— Стало лучше или хуже?
Подумав с минутку, Алиана уклончиво ответила:
— М-м-м, стало по другому.
— Чего гадать, скоро увидим, — рассмеялась Иржин и пояснила Лидану, — Алиана осваивает фиалон и случайно перекрасила стены. Сегодня она просила нас не появляться в комнате до самого ужина, чтобы все исправить.
— Иногда лучше оставить как есть, — глубокомысленно заметил Лидан и отодвинул от себя тарелку.
— Я была уверена, что у меня получится, — развела руками эльфийка. — Завтра еще раз попробую.
После ужина Лидан проводил подруг до перехода к женскому общежитию.
— Я еще подумаю над нашим заданием, — внезапно произнес он. — Мне пришла в голову интересная мысль.
— Не сиди всю ночь, — улыбнулась Иржин. — Завтра будет трудный день.
— Как и все дни до Зеркальной Недели, — тяжело вздохнула Алиана. — Раньше мне казалось, что у нас насыщенное обучение, а уж теперь… Не представляю, как уложить в голове все поступившие знания.
Тродваг хохотнула и что-то шепнула эльфийке на ухо.
— Сама сплевывай, — буркнула раскрасневшаяся Алиана.
Поперхнувшийся смешком Лидан коротко попрощался с подругами и ушел. Проводив его взглядом, Иржин прошла через иллюзорные розы и чуть поежилась — холодно.
«А в зимней форме будет жарко», вздохнула она про себя. «Надо найти время и выучить какие-нибудь согревающие чары».
Но все эти мысли покинули ее, когда она, вслед за подругами, вошла в их обновленную комнату.
— Что ж, кхм, и правда — по другому, — выдавила из себя Лесса.
Леди дер Томна, прикрыв на мгновение глаза, напомнила себе, что она — леди. И что королева Мэврис запрещает использовать не цензурные слова, список которых был распечатан в «Арн-новостях». Оный список, к слову, Иржин хранила в личном дневнике. Просто на всякий случай, чтобы точно отличать хорошие слова от полезных. То есть, от плохих.
— Я думаю, что после Зеркальной Недели все придет в норму, — произнесла в итоге Иржин, проглотив все прочие слова.
Эльфийка села на кровать и разрыдалась. И подруги, пристроившись с двух сторон, тут же принялись уверять ее, что все в порядке.
— Черные стены и серый потолок помогут нам лучше засыпать, — неуверенно произнесла Тродваг.
— А алые капли и потеки делают комнату праздничной, — поддакнула Иржин.
— Не смешно, — душераздирающе вздохнула Алиана. — Ненавижу фиалон.
— А фиалон ли? — тихо спросила леди дер Томна.
— Из тебя так себе целитель душ, — буркнула эльфийка. — Но да, себя тоже. Я калека. Я больше не буду пытаться.
— Ну и зря, — припечатала Тродваг. — Можно подумать, все родились идеальными. Ты можешь освоить фиалон не имея слуха. Как ты его настраиваешь — это вопрос вопросов.
— Он всегда настроен, — объяснила Алиана.
— На самом деле, — задумчиво произнесла Иржин. — Комната выглядит отвратно. Как будто логово мага крови после ритуала. Но! Но это значит лишь то, что ты совершенствуешься. У тебя получается. Пусть не то, что хочется, но получается. Куда хуже, если бы ты могла только играть, не вкладывая в звук магию.
Эльфийка только фыркнула и, вытерев глаза, проворчала, что пора бы уже и за конспекты сесть.
Но не успели подруги распаковать свои сумки, как над кроватью Иржин появился портал, из которого на покрывало выпал небольшой букетик цветов и свернутый в трубочку пергамент.
— Ни разу мне еще не хотелось прочесть твою почту, — выдохнула Алиана и сверкнула глазами, — а вот сейчас — хочется.
— И я даже знаю почему, — улыбнулась Иржин и подхватила письмо. — Обычно ничего хорошего мне не пишут.
— Скажи, а он стихи пишет? — эльфийка мечтательно прикрыла глаза, — сравнивает твои глаза со звездами?
— Я не думаю, что Арнард поэт, — смутилась леди дер Томна.
Раскрутив пергамент, она быстро пробежала глазами ровные строки и тут же разорвала его надвое.
— А?! — оторопела Алиана.
— Тут мне тоже стало интересно, — Тродваг встрепенулась и подалась вперед, — что там было?
