То, что девушка от его слов лишь сжалась сильнее, заметили все. Надежда в глазах четвертого и девятого жрецов, растворилась без следа — приволоки Золотой на заседание братьев Тьмы любовницу, они могли бы осудить, но эта юная магианна была жертвой. И оставалось лишь гадать, как скоро Таэлран продемонстрирует всем цвет ее крови…
Но следующая фраза шестого жреца, заставила всех осознать, что сегодня прольется лишь кровь дроу.
— Братья мои, — он продолжал гладить девушку по лицу, и взгляд его так же был направлен на магианну, — как вы помните, ночь цветения Золотых роз миновала. Так вдохните ее аромат!
И повинуясь его жесту, массивная золоченая стена раздалась, Открывая позолоченную клетку, в которой все с изумлением увидели…
— Королева и ее дочери! — объявил Таэлран.
«Кабздец!» — выдал Тахир, глядя на связанных, избитых, закованных в блокирующие магию наручники темных эльфиек.
Ихар не произнес ни звука. Архимаг Ислан Габор в этот момент сидел в столовой, за одним и четырех длинных столов и, как и все здесь, хлебал вонючую, едва теплую жижу, которую сложно было бы назвать кашей — человеческих магов кормили преовратно. И демон, уже трижды перестроил свою глотку и пищеварительный тракт, чтобы не стошнить так называемой едой. А остальные ели, торопливо, жадно, с аппетитом.
«Вот уж точно говорят мудрейшие — человек ко всему привыкает, — печально подумал демон».
После вспомнил, что он пребывает в резиденции Золотого жреца вторые сутки, а ест первый раз, и стало понятно, почему маги едят это — их кормили раз в сутки. И судя по всему уже довольно продолжительное время.
«Сегодня сдохнешь, — сообщил Ихар своему подельнику».
«Проблематично, — ответил Тахир, — этот решил, что я терзаюсь чувством вины после поцелуя, и вполне способен попытаться покончить с собой, дабы сохранить девичью честь».
«Хм, — невесело усмехнулся Ихар, — действительно видящий — понял, что ты скорее сдохнешь, чем с ним ляжешь».
«Да уж, зрит в корень. Знаешь, я его боюсь, — вдруг признался демон клана Аклора».
«Ты же демон! А он всего лишь дроу», — вполне обоснованно возмутился Ихар.
«Он не отпускает, — нервно прошептал Тахир. — Вввообще. Ввезде со мммной».
«Эээ… — Ихар, обследующий подземелья в поисках Нирана Сайрена, несколько отвлекся от происходящего с подельником, а потому информация была внове для него».
«И ддаже там, где эээ, — Тахир казался пораженным до глубины души. — Нигде. Ккормил… Потом сделал приятное».
«Это как? — не понял Ихар».
«В пыточную водил, приспособления показывал, механизмы… Там столько всего оказалось!»
И демоны умолкли. Оба.
Доев гадкую смесь, считающуюся здесь кашей, Ихар с трудом сдержал очередной рвотный порыв, и задумчиво произнес:
«Ты пытался изобразить страх?»
«Да, — едва слышно ответил Тахир».
«Но он все равно понял, что тебя интересует эта тема?»
«Да».
«Кибздец, — был вынужден согласиться Ихар. — Вся эта ситуация воняет похлеще, чем выгребная яма родового становища орков!».
«Есть еще кое-что, — с нотками паники продолжил Тахир, — я… я люблю белые фрезии…»
«Что? — переспросил демон».
«Фрезии, — совсем тихо повторил Тахир. — Они мне всегда нравились, хотя топтал, как и все, вида никогда не показывал. А теперь…»
«Что теперь?!»
«В спальне на столике стоит букет фрезии… Как он узнал?»
«Я его боюсь… — прошептал Ихар».
«А я о чем, — Тахир ощутил, как по его спине успокаивающе прошлась ладонь дроу, — очень боюсь… И с каждой минутой все сильнее…»
«Что там у вас происходит, кстати? — сменил тему Ихар».
