– Или кто-нибудь не убил, – добавила я, вспоминая её до неприличия дерзкое поведение. – Иномирянам что, не объясняют, как себя вести?
– С этим вопросом – к Эзалону и Санаду, это они по очереди студентов-иномирян принимают. И судя по высокому проценту отказов среди новичков, обрисовывают жизнь здесь как-то очень мрачно и опасно.
Я придвинулась ближе к тёплому боку Дариона, закинула ногу на его рельефный живот:
– Как думаешь, она впервые в Эёране и действительно ничего не знала о нашем мире или… может, ей известно больше, чем обычным представителям непризнанных миров?
– Если бы она хоть немного знала наш мир, не полезла бы в сокровищницу Дегона.
– Я тут подумала: если Дегон считает сокровищницей всю Академию, то украденное, получается, территорию сокровищницы не покидало, а сама Валерия как бы… сама часть сокровищницы. Так что… теоретически, ректор Дегон и не должен был её убить.
– Только покалечить слегка, – фыркнул Дарион и погладил меня по волосам.
Мы замолчали. В соседней комнате полыхал настоящий огонь, его отсветы проникали в спальню, мерцали на золотых буквах многочисленных переплётов – возле кровати Дарион держал массивный шкаф с книгами. Не знала, что он увлекается чтением. Или он увлекается не чтением, а коллекционированием книг?
– Что это за книги? – В таком скудном свете невозможно было прочитать названия.
– Так, трактаты по древней истории, по видам существ Эёрана и других миров, – опять в голосе Дариона промелькнуло какое-то напряжение… разочарование даже.
– Книги не рассказали тебе о том, что ты искал?
– Нет.
– А что ты искал? – спросила я, и его рука замерла на моей голове. Вздохнув, Дарион продолжил меня поглаживать:
– Однажды я подумал, что в мире, во всех мирах, столько неизведанного, загадочного, уникального. Того, с чем мы в привычной жизни не сталкивались и считали невозможным. А оно может быть совсем рядом, существовать, действовать, а никто не в состоянии это осознать просто потому, что не считает такое возможным.
Я задумчиво глядела на слабо мерцающие в темноте буквы. Переспросила:
– Как это может находиться рядом, действовать, а никто этого не осознаёт?
– Например, могут существовать нестандартные формы магии, которые мы не можем распознать. Или… существует, например, способ воздействовать на тебя незаметно, минуя все твои ментальные защиты, и ты даже не поймёшь, что действуешь не по своей воле.
На несколько мгновений я растерялась от сказанного потрясающе серьёзным тоном, но такого нелепого примера.
А потом вспомнила то, о чём неприятно и совсем не хотелось вспоминать: как меня чуть не завербовали культисты, и я только чудом распознала способ воздействия, а ведь другие бы просто не услышали странностей.
Но в то же время я что-то да услышала. Пусть с трудом, но осознала влияние, так что:
– На меня давно невозможно воздействовать незаметно. Если раньше дедушка или отец могли тайно внедрить мне установки, то сейчас никто такого не повторит – я замечу. Может, не смогу противиться, но точно замечу.
– Типично драконье самомнение, – грустно вздохнул Дарион. – Я тебя призываю смотреть на мир шире, рассматривать даже самые невероятные варианты, а ты считаешь себя непробиваемой и на этом останавливаешься. Напомнить тебе, как когда-то в Эёран, не ведавший о существовании иных миров, явились посланники иномирной Бездны? И что мы имеем теперь? Многотысячелетнюю войну с этой заразой, множество самых неприятных открытий о возможностях существ Бездны. Так что, Ри, на твоём месте я бы в принципе не считал что-то невозможным. Никогда не знаешь, кого ты можешь встретить за поворотом. Да что там за поворотом: даже в собственном доме.
Приподнявшись, я заглянула ему в лицо.
– Что? – Дарион снова погладил меня по спине.
– Что-то случилось? – спросила я тихо.
– Почему ты так думаешь?
– Ты не даёшь мне ощутить свои чувства. Разговариваешь о странном.
– Я польщён тем, что ты интересуешься моими увлечениями, – Дарион зарылся пальцами в мои волосы. – А чувства…
Он помедлил и стянул с шеи ментальный амулет. Меня затопило его нежностью с оттенком грусти. Глаза защипало, я легла обратно ему на плечо, прижалась крепче.
– О чём ты грустишь, Дар? Что тебя тревожит?
– Я… – Он смотрел в потолок, перебирал мои пряди. Такой большой, тёплый, надёжный. – Просто боюсь тебя потерять.
И его слова отдались в моём сердце тянущей болью. Но это была не моя тоска – его.
***
Новый день в уникальной, неповторимой и прочее, и прочее Академии драконов удивительным образом становился похож на мою привычную жизнь: с утра – щебет Вейры, Диоры, Сирин. Затем небольшая прогулка по дорожке и, только без телепортации, я снова на службе. Снова кабинет рядом с Элором. Снова груда всевозможных бумаг и бумажек, служебные записки. Вроде Академия драконов не так велика, а административных проблем в ней не меньше, чем в ИСБ, и они скучнее.
К тому же тревожила грусть Дариона.
Тревожило ощущение, что происходит что-то странное, а он это скрывает. И разговоры у него какие-то не такие. Не будь он медведеоборотнем со стандартным для них иммунитетом к ментальной магии, решила бы, что на него воздействовали.
К обеду я готова была проситься обратно в Столицу или срочно в отпуск, потому что на меня посыпались кляузы профессоров друг на друга, жалобы студентов, запросы на срочную доставку продовольствия для рискующих скоро заголодать обитателей Академии. И ремонт ещё требовался. В туалете, например. Полна Академия магов, а ремонтными заклинаниями никто пользоваться не умеет? Или не хочет?
Заведующий хозяйством требовался срочно, и когда после обеда ко мне в кабинет постучала мисс Анисия, я мысленно прокляла несговорчивость Элора. Он-то с утра переписывался с Пат Турином и смотрел правки в бюджете империи, а я должна тратить своё время на хозяйственные мелочи.
– Я слушаю, – сказала я бледной пожилой женщине.
Надо отдать ей должное: паника от общения со мной её не охватывала, и голос ни разу не дрогнул, пока она рассказывала о законченных ею курсах, об опыте службы и выкладывала передо мной свидетельства о прохождении обучения на управленца.
Ну идеальная же заведующая хозяйством: спокойный возраст, знание теории, знание места.
– Хорошо, я передам ваше прошение соректору Элоранарру.
Женщина обрадовалась, а я мысленно вздохнула, понимая, что легко не будет.
Понадобятся веские аргументы. А их пока два: другие желающие на эту должность ещё не появились, хотя с утра я отправила объявления о поиске служащего в Нарнбурн и несколько ближайших городов. И мне не хотелось разбираться в бытовых нуждах Академии. Я лучше книгу почитаю из библиотеки Дариона, чем эту ерунду.
Подумав немного, я собрала все касающиеся хозяйства запросы. Стопка получилась, увы, не такая впечатляющая, как мне хотелось бы. Нет, такой Элора не переубедишь.
Пришлось идти в архив на склад, вскрывать печать, благо у меня были высокие доступы к защитным системам Академии. В пропахшем плесенью архиве я взяла документы заведующего хозяйством за прошлый месяц – эта кипа бумаг была уже впечатляющей. Потребовалось некоторое время, чтобы сделать копии и стереть с них подписи с печатями – на случай, если Элор захочет взглянуть «скопившиеся запросы, срочно требующие его решения» повнимательнее.
У себя в кабинете я положила поверх старых запросов новые. Идея запугать Элора большим объёмом скучной работы была неплохой, ничего особо предосудительного я не делала, но на сердце стало как-то неспокойно. Тревога усиливалась, пока я готовила тираду о том, что мы умрём со скуки, разбирая всю эту ерунду без заведующего хозяйством.
Что-то мне очень не нравилось. Ещё раз оглядев кипу заготовленных бумаг, я с тяжёлым сердцем подхватила их и направилась к Элору. Возможно, меня беспокоила встреча с ним, возможность повторного признания, на которое мне придётся как-то реагировать.
