— Так что это было? И где мы находимся?
— Эта была и есть тайна рода, и я очень надеюсь, что ты ни с кем ею не поделишься. Поверь, так будет лучше для тебя самого, — Алекс пристально смотрел на Легкоступова.
— Старский, вот только не надо мне угрожать! — набычился тот.
— Я не угрожаю, — спокойно ответил Алекс. — Я констатирую факт. Попасть сюда или провести в это место могут только мужчины рода Старских, и то далеко не все, и пробыть здесь можно не больше суток, иначе… навсегда здесь и останешься.
Меня пробрала дрожь. Я села ближе к костру на бревнышко и протянула к огню руки. Под утро в лесу стало зябко, да и откровения сводного вызывали невольный озноб.
— Слушай, хватит нагнетать, а? Лучше расскажи, где это «здесь» и зачем ты нас сюда притащил? И вообще, ты-то по крови не Старский, так что не заливай.
Алекс на это спокойно пожал плечами:
— Меня приняли в род, тотем посчитал достойным и отметил вторым по старшинству после отца, так что делай выводы.
Я только рот приоткрыла от таких откровений. А ведь ни о чем подобном я не слышала. Тотемы, признание… Будто попала в какие-то древние времена. Темный лес, потрескивающий костер и голый торс Алекса, на коже которого играли отблески огня, только усиливали впечатление.
Но почему мне не посчитали нужным об этом рассказать раньше? Возникавшие в голове причины мне не нравилась, и я нахмурилась.
— Даже так… — Захар как-то иначе посмотрел на Алекса. — А я думал, ты сам ради подражания Старскому-старшему попросил кого-то подрать тебе спину. Я забавлялся даже, не думал, что он и правда признал тебя наследником. Еще и Еву привез…
Алекс усмехнулся и снова пожал плечами:
— Я догадывался. Вы, рыси, в этом вопросе более консервативны.
— Да ладно, у нас тоже случалось всякое, — немного смутившись, ответил Захар. — Рассказывай дальше. Где мы находимся?
Глава 54
Сводный нахмурился, подбирая слова, и наконец произнес:
— Наверное, будет лучше, если я начну издалека… Почти двести лет назад брат твоего пра-пра-прадеда, — он глянул на меня и снова перевел взгляд на огонь, — заинтересовался странной аномалией искажения пространства, которая была обнаружена в кафе «Ласточка».
— «Ласточка»? — невольно переспросила я, вспоминая то самое кафе с призрачными посетителями, куда мы ходили вместе с Ладой.
— Именно, — кивнул Алекс и продолжил, — тогда аномалия выглядела иначе: в кафе просто немного растягивалось время. Туда приходили попить кофе, проводили, скажем, час, а за пределами кафе проходило пятьдесят минут. Замедление времени было небольшим, неопасным, и кафе решили не трогать, тем более тогда не представляли, как этот феномен можно изучить. Но дядя Гордей — тот еще сумасшедший ученый. Он хотел во что бы то ни стало разгадать тайну аномалии. Собирал какие-то приборы, занимался замерами, пытался на нее воздействовать. Без каких-либо успехов, к слову, поэтому серьезно это его увлечение тогда никто не воспринимал. Он всегда был немного… не от мира сего, и его просто оставили в покое. Но однажды ночью «Ласточка» выгорела дотла, а на следующее утро там начали происходить странные вещи…
Я застыла, вспоминая рассказ Лады:
— В нем начали появляться то ли проекции, то ли приведения, которые вели себя так, будто кафе по-прежнему стоит на месте…
— Именно. А еще там появился один сумасшедший ученый, который всех видел, пытался что-то сказать, но выйти не мог…
Я поежилась, представив, как призрачный мужчина мечется в пустоте и пытается достучаться до тех, кто находится по другую сторону реальности.
— И что было дальше? — не выдержала я, глядя на замолчавшего парня.
— Дальше… — Алекс посмотрел на меня. — Дальше этот ученый все же нашел способ открыть дверь в реальность, только сам выйти не смог, а вот сделать так, чтобы туда смог войти твой пра-пра-прадед — смог. Так мы и узнали, что каким-то образом дядя Гордей создал нечто среднее между временной петлей и отражением реального мира. По сути, ему удалось создать пространственно-временной карман, отразивший реальность одного дня.
