться из неожиданной западни, но запутывалась еще больше. Внезапно окно, под которым она возилась, распахнулось, и не успела она пискнуть, как кто-то перевесился через подоконник, подхватил за талию со словами «попалась пташка» и легко втащил внутрь, оставив кусок плаща и юбки развеваться на ветках под окном.
Оказавшись в комнате, Гвенни сразу почувствовала аромат приготовленного на открытом огне мяса с приправами. От бесподобного запаха рот начал заполняться слюной. Она явно успела к началу ужина.
Окно за ее спиной быстро захлопнули, а сама она оказалась крепко прижата к чьей-то твердокаменной горячей груди.
– Ран, смотри-ка кого я поймал! Знаешь ее? – раздался над ухом Гвенни незнакомый бархатистый баритон.
Гвенни уставилась на Рана, замершего напротив нее с бутылкой вина в руках. Он несколько мгновений озадаченно смотрел на принцессу, медленно оглядывая её с головы до ног и обратно, чуть дольше задерживаясь взглядом на видневшихся в прорехах юбки обнаженных голенях, потом улыбнулся:
– Добрый вечер, Ваше Высочество! Наслаждались вечерней прогулкой по саду?
Эм-м-м… Принцесса сегодня как-то медленно соображала. Видимо сказались многодневные переживания. Погодите-погодите, если Ран стоит перед ней, кто же это тогда ее схватил и так крепко держит?!
– Ого! Высочество! – присвистнул незнакомец за ее спиной, продолжая прижимать женщину к себе. – Мне сегодня прям везет!
– Тиб, отпусти принцессу! – велел Ран, ставя бутылку на стол. – Миледи, прошу простить моего брата, он решил, что в сад прокрался вор.
Б-брата?!
Руки медленно и без особо желания разомкнулись, Гвенни сразу отскочила в сторону и повернулась к «брату».
Такой же высокий и атлетически сложенный, как Ран. Они действительно были очень похожи, только у Тибата были длинные до пояса, темные волосы и черные глаза. Необыкновенно привлекательный. От него исходили волны какого-то нечеловеческого обаяния и Гвенни поймала себя на мысли, что смотрит на мужчину с восторгом ребенка.
Так это его служанки приняли за женщину?
– Не знала, что у вас есть брат, Ран, – передернула плечами молодая женщина, сбрасывая наваждение мужского обаяния и поправляя одежду.
– И не один. Он у нас в семье не самый младший, но самый скрытный. Меня зовут Тибат, Ваше Высочество, я старший брат вашего покорного слуги, – гость слегка поклонился и продолжил, – простите, если напугал вас. Я сожалею, не хотел…
Ага, сожалеет он. В голосе ни капли сожаления или чувства вины. Вдобавок к этому раздевающий взгляд, который она чувствует всей кожей.
– Присоединитесь к нам за ужином? – предложил Ран,
