указала пальцем на мальчишку.
Подлетевший к нам Бади тут же перевел ее слова.
– Переведи и это, – повелел ему. – Что я хочу свернуть ему шею за покушение на жизнь моей возлюбленной. И все его племя меня не пугает. Если он не трус, пусть идет и дерется как мужчина.
– Я не нарочно! Поверьте! – испуганно зачирикал паренек. – Крылья расправил по привычке. С желтого клюва еще летал на этой птице один, и всегда так делал. Молю вас ради богов, пощадите и простите.
– Иди, – я махнул ему рукой, – но лишний раз мне на глаза не попадайся. Разведи костер, чтобы мы могли высушить одежду, и принеси нам что-нибудь надеть. У нас нет перьев, мы не можем ходить голыми.
– И чая горячего хочу! – крикнула ему вслед Эвалейла.
Эвалейла
После обеда и небольшого отдыха мы снова отправились к “сказочным”, как их называл Накейн, башням. Нам повезло, что не пришлось идти пешком. Совестливые аборигены сильно расстроились из-за того, что со мной случилось. В счет компенсации неприятного происшествия они решились пожертвовать самым старым и жирным самцом из прирученных гигантских птиц. Он был крупнее всех сородичей, а потому вождь счел его спину достаточно крепкой, чтобы вынести нас двоих.
Я села впереди Накейна, тот придержал меня, взяв поводья. Эта попытка необычного полета прошла успешно, несмотря на то, что нам снова пришлось немного понервничать. Старый толстый кон-шот летел пугающе медленно, и то терял высоту, то вновь набирал, до тех пор, пока ему в помощь не подул сильный попутный ветер.
Отметила тайной мыслишкой, что стала подозрительно тихой, немногословной. Никаких диалогов до, во время или после обеда. Я боялась разговаривать с Накейном, стыдясь того, что ему приходится постоянно меня спасать. Редкий день обходится без происшествий. Местный день. Если считать в привычных родных сутках, то ни дня! Нетрудно представить, как я достала парня своей отвратительной беспомощностью. Осознание этого свалилось на плечи и давило тяжелым бременем. Дочь знаменитого семейства, а по факту, от меня никакого проку не было. Это злило и в то же время давало понять, что без него я тут и часа не проживу.
А как же курсы приемов самообороны, регулярные тренировки для улучшения фигуры? Будто весь этот опыт стерся из моего сознания. Или он оказался попросту недостаточен для выживания в диких лесах? Скорее, второй ответ правильный. Спиногрызу все равно, насколько красивая и подтянутая у тебя попа, он и в дряблую не с меньшим удовольствием вцепится. И только замахнешься отработать на нем известный болевой прием, как он тут же откусит руку или ногу, смотря чем прицелишься нанести удар.
Пора забыть о спиногрызах. Жуткие звери остались там, далеко внизу и позади. Надо подумать о слепых разумных хищниках. Нет, лучше тоже не нужно, ведь они, должно быть еще опаснее тех пятнистых обритых. От таких мыслей даже подстраховка Накейна, летавшего на почтовых бабочках, может не спасти меня от падения с птичьей спины. Очнувшись от размышлений, я заметила впереди заветный город или базу с небоскребами. Их оказалось всего два, больший и меньший. Остальную территорию занимали низкие строения, похожие на склады или ангары для космических кораблей.
– Смотрите! – воскликнула я, радуясь, конечно же, не возможности встречи со слепыми монстрами, а тому, что город на плато не был галлюцинацией.
– Признаю, ты была права и тебе не померещилось с перепугу, башни на самом деле существуют, – пересохшим от ветра и холода голосом отозвался Накейн.
– А я ничего не вижу прямо по курсу нашего полета, – огорченно проскрипел Бади.
– Все понятно. Силовое поле с защитой от обнаружения при помощи технических устройств высокоранговых дронов, – я почувствовала себя в родной стихии.
Наконец-то мои знания перестали быть бесполезными. Еще бы суметь разобраться в том, как нейтрализовать защиту инопланетной базы, чтобы туда проникнуть. А еще нужно помнить, что в чужой галактике могут преобладать другие, неизвестные нам технологии. Главное, не попасть в ловушку.
Мне хотелось высадиться в лесу, который покрывал склон горы, чтобы нас не обнаружили охранники стальной крепости. Глупая птица поступила на свое усмотрение. Плюхнулась в том месте, которое посчитала самым удобным для посадки, а именно на край плато. Наклонила голову, упершись клювом в каменистый грунт, чтобы мы спустились по ее шее, а не соскользнули с ее спины и не упали через хвост с ужасающей высоты.
Присмотревшись повнимательнее, я отметила для себя, что база выглядит заброшенной или, что вероятнее, пока не полностью освоенной. Свет виднелся только в нескольких окошках самой высокой башни. Остальные помещения казались пустующими. На первый взгляд я не обнаружила никаких признаков активности защитных систем базы. В противном случае к нам уже спешил бы как минимум один вооруженный отряд. Заметив нечто похожее на пропускную стойку с диалоговым сенсорным экраном, смело пошла к ней.
Бояться было поздно, сейчас мы стояли перед выбором, которого у нас фактически не было. Если тут есть датчики слежения и они нас засекли, это уже свершившийся факт, а значит, прятаться бесполезно. Взглянув на сенсорный экран, я чуть не упала. Еле устояла на ногах от шока. Правда, лучше бы тут обитали слепые хищники, от которых можно спастись, всего лишь затаив дыхание.
– Зенделийцы, – прошипела я сквозь зубы. – Видишь надписи на их языке? – обратилась к поддерживающему меня под руку Накейну. – А тут, выше, эмблема корпорации, которой управляет мать Лакшеральда.
– Я правильно понял, свадьбы с Лакодральдом не будет? Могу тебя поцеловать на законном основании? – он повернулся ко мне и озорно сверкнул глазами.
Тоже мне, юморист, нашел момент для шуток. Так я ему и сказала.
– Не время для глупостей. Мы должны туда пройти и выяснить, с какой целью зенделийцы похищают аборигенов. Узнать, что задумал Лакш.
– Сдается мне, что ничего хорошего, – проворчал Накейн. – Иначе бы не сидел в этой дыре. Пусть меня простят местные, но тут условия еще хуже, чем на моей родной планете.
– Зато я поняла, почему аборигены называли своих врагов незрячими хищниками. Для пернатых белые глаза означают слепоту, а для зенделийцев это норма. На самом деле у них острое зрение. Клыки у них выделяются из ряда
