А хорошие ведьмы, как всем известно, сами собой не появляются, поэтому нужно учиться и трудиться.
По пути к храму я размышляла о том, что действительно, как и сказал древний мыслитель — любовь не требует объяснений, ей нужны поступки.
Я бесконечно долго ждала Луку, думая, что он придёт и возьмёт меня в жёны, а после того, как мы стали супругами — я ждала, что он меня найдёт, и мы станем единым целым, а вышло так, как вышло — я жила сама по себе, а он жил в своё удовольствие.
Странное и пока ещё не очень понятное мне чувство внутренней свободы окрыляло меня. Мне казалось, что я не иду, а порхаю над землёй, над травами, над лесом, и мне не надо крыльев — такая лёгкая я была. Наверное, это было очень заметно со стороны, потому что, когда я приблизилась к храму, увидела Рису и Ведану, которые с удивлением застыли, рассматривая меня.
— Что с тобой случилось? — спросила у меня первая Риса вместо приветствия. — Ты как-то светишься вся.
Я оглядела себя. Неужели снова Заря почувствовал опасность?
— Нет, не в прямом смысле, — засмеялась ведьма. — Весь твой облик излучает счастье. Случилось что-то хорошее?
Я неопределённо повела плечами. Не буду никому ничего пока рассказывать. Вдруг действительно мой рыжий эльф был только сном? Мне очень не хотелось, чтобы он оказался лёгкой дымкой или последствием моего отката от укрепляющего зелья.
Уже втроём мы вошли в пустой храм, где эхом отдавались наши шаги. Всё стояло на своих местах, и кроме странных царапин и сколов на стенах ничего не напоминало о том, как всё выглядело в день исчезновения Верховной.
Памятуя о том, как обычно мы проводили воздаяния, и то моё видение про Богиню, забравшую мою светлую силу, я предложила ведьмам провести не совсем обычный ритуал. Они согласились, и мы начали подготовку.
Зажигая свечи, раскладывая дары, и зачитывая заклинания и приветственные тексты из гримуаров, мы чувствовали, что Бог нам обязательно ответит. Я не видела его с той самой ночи, когда он ушёл от меня босой и не совсем пришедший в себя.
И когда мы затянули медитативную песню-приглашение Бога в наш храм, я не рассчитывала, что, закрыв глаза и открыв их снова, увижу Тёмного Бога, сидящего на алтаре.
— Здравствуйте, мои любимые ведьмы, — приветствовал нас наш Бог. Ведана и Риса от удивления и радости открыли рты, наблюдая пришествие их владыки. — Вас мало, но я знаю причины. И я знаю о том, что случилось в жизни каждой из вас.
Бог улыбался, словно это он поспособствовал в том, что Риса встретилась с Морисом, а я нашла в лесу Анарендила.
— Ты правильно мыслишь, Гликерия, — совершенно серьёзно кивнул Бог. — Твои мысли двигаются в правильном направлении. Я надеюсь, что ты не потеряешь того, что мне удалось устроить для тебя, и теперь ты действительно будешь счастлива. А ты, — он взглянул на Рису. — Не должна отказываться от того, что однажды получила. Используй все шансы на счастье.
Я не очень понимала, к чему это говорит Бог, но я понадеялась, что Риса понимает.
— А я? — тихонько спросила Ведана. — Я буду счастлива?
Бог усмехнулся.
— Тебе придётся подождать немного. Твоё счастье заблудилось, но обязательно найдёт дорогу.
Ведьма вздохнула, но улыбнулась понимающе.
— Вам нужно приготовиться к каравану, который на днях пройдёт через ваш городок. Вы сможете узнать новости, и обрести новые полезные связи. Я приду к вам снова, — Бог договорил, и взмахнув рукой, исчез.
В храме было тихо, только иногда потрескивали свечи.
— Сам Бог, — прошептала Риса.
— Пришёл к нам, — добавила Ведана.
Одна я была так привычна к нему, что не увидела в этом ничего особенного. Это же наш любимый Бог, он часто бывал на наших воздаяниях, хоть и не показывался в основном никому из ведьм.
Мы покинули храм уже за полночь. Ночной лес был тих, и, как мне казалось, безопасен, хоть мы и знали, что это лишь видимость, и он мог убить любого, кто был ему неугоден. Мы почти не говорили, погрузившись каждая в свои мысли, что не заметили, как добрались до моей избушки, и уже готовы были разойтись, как Риса предложила выпить на ночь отвара.
