Лежащий на полу мужчина что-то забормотал. Именно в этот момент в кабинет вошел администратор отеля. Оэр взял переговоры на себя. Альв, представший перед метрдотелем в своем незакамуфлированном образе – в расшитом камзоле, высоких сапогах и со сложной прической – произвел на того сильное впечатление.
Объяснения были просты: родственник вот этой чудесной дамы немного перебрал во время семейной встречи. Мистресс перепугалась, и ее соседи по балконам пришли ей на помощь.
Фане подтвердил рассказ невнятным бормотанием. Метрдотель покосился на пустую бутылку и согласился на предложение отнести жертву чрезмерного возлияния в номер альва.
Помощники Оэра с трудом отволокли Фане наверх и сгрузили на кровать. Анна рассказала о случившемся. Во время рассказа она боялась встретиться взглядом с Люком и смотрела на стену.
Что нашло на ее компаньона? Да, Танроу был вспыльчивым, но не когда дело касалось профессии. Будучи инвалидом, он много раз получал в свой адрес насмешки и откровенные оскорбления, не реагируя на невежество и грубость. Он знал, на что способен Фане. Почему же вышел из себя?
В какой-то момент Аня все-таки решилась посмотреть на Люка. Детектив сидел, впившись пальцами в подлокотники кресла, кусая губы. Анна невольно замолчала.
— Если ждете извинений, но вот они: мне стыдно, — сообщил Танроу, подняв на нее глаза. В них еще горел нехороший огонек. — Не сдержался. Взбесился. Я все испортил, простите, мне жаль.
— Во-первых, ты врешь – тебе ни капельки не жаль. Во-вторых, не спеши извиняться, — задумчиво проговорил альв. — Кто-нибудь ощущал сильный выброс магии, когда наш… доблестный детектив схватил мерзавца за горло?
Анна и Люк покачали головами.
— Что-то еще? — Оэр обратился к Ане.
— Нет, — она покачала головой. — Все сразу пошло не так. Артефакт не сработал.
— Сфера пуста, — констатировал Эвелейн, проверив сумочку. — Выкачана насухо. Ваш клиент – маг.
Танроу сразу опроверг предположение альва. Фане не одарен. Он сам сообщил об этом, и его нет в реестре – Люк проверил, друзья помогли добраться до информации. И если бы какой-то незарегистрированный дар имелся, Танроу почувствовал бы его во время видения. Он всегда ощущает присутствие магии.
— Тогда… — было забавно видеть смущение Эвелейна, всегда уверенного в своих словах, — не понимаю. Я проверил сферу перед выездом. По пути не было сильных источников магии и искажений. Куда делись почти две трети запаса?
— Постой, — перебил альва Танроу, — ты проверял сферу перед выходом из нашего дома, но затем не трогал?
— Конечно, нет. Создался бы риск преждевременной активации, а бусины на сумочке Анны покрыты серебром, я специально попросил ее купить эту модель для экранирования артефакта.
Детектив вдруг издал смешок, а потом вдруг громко захохотал. Фане застонал во сне, пробормотав что-то вроде: «никогда, обещаю». У альва поползли на лоб его холеные брови.
— Боги! — пробормотал детектив сквозь смех. — Я ведь предполагал…
— Люк, с тобой все в порядке? — с тревогой спросила Анна.
— Нет, не в порядке, — вытирая глаза, сказал Танроу. — Потому что я дурак. Я ведь предполагал… нет, я почти убедился. Твой сын, Анна… зря мы не дали ему поиграть со сферой.
— Ты считаешь…? — альв ненадолго задумался, а затем лицо его осветилось пониманием. Он тоже хмыкнул, покосившись на сферу.
— Да хватит уже! — не выдержала Анна. — Что с моим сыном?! Вы оба сейчас мне все расскажете!
— Твой сын – уникум, — заявил Люк, отсмеявшись. — Сначала я не мог свести все к общему знаменателю: аккумулятор в кресле и машине, вращающийся без подзарядки модуль над кроваткой, но после сферы… Эйджи управляет энергией. Он играет с ней, как боги со стихиями.
Аня тряхнула головой, пытаясь переварить услышанное:
— Нет, — недоверчиво протянула она. — Он слишком мал! Он же не понимает…
— А ему и не нужно понимать, — флегматично вставил Эвелейн. — В младенческом возрасте мы не учимся дышать или есть, все уже в нас встроено. Думаю, у него мощное магическое поле, все, что в него попадает, наполняется энергией.