— Всего лишь уточнение, что если мне удобно навестить милорда Десуора, то следует разорвать пергамент и он откроет портал, — подробно ответила Иржин.
— А, маячок в пергаменте, — тут же поскучнела Алиана. — Точно стихов не было?
Нахмурившаяся Иржин хотела уточнить у подруги, что на нее нашло. Но уже через мгновение она вспомнила, что работа с фиалоном делает эльфийку эмоционально нестабильной.
— Если он напишет для меня стихи, то я обязательно с тобой поделюсь, — пообещала Ирж и шагнула в раскрывшийся портал.
Последнее, что она услышала, это удивленный голос Лессы, которая недоумевала, за каким лядом подруге понадобилась школьная сумка на свидании.
«А я откуда могу знать? Сказано взять, я и взяла», мысленно ответила Иржин и чуть покачнувшись, шагнула на чуть потертый ковер ректорского кабинета.
Первое, что она увидела, это их столик у окна. Он был накрыт карамельного цвета скатертью, а по его центру красовался роскошный букет цветов. Там же стояла открытая бутылка вина и два бокала.
— Я не успел конфеты в красивую тарелку пересыпать, — раздался сконфуженный голос Арнарда.
— Давай помогу, — повернулась к нему Ирж.
— Лучше положи в сумку письма. От родителей, от дер Нихратов и от мастера Версара, — покачал головой ректор.
Иржин кивнула и не без робости приняла у него из рук плотные конверты.
«Эта ночь определенно будет бессонной», посетовала она про себя. И тут же замерла. Не должна ли она разделить это бремя с Арнардом?
«Хотела бы я, чтобы он делился со мной происходящим в его жизни?», спросила она себя. И кивнула сама себе — хотела бы.
«Письмо мастера Версара — личное. Он мой наставник и там не может быть ничего сверхценного. А вот письмо от родителей и от дер Нихратов — это касается и Арнарда. Если мы собираемся жить долго и счастливо, то Лидан всегда будет рядом с нами. Даже когда он женится, он все равно будет частью нашей семьи».
— Откроем вместе, — сказала Иржин и отложила два письма в сторону.
— Ты не должна ломать себя в угоду мне, — серьезно произнес Арнард и поставил на стол тарелку с конфетами.
Иржин покачала головой:
— А я и не ломаю.
Взяв письма, Ирж устроилась на диване. Как-то привычно скинула туфли и подобрала ноги под себя. Арнард сел рядом и привлек ее в свои объятия. Прикоснулся губами к пушистой, пахнущей травами макушке и спросил:
— С кого хочешь начать?
— С отца, — она прижалась к любимому. — Я верю в него.
— У тебя хорошая семья, — согласился Арнард.
А Иржин очень хотелось спросить, что он сам по этому поводу думает. Не против ли он того, что теперь Лидан бессменная тень рядом с ней? Но…
«Но как я это спрошу? Меня замуж еще никто не звал», проворчала она про себя и вскрыла письмо.
— «Признаюсь, твое письмо меня озадачило, Иржин. К худу ли, к добру ли, но наш род вернулся из небытия, вернулась наша магия. И раз твой мальчик обладает нашей магией, то он имеет полное право носить нашу фамилию. Куда больше меня волнует финансовый вопрос. Сейчас все деньги я пустил в оборот и прислать вам ничего не смогу — надо обживаться на новом месте. Так что имей в виду, на ближайшие полгода в вашем распоряжении содержимое шкатулки, которую я для тебя оставил на каминной полке. Не шикуйте и летом приезжайте в Редген, будем знакомиться».
Зачитав короткое письмо отца, Иржин смахнула выступившую слезинку. Она знала, знала, что папа поймет и примет ее решение. Но получить вот такое вот подтверждение — бесценно.
— Все-таки ты переживала, — Арнард крепче прижал к себе любимую.
— Лидан переживал, — смутилась Ирж. — А я от него подхватила. Что ж, теперь самое сложное.
Письмо от дер Нихратов было куда более увесистым. Дорогой конверт, сургучная печать с колдовской подписью — сразу было видно, что писал настоящий глава полноценного колдовского рода. Глава, который следит за своей репутацией и не жалеет денег на статусные вещи.
— А Ее Величество присылает мне записки на обрывках писчей бумаги, — вздохнул Арнард. — Как правило, пару строк: «Приди и прибери за своими практикантами» или «Это последний раз, когда я взяла практикантов во дворец».