— Не понял, — мотнул головой Захар. — Как это?
— Я и сам не понимаю, как такое возможно, — покачал головой Алекс, — но он создал маленький закольцованный мирок, в котором всегда повторяется один и тот же день. И мирок этот оказался довольно большим — весь наш город и окрестные леса.
— А люди и оборотни? — отчего-то в горле пересохло.
— Оборотни тоже отразились. Люди — нет. Но и оборотни стали скорее плоскими копиями, которые каждый день выполняют заданную программу, пусть и способны на некоторую импровизацию.
— И оставаться здесь надолго нельзя, иначе…. — Захар требовательно посмотрел на Алекса.
Тот его понял правильно:
— Иначе не сможешь выйти. И, как дядя Гордей, будешь здесь жить вечно, не меняясь и не в силах хоть что-то изменить. — Я с ужасом смотрела на парня, и тот поспешил добавить: — Но он хотя бы не обнуляется каждый день, как и те, кто попал сюда после.
— В смысле после? — округлила я глаза еще больше. — Здесь застрял кто-то еще?
— А как, ты думаешь, выяснили, что здесь нельзя оставаться больше суток? — вздохнул Алекс. — Но потом сюда попадали лишь те, кто этого хотел.
— Капец… И ты хочешь сказать, что мы сейчас в этом месте?! — почему-то шепотом спросил Захар.
— Да. Сейчас дождемся утра и пойдем в гости к дяде Гордею. Он неплохой мужик.
— Тому самому?! — я тоже перешла на шепот. Алекс кивнул, и меня накрыло осознание: — И много здесь людей, которые попали сюда после? И правильно ли я понимаю, что люди, попавшие сюда, не умирают?
— Не умирают, — кивнул сводный. — Можно сказать, застывают в том состоянии, в котором сюда попали. И нет, таких людей здесь немного. Мало кто согласится на такую… странную жизнь. Даже старики предпочитают спокойно умереть дома. Но мы редко кому вообще предлагаем такой вариант. Сюда соглашаются уйти в основном те, кто молод, но убегает от смерти из-за болезни. А в самом начале сюда за дядей Гордеем ушли его слуги, по собственному желанию. Они служат ему до сих пор.
— Капец… — выдохнул Захар. — Как они тут все кукухой не поехали?!
— Ну… Иногда кто-то и едет, — пожал сводный плечами. — Но в основном новоприбывшие стараются не замечать аборигенов и просто жить. Мы стараемся доставлять им сюда все необходимое. Они же занимаются изучением аномалии и… — Алекс покосился на Захара. — В общем, тут построен наш небольшой заводик и лаборатория. Скучать им не приходится.
Легкоступов задумался и внезапно усмехнулся:
— А вы неплохо устроились! Так вот где ваша секретная лаборатория спрятана! То-то гиены уже куда можно и нельзя нос сунули, а ничего не нашли!
— Захар, — Алекс очень серьезно посмотрел в глаза друга, — это секретная информация. Ты это понимаешь?
Друг прямо посмотрел на Алекса и не отвел взгляда:
— Понимаю. И обязуюсь принести на вашем тотеме клятву о неразглашении, как только мы отсюда выберемся.
Сводный серьезно кивнул, принимая ответ. Потянулся за веткой, кинул ее в костер и снова посмотрел на задумавшегося Захара.
— А теперь твоя очередь, Зах. Нам с Евой очень интересно, откуда ты узнал о ее похищении…
Глава 55
— Ева… — Кто-то звал меня по имени и гладил по волосам. — Ева, нужно вставать.
— Ммм, — недовольно простонала я и решила перевернуться на другой бок.
Не знаю, кто решил меня разбудить в такую рань, но пусть не надеется, что я встану.
Перевернуться не получилось. Чьи-то руки сильнее сжали мои плечи, и я уткнулась носом во что-то мягкое и приятно пахнущее сводным. Зачем-то это лизнула и услышала судорожный вздох:
— Ева! Имей совесть!
Вот тут я и открыла глаза! И сощурилась от солнечного лучика. Обнаружила себя на руках у Алекса, который, как и ночью, продолжал сидеть с голым торсом — свою майку он забыл в землянке при переходе.