— Откуда он ее берет? — Аня никак не могла поверить. Ее сын – живая батарейка?
— Кто знает, — альв обратил к потолку мечтательный взор. — Возможно, ваша магия не ушла, а трансформировалась.
Эйджи еще и трансформатор?!
— И как это объясняет феномен разрядившейся сферы? Объясните!
— Малыш способен также поглощать энергию, — Люк пожал плечами. — Как же иначе? Он расстроился, обиделся и утомился. Тянул к себе игрушку, а вытянул ее содержимое.
Аня упала в кресло и сжала голову руками, тихо застонав.
— В этом нет ничего страшного, — подбодрил ее Оэр, — наоборот. Эйджи вырастет, поймет принцип – мы ему в этом поможем. Эль-ЛЛиоль будет рад взять его на обучение. Из мальчика получится великий маг.
— Но когда это будет? — простонала Аня. — Мой бывший успеет отобрать у меня сына задолго до того, как тот подрастет. Как получилось, что женщина, которая его проверяла, не заметила магии?
Альв потер лоб:
— Трудно сказать. Возможно, она маг, который реагирует только на наличие второй ипостаси у младенца. Вот вы, Анна, четко выраженный драк. А ваша подруга, Эйджи и Люк – что-то новое, не подтвержденное.
— Я драк. Но я не умею оборачиваться. Я даже не могу сделать зрачки вертикальными.
— Потомки двуипостасных на Э-лан-драке пошли по странному пути: они ценят наличие даже слабых признаков прежних способностей, что причисляет их к аристократии, но неспособны ощутить истинную магию. А она изменилась, — альв зажмурился от удовольствия. — Не бойтесь, вы и ваш сын под моей опекой.
— А зачем тогда мне дочитывать «Семь змеев»? — резко спросила Анна, связав многочисленные намеки Эвелейна.
— Это, — Оэр посерьезнел, — кое-что другое. Я покажу. Сегодня, на обратном пути, если успеем со всем разобраться. Я обещал. А пока поговорим с нашим «другом», он, кажется, приходит в себя.
Фане стонал и пытался сесть. Собравшиеся наблюдали за ним, как за вертлявым насекомым на дне банки, – преимущественно, с отвращением. Но затем взгляд мужчины стал осмысленным и упал на Люка. Лицо Фане исказилось, и он истерично заорал:
— Не подпускайте его ко мне! На помощь!
Оэр, Люк и вызванные альвом помощники безмятежно выслушали новую истерику «гостя». Артефакт, еще один, догадалась Аня. Заглушает звуки. Сколько же их у Эвелейна?
— Фу, — наконец выразительно проговорил Оэр. — Господин Фане, вам должно быть стыдно. Вы мужчина, а верещите как девица. Вас всего-то уронили на пол. Не убили же.
— Я… я…, — задыхаясь, пробормотал Фане. — Сами вы…! Вас бы так на пол уронили! Этот… якобы сыщик меня загипнотизировал! И вообще, кто вы такой? Я требую вызвать дознавателей! Тут совершается запрещенное колдовство! Вы… — Фане вдруг затрясся, глядя на Эвелейна, — в моем видении был человек, похожий на вас!
— Для вас мы, альвы, все на одно лицо, — равнодушно заметил Оэр. — Я вас вообще впервые вижу. Зачем мне приходить к вам в видения?
Люк поморщился:
— Прекратите орать, Фане, объясните все, как было. Можете опустить тот момент, как домогались этой вот мистресс, а она дала вам отпор – мы все слышали.
Фане потряс головой, словно желая избавиться от потрясшего его видения, и начал объяснение. Когда Люк повалил его на пол и прижал рукой, в голове мужчины пронеслись несколько пугающих картинок: он лежит в своей кровати, в пустой квартире слышатся шаги, появляется некто высокий и светловолосый. Он наклоняется над постелью, но Фане не может пошевелиться. Незваный гость прикасается губами к его лбу и… наступает смерть.
— Я чувствовал, как умираю, — бормотал Фане. — Это было так реально.
— А ваша жена? — требовательно спросил Люк. — Где была она?
Толстяк еще больше затрясся, бормоча, что не имеет об этом ни малейшего представления. Мало ли куда могла деться Рина. Уехала к родным, заночевала у подруги.
Танроу продолжал давить:
