Со связанными за спиной руками такое положение было почти болезненным, но Алексис не издала ни звука и почти не шевелилась, разве что прикрыла глаза ненадолго.
Снова открыв их, она обнаружила, что смотрит на его лицо, на кровь, пятнавшую одну его щёку из-за хлыста, на синяк на другой щеке от её кулака.
Алексис увидела там отметину и поняла, что всё ещё носит кольцо, которое Лана подарила ей, когда она закончила колледж.
Глядя на Странника, наблюдая, как он смотрит на неё, она захотела плюнуть ему в лицо.
— На твоём месте я бы не стал этого делать, — прорычал он. — Иначе я просто выброшу тебя где-нибудь по пути. И без меня ты не сможешь попасть туда, куда мы направляемся.
Она нахмурилась, окинув взглядом остальных.
Она не хотела спрашивать.
Она не хотела, но всё же спросила.
— Что насчёт них? — поинтересовалась она холодным голосом.
— Они идут в другое место, Светоносная.
Алексис нахмурилась, чувствуя, как снова напрягается всем телом.
В его голосе опять зазвучало предупреждение.
— На твоём месте я бы не стал этого делать, — повторил Странник более резким голосом. — Если я отпущу тебя, ты навсегда пропадёшь, Алексис Пул. Сейчас тебе придётся довериться мне.
Подняв на него взгляд, она издала смешок, полный неверия.
Она собиралась сказать что-то ещё, но он сделал шаг к открытому порталу, и она напряглась.
Он ещё крепче прижал её к себе, вплотную к своему телу, и Алексис слышала биение его сердца, ощущала то, как грудь поднимается и опадает при дыхании. Его близость, тепло, твёрдость, странно успокаивающая манера держать её, приводили в бешенство, смущали и одновременно обезоруживали.
Вспомнив, каким он был той ночью в её доме, Алексис почувствовала, как в ней закипает ярость.
Не ярость.
Ненависть.
Она ненавидела его.
Она сделает всё возможное, чтобы отомстить за Даринду.
Она сделает всё возможное, чтобы отомстить за всех.
Она сделает всё возможное, чтобы вернуться в свой мир.
Странник ничего не говорил, но его руки напряглись, пока она думала об этих вещах, и она поняла, что он тоже слышит их.
Ей было плевать.
Это не имело никакого значения.
Как только она об этом подумала…
…Он шагнул через дверь.
Пещера, оборотни и вампиры, вооружённые люди, говорящие на Общем языке и их странное оружие, каменный сфинкс и наполненное светом озеро…
…Всё исчезло.
И Алексис тоже исчезла.
Эпилог. Белый Дракон
— Нет, — произнесла она, яростно качая головой. — Я не это хочу сказать, Дев.
Её голос зазвучал чуть громче, как будто оборотень неожиданно потерял слух, или как будто немного больше громкости могло заставить его понять. Какая-то её часть подыгрывала ему, притворяясь, что его внезапная неспособность понимать слова на английском была так или иначе обоснованной, хотя она прекрасно знала, что Девин Уокер просто очевидно, умышленно и упрямо отказывается понимать то, что она ему говорит.
— Но ты же знаешь её, — рассеянно сказал Девин, до сих пор не полностью сосредоточившись на её словах. — Ты знаешь, какой она бывает, когда пытается устранить проблему. Когда выходит на полномасштабную охоту, — его голос стал заметно холоднее, и он нахмурился. — И она с этим Странником. С этим проклятым существом, которого она решила таскать с собой по какой-то бл*дской причине. Он ясно дал понять, что заявляет какие-то права на неё… до такой степени, что ведёт себя как мудак по этому поводу. Он практически ткнул меня и Габриэлу носом в тот факт, что они трахаются…
Джулс закатила глаза и стиснула зубы.
— Ага, я уверена, что Странник пытался донести это сообщение именно до Габриэлы, — пробормотала она себе под нос. — Ведь у Странника были претензии именно к Габриэле. Не к громадному, наполовину пуэрториканскому оборотню, который стоял там всё время и пялился на него, практически каждые пять минут угрожая разорвать ему глотку…
Девин нахмурился, глядя на нее.
— Что?