«Ккоролеву мммочить будут, — пробормотал демон».
«Стоп, нельзя!» — взревел Ихар.
«Сссам ему ссскажи, — простонал Тахир».
Демона трясло и трясло все сильнее. Настолько, что жрецы Тьмы бросали уже откровенно сочувствующие взгляды на того, кто выглядел как юная хрупкая магианна Найрина Сайрен. Таэлран, по чьему приказу из клетки вывели и сейчас подводили к столу связанную, но не покорившуюся королеву, чуть склонился, и целуя аккуратное ушко, прошептал:
— Я не войду в тебя сегодня, не стоит: опасаться ночи.
Девушка вздрогнула, но затем едва заметно расслабилась.
— Правильно, не бойся, — длинные сильные пальцы продолжали скользить вверх-вниз по позвоночнику, — я не трону тебя до тех пор, пока ты сама этого не пожелаешь… А ты захочешь меня, клянусь Тьмой.
Несчастный демон решил, что сейчас заплачет. Пусть даже впервые в жизни.
— Шшш, моя маленькая скромница, поверь, в этом не будет ничего постыдного. Если желаешь, мы можем сочетаться узами брака, чтобы твою совесть не терзали мысли о недопустимости неизбежного.
— Нннеизбежного? — переспросил вконец испуганный демон, голосом юной магианны Сайрен.
— Конечно, — взяв его за подбородок, Золотой жрец развернул, заставляя взглянуть в его глаза, и прошептал, — страх. Я вижу его в твоих глазах, в глубине их… Так много страха, и стыд, и… — дроу чуть прищурился, — необходимость сдерживаться… — усмешка.
— Маленькая соблазнительная Найри, неужели ты веришь, что сможешь убить меня?
«И еще как! — подумал демон».
— Нет-нет, что вы, — ответил он дрожащим девичьим голоском.
— Поздно, любовь моя, я все увидел, — прошептал Таэлран, склоняясь к губам окончательно запуганной девушки.
«О тупой скальпель! О тупой скальпель! Ой, кабздец полный» — понеслось от дрожащего Тахира.
«М-да, придется самому сваливать, — решил Ихар».
И тут демон гордого клана Аклора взмолился впервые в жизни:
«Не бросай меня, пожалуйста, не…»
Королева Диринея вскинув подбородок, сохраняя горделивую осанку, несмотря на то, что веревки сильнее впились в тело, стоило ей выпрямиться, мрачно взирала на то, как ее любовник с нежной страстью целует человеческую магианну. Перепуганная девчонка тряслась на его коленях, упиралась в грудь дроу, пытаясь прекратить ласку, и не понимала. Дай как ей понять, что сама мать всех темных эльфов в этот момент была готова отдать жизнь за то, чтобы оказаться на ее месте!
Боль тупым клинком медленно проворачивалась в ее сердце…
Она до сих пор помнила, как увидела его впервые — юного младшего жреца, медленно выходящего из Серебрянной реки. Он навсегда для нее остался тем, обнаженным и ничуть не стесняющимся собственной наготы галантным мерзавцем, каким-то неимоверным образом заметившим ее, застывшую в кустах. Как он увидел? Как? Диринея не поняла этого тогда, когда ее, непревзойденного знатока маскировки раскрыл какой-то, по сути, мальчишка, ни сейчас, спустя столько лет, проведенных с ним в одной постели. Постели, в которую он приходил, когда сам этого желал, а она, правительница Западного королевства, покорно ожидала его и только его, прогнав всех прежних любовников, не подпуская к своему телу ни одного из семи мужей. Ждала как презренная раба, просто потому что любила… Любовь, сжигающая, сделавшая ее слабой и слепой любовь, о которой она не могла сожалеть даже сейчас, на краю гибели. Сожалела об ином — Таэлран целовал не ее!
