Ваха задумалась, потом очень деловито кивнула.
— А Глита? — поинтересовалась младшая девочка. — Можно… я очень хочу, чтобы она была с нами.
Он вздохнул.
— Я понимаю твоё желание, Ваха, — ответил Рэтар. — Глита сейчас у лекарей. Они постараются сделать всё возможное, чтобы ей стало лучше и, когда она поправится, то тоже будет с вами.
— Я люблю сестёр, — ответила девочка, прижимаясь к той, что сидела рядом.
— Я не сомневаюсь, милая.
Ваха улыбнулась. По-настоящему.
— У тебя есть ко мне какие-то вопросы, Трива? — обратился Рэтар к старшей девочке, которая была расстроена и с трудом сдерживала слёзы.
— А кто нас заберёт?
— Вас заберёт уважаемая Цэра Таагран, — ответил феран. — Одна из моих единокровных сестёр. Пока она будет подбирать вам семью, вы будете жить у неё.
Трива кивнула, стараясь быть смелой и не всхлипывать.
— Вы ели сегодня? — спросил Рэтар, посмотрев на Ваху. Та отрицательно мотнула головой. — Что-нибудь хотите?
— Нет, не надо, — отозвалась Трива, встрепенувшись.
Но вместе с ней Ваха выпалила:
— Лихту, — потом сжалась, услышав ответ сестры, и покраснела.
— Трива, может ты тоже хочешь лихту? — спросил у неё Рэтар.
Она смущённо подняла на него глаза. Феран улыбнулся.
— Хорошо. Я попрошу уважаемого эйола и он принесёт вам лихты, лепёшек и ягодного отвара.
Рэтар встал, убрал стул на место. Потом присел перед Вахой и протянул ей руку. Она подала свою.
— Ваха, — обратился к ней феран, — я хочу, сказать тебе, что ты очень храбрая девочка. И если у тебя когда-нибудь возникнет проблема, если тебе нужна будет помощь, я хочу, чтобы ты мне об этом сообщила.
— Я не умею писать, — ответила она открыто и наивно.
— Уважаемая Цэра учит детей писать и читать. Попроси её и она тебе поможет в этом.
— Хорошо, — младшая девочка радостно закивала. — Я научусь и напишу, обязательно.
— Я буду ждать, — пообещал Рэтар, поцеловал девочке руку, отчего она засмущалась, но просияла.
Потом он повернулся к старшей девочке.
— Трива, — феран протянул ей руку и девочка робко подала ему свою. — Мне жаль. Я бы очень сильно хотел, чтобы то, что с тобой случилось, не определило твою будущую жизнь. И я хочу, чтобы ты дала мне слово, что ты будешь помнить, что ты можешь просить помощи у ферана. Всегда, Трива.
— Да, достопочтенный феран, — робко прошептала старшая девочка.
Рэтар поцеловал её руку.
— Ты сильная и смелая. Ты всё сможешь, Трива. Помни об этом.
Он встал, Трива склонила голову, Ваха, посмотрев на сестру, сделала так же.
— Блага вам и дому Горан, достопочтенный феран, — отозвалась старшая девочка, когда он выходил.
Рэтар улыбнулся ей и благодарно склонил голову.
Когда дверь была закрыта, можно было отпустить свой гнев хоть немного. Феран глянул на эйола, и тот стал в размерах таким же как две эти несчастные девочки.
— Достопочтенный… — снова попытался сказать что-то слуга веры.
— На сегодня с меня хватит бесполезных служителей веры, чьё присутствие я терплю на своей земле, — прохрипел Рэтар, перебивая мужчину. — Ты отпускал его грехи, ты смотрел в его душу и ты ничего не видел. Прощал ему… что? Что ты ему прощал? Он ходит в серый дом исправно каждое утро. Для чего? Чтобы простить себе ту бесчеловечность, с которой он обращается со своими дочерьми?
Эйол задохнулся в бессильном вздохе. Он знал, что виноват. Вина его была безгранична. Он был виноват перед фераном, но страшнее всего перед несчастными детьми.
— Прости меня, достопочтенный феран, — выдавил он из себя и опустился на скамью, заплакав.
Рэтар достаточно хорошо относился к этому худощавому мужчине, которого знал почти всю свою жизнь. Эйол Зарны привык жить при правлении Эаргана Горана, он старался быть полезным, но при этом лишний раз не лезть в дела Горанов.
— Лихты им, сладкой лепёшки и ягодного отвара, — отдал приказ феран. — За ними придёт уважаемая Цэра Таагран.
