но кабы что…Ты отдаёшь всего себя обеспечению её защиты.
Юрий зыркнул на Розу. Встретился с ней взглядом, отвёл его и недовольно фыркнул. Слов от него не дождались.
— Но, Ваше Высочество… — запротестовала Кони, однако принц её тут же остановил легким движением руки.
— Берите пример с вашего понятливого друга — загадочно вперил он глаза в Кони — и ещё раз. Я Филарет, Фил. Купец из Южного королевства. В обзорной поездке, ищу возможности выйти на открывшийся для южан рынок Междуморья. Всё ясно? Тогда последняя на сегодня новость. Корабль потребует капитального ремонта, который в этом захудалом городке закончат только к Равноденствию. Тяжело же простому купцу живётся, эка печаль. Потому-то мы поедем сушей. Я уже велел сгрузить мой комфортабельный экипаж с трюма. Полагаю вы видели. Не слишком броско? — недоумевающие собеседники принца застыли, не зная, как реагировать на лавину слов, рвавшихся на них из уст Константина — Нет, ну и славно. С нами поедут полдюжины моих гвардейцев, то есть матросов. И ещё Юрий с парой своих ребят. Для разного рода разностей — Константин нарочито откашлялся — и в добавок, группа провожатых, в числе ещё дюжины или чуть по более людей — верховых и оружных, по краям и долам этой очень приветливой, вы и сами уже почувствовали, госпожа Ханни, насколько, страны. Выступаем по утру, как только экипаж и повозки будут готовы. Если ни у кого нет возражений, за сим всё. Откланиваюсь.
Возражений не наблюдалось ни у Лино, пребывавшего в каком-то неописуемом душевном раздрае, ни у Юрия время, от времени пыхтевшего как загнанная гончая, ни у девушек, которые пребывали в чётком осознаний того, что теперь верховодит над ними именно принц.
* * *
Следующие дни прошли однообразно, разнузданная распутица уже прошла, оставляя тракт в пригодном для поездок состоянии благодаря ночным заморозкам. Из окна экипажа принцесса созерцала унылый пейзаж осенне-зимнего межсезонья. Снег ещё не выпал, а пёстрый листопад уже окончился, оставляя после себя гнилостный коричневый след. Поля, с которых уже давным-давно убрали урожай, простирались на мили вокруг бездыханной буро-чёрной пустыней.
Редкие путевые посты и постоялые дворы путники предпочли обойти стороной. Роза и Кони почивали на мягких перинах, кои смягчали дневную тряску и скрашивали ночной сон внутри кареты. Принц разделял быт со своими людьми и остальными спутниками. Лино перебивался сном в телеге, хоть от постоянного обтирания козел и древесного пола кибитки своим седалищем у него и днём не разгибалась спина.
Кортеж состоял из кареты и трёх повозок в ряд. За принцем и девушками в экипаже, следовала повозка с припасами и якобы товаром. В третьей повозке — остальной скарб. В конце плелась телега наёмников с привязанными к концу сменными лошадьми. Конные шли чуть впереди и чуть сзади, а также подле повозок. Все в серых сюртуках с подкладками и войлочными плотно сидящими воротниками. Из оружия сабли и пистоли, у одного имелось длинное копьё. Один с широкополой шляпой и аптекарской сумкой— целитель, не маг, поводил их телегой.
Главенствовал у них некий Борис. Мужик лет пятидесяти с чалыми широкими усами тёмного коричневого цвета, и немного опухшим лицом в морщинах. Фигура его тряслась на седле вместе с сюртуком, а на голове трепыхалось перо неведомого существа, притороченное к овечьей шапке по центру лба блёклой брошью. В Борисе проглядывался образ опытного и рассудительного командира.
Лино слонялся без дела, на привалах перекидывался с принцессой парой фраз, больше слушал, чем говорил. Несмотря на всю безрадостную картину вокруг, тряску на местных колдобинах и назойливого как банный лист принца, Розе нравилось путешествие. Кони вела себя апатично, и прежних тем не поднимала, и уединенного разговора с Лино не искала.
Юрий кемарил в телеге, пробуждаемый резкими скачками. Один раз ему пришлось поработать. На экстренном привале под ноги Кони, отошедшей «подышать», попался небольшой округлый шарик прозрачной консистенции, слившийся с рыжей листвой, часть из которой медленно разбухала внутри его чрева. Вопила и била со всей дури по гибкому и пружинящему шарику фрейлина неистово точно её жизни угрожали. На деле же шарик оказался слизнем — бестией безобидной, но вредной подобно крысам и тараканам. Примерившись, Юрий запнул бедную измочаленную бестию в кусты. На его вопрос фрейлине зачем она так лупасила, Кони лишь едко воскликнула с известным её высокомерием, что она перепутала слизня с его пиратской физиономией. Юрий ничего не ответил и лишь криво усмехнулся.
Медленно двигаясь на восток, как заключил на привале принц, они даже сократили путь, избрав вместо крюковидного маршрута вдоль побережья прямоезжий через тракт и далее огибая гору Белый Клык прямо к Циемнии, провинции топей и рек. Лино не мог не отметить для себя, что из общества принца есть свои выгоды, а его решение не ждать починки могло сулить успешное прибытие в Циемнистаун в оговоренные с Фабрисом сроки. Окончившаяся на днях Мрачная седмица ознаменовала начало нового 1521 года новой эры.
* * *
— Эй, Рыжий! Не помер ещё? — обращаясь к качавшему головой в такт неровностям дороги Лино, соизволил прервать долгое молчание пират.
По большому счету с момента смерти безымянного вора они на прямую не говорили. Пират, как и Лино, не спешили заводить беседу, да только Юрию похоже стало совсем невмоготу просто сидеть и глазеть на Молодого Бенедетти. А ведь кто-то требовал в своё время от Лино молчания. Ну-ну.
— Чего молчишь? — настаивал Юрий — ааа, ты не разговариваешь со мной. Понял какой я на самом деле, и теперь свысока, решил, что не по чести. Я прав? Скажи, Рыжий?
— Нет.
— Всё-таки разговариваешь. А в чём тогда твоя проблема?
— У меня ровно одна проблема — ты — зло бросил Лино и зажмурился — и ещё один франт. Но ни у первой, ни тем более у второй проблемы нет решения.
— Так уж есть — почесал в бороде ладонью Юрий.
— Потому сижу и молю, Всесоздателя, указать мне верный путь — заявил Лино — только вот я такой себе верующий, даже круга на шее нет. Потому-то и не получается ничего.
— Я тебя умоляю — хмыкнул пират — вся эта бредятина с молитвами, обрядами и прочей церковной дребеденей — сущая нелепица.
— Я слышал, что у вас поморов другая вера, но не предполагал, что вы настолько не толерантны к другим вероучениям — потёр затянувшуюся ранку на лбе Лино.
— Не толерантны, ты прав. И сотни лет вероломных налетов тому подтверждению. Но и среди последователя Всесоздателя такие есть. Дурные, грешные, кромольные. Я же