Я завела ведьм в дом, рассадив вокруг стола, и уже вешала мой на днях начищенный чайничек над очагом, как в окно легко постучался почтовик. Ведана распахнула окно, и ей в ладони упала бумажная птичка. Мы сгрудились вокруг неё, всматриваясь в написанное.
«Верховная в южном лесу», — гласила записка.
Потрясающая лаконичность!
— Мы должны проверить, — нарушила молчание Риса. — Даже если там нет Верховной, но есть хоть малейший шанс найти её, то мы обязательно должны проверить! — Она обернулась на нас, ожидая какого-то сопротивления, но мы молча кивали за её спинами, абсолютно согласные со всем, что она сказала.
Верховная прежде всего — хранительница нашего ковена, наш связующий мостик с Тёмным Богом. Хоть он и привязан ко мне теми силами, что он поделился тогда, спасая меня младенцем, главная в этих взаимоотношениях всегда была Верховная.
— Когда пойдём? — спросила Ведана, над чем-то размышляя с серьёзным видом. — Нужно хотя бы пару часов на сборы. Мы пойдём ночью?
Она смотрела на Рису, словно она и была главной во всём этом. Я тоже посмотрела, на всякий случай.
— Я согласна с Веданой, — кивнула я. — Взять немного вещей, чего-нибудь поесть в дороге и кота. Я без кота не пойду, — категорично высказалась я.
— Со всем согласна, — ответила Риса. — Мне нужно отдать указания по поводу харчевни. Поговорю с Яной и Златой, пусть они останутся за главных. Яна точно справится с моими постояльцами. За несколько дней ничего не должно случиться, — и она поднялась, поправляя свои кружевные юбки. — Пойдём, Ведана. Гли, мы как соберемся, придём к тебе, отсюда и отправимся.
Я покивала, уже раздумывая, что пока ведьмы будут собираться, я смогу пролистать книгу, и успею искупаться.
Ведьмы ушли, а я всё стояла в дверях, вспоминая утро этого дня — рыжеволосый эльф, который в одночасье расположил к себе. Казалось, словно я знаю его всю свою жизнь и даже больше. Будто мир вокруг существовал вокруг меня только ради этой ночной встречи в лесу. Что было бы, если бы я не пошла в лес ночью?
Возможно, он погиб бы от раны, и мы так бы и не встретились в этой жизни. Я никогда раньше не думала о том, что было раньше, до этих деревьев и этого неба, какая жизнь была вокруг меня в прошлом?
Кем я была в прошлой жизни и как я жила? Был ли в моей прошлой жизни Лука? И для чего были наши с ним отношения в этой жизни? Чему они меня научили?
Я поняла, что замерзла, когда на небе уже загорались первые звёзды. Словно очнувшись от глубокого сна, я начала спешно искать свой рюкзак, куртку, штаны и мои любимые сапоги. Вроде бы ещё вчера я шла по лесу от Тышт до Стагили, мечтая о том, чтобы добраться до ковена и зажить жизнью самой настоящей тёмной ведьмы.
За эти несколько декад моей жизни в Стагили я научилась многому, и стала новой Гли, но так и не стала хоть сколько-нибудь сильнее в ведьмовстве, чем была в Тыштах.
Уголёк, наблюдая за моими сборами, недовольно подёргивал хвостом. Я спиной ощущала его возмущение тем, что я куда-то опять собираюсь.
— Не ворчи, старый друг, — прокомментировала я его хвостатый монолог. — Ты отправишься со мной.
От моих слов кот воспрял духом и тоже принялся готовиться в дорогу — тщательно умывал шёрстку, мордочку и ушки. Была уже середина ночи, когда я собралась, и даже натянула свои походные штаны. Усевшись на ступеньках, я неспешно потягивала отвар трав, самый обычный, из листьев лесной малины, смородины и плодов розовой рябины, которая росла как раз возле моего домика. Вдалеке ухали и хлопали крыльями ночные птицы, ночь была прекрасна и полна сил.
— Не боишься? — спросил меня кот, который снизошёл составить мне компанию, и покинул свой пост на сундуке.
— А чего бояться, — ответила я. — Мы — ведьмы, и мы должны быть друг за друга, иначе наше тёмное искусство иссякнет. Мы, конечно, справимся и без Верховной, но большая доля знаний потеряется во времени. И ты не забывай, — повернулась я к Угольку. — Она моя мама, и я обязана ей своим рождением. Даже тот факт, что она отреклась от спокойной и мирной жизни с папой стоит очень много. Одна женщина может многое, но, когда у нее есть тот, на кого она может опереться — значит многое, если не всё. И кто знает, какая бы была моя жизнь, если бы в ней была мама.