Эйол попытался поклониться, но Рэтару это было уже неинтересно, он подавил в себе желание удавить хотя бы одного служителя бога за сегодня и вышел на улицу.
— Гент, — обратился он к воину, который тут же встал со ступеней, более менее спокойный. — Ты сказал, что у Ганли четыре дочери.
— Да.
— Они говорят, что их пять.
— А, да, — ответил воин, стушевавшись. — У него была старшая. Она убежала, когда мать умерла. Говорят, что стала леревой, или падкой, кажется в Хилиде.
— Это он сказал? — спросил Рэтар и Гент нахмурился, потом раскрыл глаза от осознания. — Мирган, во-первых, Цэру сюда, как можно скорее.
— Я уже её позвал, — отозвался брат, на это Рэтар приподнял вопросительно бровь. — Ну, если была бы не нужна, просто так в гости наведалась, — пояснил Мирган и пожал плечами.
— Соскучился по ней? — спросил феран.
— Безумно, — буркнул тот.
— Второе, — проговорил Рэтар, продолжив отдавать приказы. — Пусть отправят запрос в Хилиду, на свободную женщину по имени Тэма Ганли. Что-то мне говорит, что скорее всего имя рода она не меняла. Если нет, то надо попробовать найти. Если есть шанс, что она жива. Может лучше ей с девочками быть.
— Падкой? — спросил Мирган с сомнением.
— А ты её осуди, — ответил ему Рэтар и брат тяжело вздохнул. — Где Элгор?
— Вон, идёт.
Они обернулись на подходившего к ним бронара. Он был всклокоченный и злой. Мирган ухмыльнулся.
— Знаешь, что случилось? — спросил у тана Рэтар.
— Слышал, что глава корты скотоводов дочерей наказывал, — ответил Элгор.
— Это теперь так называется? — гневно фыркнул Мирган.
— Пошли, — кивнул Рэтар Элгору, указывая на двери в дом корты лекарей.
— Достопочтенный феран, — позвал Гент.
Глава дома обернулся и увидел направляющихся к ним троих мужчин со значками корты скотоводов на плащах.
— Вот и пришли, — тихо сказал Рэтар, а у воина спросил. — Расскажи-ка, Гент, кто пришёл? Всех не помню.
— Мой отец, высокий, седой, в центре, по правую руку от него уважаемый Мэар Вертан, а слева — Длен Погаар.
— Понял, — ответил Рэтар. — Тогда пойдёшь с нами, держись поодаль, если надо — позову.
— Да, достопочтенный феран, — кивнул Гент и отошёл в сторону.
— Уважаемые? — поприветствовал мужчин Рэтар.
— Достопочтенный феран, — склонились те, явно почувствовав себя неуютно оттого, что феран первый к ним обратился. — Блага дому Горан.
— Что вас привело? — спросил Рэтар, не желая сейчас тратиться на все эти положенные приветствия.
— Мы узнали, — заговорил отец Гента, который был старше остальных мужчин, потому имел больше права говорить с фераном, — что нашего старейшину удерживают в замке по приказу достопочтенного ферана. Хотели бы узнать, что случилось.
— А я думал, — ответил глава дома, — что вы пришли спросить о здоровье его несчастных дочерей, которых он избивал.
Реакция на его слова была невероятной. Все трое изобразили такие фальшивые, дешёвые, невнятные удивление смешанное с шоком, что даже, стоявший за спиной Рэтара, Мирган не смог удержаться от того, чтобы зло не усмехнуться, рыкнув.
Конечно все они знали о том, что происходило в доме у уважаемого главы корты. А если и не знали, то определённо могли догадываться или предполагать. Но всё это было преступлением. Даже эти попытки создать впечатление потрясения от услышанного, можно было расценить как ложь ферану, а после допроса каждый из них бы даже даты вспомнил, когда кто-то что-то неладное видел или слышал.
Захотелось выпотрошить всех троих.
— Достопочтенный феран, — решился-таки выдавить из себя что-то отец Гента, — это вероятно какая-то ошибка… может это…
— А вот пойдёмте и посмотрим, — кивнул им Рэтар не меняя своего тона. — Может и вправду один из старших командиров моего отряда и воины просто слишком впечатлительные? Увидели, как девчушки палец порезали, похлёбку готовя, и шумиху подняли зазря.
Феран развернулся, не дожидаясь ответа от представителей корты скотоводов, и пошёл в лекарскую.