— Забей, — раздражённо сказала она. — Ты всё ещё не слушаешь меня, Дев.
— Я слушаю тебя. Ты сказала, что Алексис тебя игнорирует. Я говорю тебе, почему она, вероятнее всего, это делает…
— Но я ничего подобного не говорила, Дев. Ты бы это сообразил, если бы не продолжал намеренно понимать меня неправильно.
Увидев его ровный, наполовину отсутствующий взгляд, она сжала челюсти.
— В двадцатый раз… Я не говорю, что она меня игнорирует, или что она выключила свой телефон, или что она где-то в джунглях с отстойной связью, или что она отправляет мои звонки на голосовую почту. Я говорю, что она откровенно исчезла, Девин. Типа, пуф. Пропала. Hasta la vista, детка. Крышка. Хана…
Наконец, её слова, кажется, начали доходить до него.
Девин поднял взгляд с того места, где он сгорбился над своей эспрессо-машиной.
Вытащив кружку из-под аппарата, когда эспрессо закончил капать, он вылил вспененное миндальное молоко поверх тёмно-коричневой жидкости, ложкой собрав остатки с внутренней стороны вспенивателя.
Всё ещё хмурясь, он потянулся к баночке в форме медведя на столешнице, добавил немного меда в кофейный напиток и размешал.
Взяв кружку, он подошёл к Джулс, которая как раз сидела с другой стороны кухонной барной стойки на одном из кожаных стульев.
Протянув ей кружку, он нахмурился.
В этот краткий миг она увидела, что он понял.
Затем он, казалось, вернулся к своему отрицанию.
— Наверно, её телефон разрядился, — произнес Девин ворчливым тоном, возвращаясь к своей кофеварке. Открыв крышку, он вытащил и выбросил старую капсулу для эспрессо и вставил новую, на этот раз более тёмной обжарки.
— Наверно, так и есть. её телефон просто разрядился. Закончился заряд, — пробормотал он и добавил: — Или, может быть, этот придурок Странник украл у неё телефон. Может, она оставила его в самолёте.
Джулс уже качала головой, поднося к губам капучино на миндальном молоке и делая первый глоток.
— Это не такого рода трекер, — сказала она, опуская кружку.
Кофе был восхитительным.
С другой стороны, сейчас, когда они обсуждали то, что Алексис снова пропала, ей было трудно получать удовольствие от напитка.
Девин уставился на неё, стоя возле эспрессо-машины, которая уже начала выпускать пар.
— В смысле это не такой трекер? — спросил он. — Тогда что, чёрт возьми, это за трекер, Джулс?
— Такой, что даже если её телефон разрядится, я всё равно смогу использовать его, чтобы отследить Алексис. Это не имеет никакого отношения к тому, есть у неё сигнал на самом телефоне или нет.
Увидев, как он нахмурил брови, она откинулась на стуле и сделала ещё один глоток капучино, затем пожала плечами.
— В любом случае, это не единственный трекер, который у меня есть на ней.
Проигнорировав то, как волк выгнул бровь, Джулс сделала ещё один быстрый глоток изумительной кофеиновой бомбы, которую он для неё приготовил, а затем поставила кружку на гранитную стойку.
— Смотри, — произнесла она, скрестив руки. — Либо её телефон и кошелёк были полностью стёрты в порошок… и я имею в виду, буквально стёрты в порошок… то есть, измельчены, растоптаны, разрезаны, расплавлены или иным образом полностью уничтожены… Либо её больше нет.
В ответ на скептический взгляд Девина, Джулс заговорила более резким тоном.
— Даже если её кошелёк и телефон были уничтожены именно так, Дев, каковы шансы, что это произошло при таких обстоятельствах, чтобы оба трекера отключились в одну и ту же секунду? Я имею в виду, это более чем невероятно, так? И почему ты предпочитаешь такую версию вместо её исчезновения? Всё, что могло бы уничтожить мои трекеры подобным образом, скорее всего, убило бы и её.
Девин прислонился к стойке, глядя на нее.
— Так что ты хочешь сказать, Джулс?
Она в недоумении уставилась на него.
— То же самое, что я пытаюсь донести до тебя уже около часа, Девин. Я говорю, что она ушла.
