сторонам. Но ответа не последовало.
Внизу была тьма, а сверху лился свет. Вот только тьма привлекала меня больше, и я ринулась к ней, ветер, оставив свои потуги вознести меня, отступил.
– Элия, – голос прозвучал отчётливей.
– Да! Я уже… – отчего-то глаза наполнились слезами, а потом… Потом меня скрутила резкая боль в области шеи, и не выдержав, я закричала…
– Эй, как себя чувствуешь, – нежный шёпот, как тёплый весенний ветерок коснулся моего уха.
Я открыла глаза и улыбнулась, боль отпустила и на меня нахлынуло неописуемое облегчение. Повернув голову, увидала лежавшего рядом со мной Эйнара.
– Да ничего, – тихо произнесла я, чуть хрипя от сухости во рту.
– Твой отец мне едва голову не оторвал. Что, не могла применить силу? Полезла сама… Если бы кинжал пролетел ниже… – Эйнар притих, откинувшись на подушки.
– Ну всё же обошлось… Сколько я пролежала?
– Сегодня третий день.
– А как все остальные?
– Относительно неплохо.
– А что с Боггсом?
– Пока сидит под арестом…
– Его не казнят за измену? – я удивилась. Неужели он не предстанет перед судом?
– Элия, – прошептал Эйнар, – Боггс – член королевского рода. У них свои правила…
Я хмыкнула. Свои правила? Даже после того, что он сделал?
– И что же, его никак не накажут?
– Почему же? В свое время и в свой час возмездие все же придёт к нему. Например, на охоте…
– Что?
– На охоте лошадь может понести, он свалится и… свернёт шею, например, – мужчина улыбнулся, лег на бок, повернувшись ко мне. Теплая рука дотронулась до шеи. От его прикосновения всё тело задрожало.
– Сильно болит? – произнёс он.
– Уже нет, – хотя лёгкое жжение всё же было, но говорить об этом я не стала. Пройдёт со временем… Всё пройдёт со временем: и печали, и горести.
Я смотрела на Эйнара и не могла отвести взгляд, он будто манил к себе. Такой мужественный, суровый. Но глаза его смеялись, уголки губ чуть подрагивали. Я дотронулась до его шрама на щеке.
– Где ты его получил?
– На войне, где же ещё, – Эйнар улыбнулся, и взяв меня в охапку, прижал к себе.
– Я люблю тебя, – прошептала, вдыхая древесный запах мужского тела. Эйнар молчал, ещё крепче прижимая к себе.
– Я дурак, – наконец произнёс он, проглаживая мои волосы.
– М-м-м?
– Вел себя как последняя скотина. Боялся признаться… – Эйнар замолчал, сердце его забилось чаще. Он подбирал слова, пытаясь рассказать о своих чувствах.
– Когда? – я задала один единственный вопрос.
– На балу, – ответил он, поняв, что я имею в виду.
И мне этого было достаточно. Ведь не каждый мужчина способен рассказать о своих чувствах.
– Кстати, – Эйнар чуть отстранился от меня, – через день-два к нам должны прибыть гости.
– Гости?
– Химерийцы, – пояснил мужчина, – во главе с императором.
– Я надеюсь, мы не развязали войну?
– Флориан не так глуп, как его дядя. Похоже, они прибыли исключительно ряди тебя.
– Чего-чего? – я отшатнулась от мужчины и чуть не упала с кровати.
– Твой отец должен тебе кое-что рассказать…
– То, что моя мать была принцессой Химерии я и без него знаю!
– Что? – опешил Эйнар. Глаза его округлились от удивления, Эйнар кашлянул и резко поднялся с кровати.
– Что? Он не об этом хотел рассказать?
– Нет…
– А тогда о чём же?
– Они должны привезти тот камень, что искал в свое время Тирош.
– А-а-а.
– Ладно, я лучше пойду…
– Да? Хорошо, – прошептала я, смотря как Эйнар буквально улепётывает из моей комнаты.
– Она должна поехать с нами! – чуть ли не кричал император. – Тут ей нет места. А особенно после того, что она сделала на вашей площади. Народ не примет этого. Пусть она будет хоть трижды спасительницей короля!
– Здесь ее дом! – воскликнул Эйнар, прожигая химерийца взглядом.
– Дом? – повысив тон, еще больше усмехнулся мужчина. – Не говори глупостей! Ее дом сожги, и кто-нибудь вообще хоть пальцем пошевелил? Уильям, ты тоже хорош. Со своим Советом и камнем забыл о дочери!
– Меня тут, похоже, никто слушать не собирается?
Я быстро вошла в залу, в котором находилось четверо мужчин: отец, Эйнар, Артур Ферия и Флориан. Из всех только король Арагона выглядел адекватным, остальные же были на взводе. – Захотели порешать мою же судьбу без меня?
– Артур прав, – высказался отец. – В городе ещё не забыли ночь спасения Эйнара. Тебе не дадут спокойно жить.
Я сцепила руки на груди. Платье на мне было роскошным, но очень уж не удобным. Перчатки постоянно сползали, мне их выдали, чтобы скрыть руки, так как пальцы у меня так и остались чёрными, хотя волосы постепенно возвращались к своему прежнему цвету. Даже не знаю, с чем это было связано.
– Ну и что, что прав! – не выдержала я. Впервые в своей жизни я не хотела уезжать, не хотела покидать своих друзей, здесь были и Дея с Дейлом, и Аян, и… Эйнар. Подойдя к мужчинам вплотную, я посмотрела на сердитое лицо Рейна. При виде меня, черты его заметно смягчились, но губы были по-прежнему сжаты от раздражения.
– Твоя мать – моя сестра! И я не позволю тебе околачиваться здесь…
– Что значит «здесь»? – в разговор вмешался Флориан. – В Арагоне Элии не угрожает ровным счётом ничего. Уж об этом мы сможем позаботиться!
– Что-то я сомневаюсь в этом, – хмыкнул химериец. – В королевстве все еще не стабильно. Думаете, лорд Боггс тут один такой? Пока вы, – обратился император к королю, – не возьмёте все в свои руки и досконально не проверите всех своих приближённых, уверенности, что заговор больше не повторится, у меня нет. Так еще и Совет Хайзена, не думаю, что они могут просто так пройти мимо после всего того, что случилось. В Химерии мы уже разорвали договор с Советом и выдворили императорского мага за пределы нашего государства.
– Мы тоже написали в Хайзен! – высказался Флориан, поднимая правую руку.
– Да, но вы сделали это только вчера!
– Пусть уезжает в Адэн… – Эйнар подошёл ко мне и взял за руку.
Все опешили, вытаращив на нас глаза.
– Пусть все думают, что она в Химерии, распустим слухи… – продолжил Рейн.
Император ехидно прищурился. Идея ему не нравилась, но и против неё он ничего не сказал.
– Элия, – начал отец, стоявший до этого молча. – Давай пройдёмся…
Я кивнула. Эйнар едва заметно улыбнулся и отпустил мою руку. И почтительно наклонив голову, пошла вслед за отцом.
– Ты уверена, что хочешь уехать вместе с Эйнаром? – спросил отец, когда мы вышли с ним на балкон.
– Я ведь не с Эйнаром еду, – произнесла я, облокотившись на мраморную колонну. Лето было в самом разгаре,
